Тень могущества (СИ) - Струков Роман - Страница 8

Я пожал плечами. Видимо, сенатор прав — следует ограничить количество гуманитарной помощи. Иначе, рано или поздно, её захотят вернуть.

Из соображений гуманизма.

— Остановить. Продолжить. — отдал я маловразумительный приказ терминалу. Впрочем, тот был туповат, и потому понял меня правильно — остановил выборку новостей по безвременно ушедшему сенатору и продолжил показ новостей.

— Удалось остановить вырождение таёжных биогеоценозов в Восточной Сибири. Правительство Русских Земель по-прежнему настоятельно подчёркивает, что уменьшение площади лесов не в интересах всего населения планеты. По мнению экспертов Комитета Экологической Безопасности ООН спусковым крючком процесса вымирания лесов стал запуск ракеты-носителя «Энергия», произошедший две недели назад. Впрочем, договор об оказании помощи со стороны САСШ может быть подписан со дня на день — как только Роспарламент подтвердит нормы Берлинского протокола.

Я хихикнул. Не иначе как русские оторвались от выпиливания матрёшек и вспомнили, что двести лет назад были великой державой. Когда их было сто сорок миллионов.

— Остановить. — Сказал я и диктор вновь послушно замерла. Естественно, лишь на моём экране — новости шли в режиме постоянного интерактивного обновления, так что диктор у каждого зрителя мог быть свой — одна из тридцати стандартных моделей. — Поиск: землетрясения за последние две недели от сего дня.

Через минуту я уже читал список. Крупных, которые попали в сводки новостей, было всего то четыре. Одно — в Калифорнии. Я, конечно, не сейсмолог, чтоб отдачу от ракеты считать — как распределение ударной волны по тектоническим плитам пойдёт, но я бы сделал ставку на Калифорнию. В неё уже столько раз метили землетрясениями, что штату явно недолго осталось. Не исключено, что таежные биогеоценозы вырождаться перестали именно поэтому.

Хотя, конечно, я могу и ошибаться.

— Продолжить, — я вновь сунул нос в тарелку. Зря я опасался за свой аппетит — организм, порастративший калории во вчерашней перестрелке явно радовался тому, что угроза самопожирания внутренних органов отступила.

— …трагедия на Северо-восточном побережье… — я несколько отвлёкся, поскольку ужасные трагедии происходят в Мозгомойке всегда, но тут же уставился на экран вновь.

— …заложников! — в голосе дикторши прорезались нотки высокой драмы. — Уличная группировка «вампиров» выдвинула требования изменения политического строя, но беспримерными усилиями детектива третьего класса Стоуна и шефа 101-го участка территориальной полиции Виктора Берка ситуацию удалось разрешить с минимальными жертвами.

Я хмыкнул. Не то Берк не сумел прикрыть мою задницу, не то…. Не исключено, что за особые заслуги решили восстановить. Радоваться этому никак не стоило.

В конце концов, одно из моих прозвищ — Разгребатель Стоун. Я бы перевёл ещё точнее — золотарь.

Похоже, на новости следовало бы обратить более пристальное внимание.

Впрочем, ещё полчаса разысканий на сайтах новостей ничего интересного не принесли. Дело даже не в том, что мы топим себя в белом шуме собственных голосов. Любой сотрудник Миниправды в век электронных носителей информации просто удавился бы от зависти. Ложь и правда при наличии соответствующих кодов доступа меняются местами мгновенно; так что заключить весь мир в матрицу из электронных информационных импульсов было очень удобно.

И никто не виноват.

Прогресс разве что.

Я потянулся вырубить терминал, но на экран вдруг выбросило табличку сверхсрочного соединения — оплывающие книзу кровавые буквы «Занзибар».

Опять, что ли, Виктор решил заткнуть мною оперативную дыру?

В принципе, сотруднику полиции, пускай и несущемуся на всех парах к отставке с волчьим билетом, положено иметь сетевой коммуникатор. Сетеком — это наше, полицейское, всё: канал связи с участком и напарником, доступ в оперативную сеть и способ оставить метку на карте муравейника Кэпитал-сити.

Но сетеком, равно как и пистолет со значком я сдал Весёлому Борову полгода назад; и если пушку с фальшивым значком достать несложно, то оплачивать счета за сетеком мне не улыбалось.

Потому родное управление могло достать меня только по сетевым адресам, и сервер в Занзибаре был одним из них.

Какое-то время я смотрел на танцующие джигу буквы и наконец плюнул, прокляв собственную забывчивость. Берк вызвал бы меня через MOSKOVJ, сервер в трёх этажах надо мною (если плюнуть на этажность подвальных обитателей); Занзибар я отвёл для начальства.

Чтобы сложнее достать было.

На экране появилось лицо Весёлого Борова. У меня, к счастью, не было ни аудио, ни видеоввода, так что я по старинке набил текст.

«Стоун, на связи»

Боров пялился куда-то вверх — видимо экран для вывода текстовых сообщений проецировался прямо на потолок.

— Ты срочно нужен в Управлении, — хмуро сказал Весёлый Боров, не сделав даже попытки подтвердить своё прозвище. Первую его половину, по крайней мере.

«Решили выгнать меня окончательно?»

— Стоило бы, — откровенно признался Боров, — Экспертиза меня уже достала, требуя объяснений, почему такой маньяк как ты, несмотря на отстранение, продолжает палить во всё, что шевелится.

«Что, почерк похож?» — набрал я.

Боров фыркнул. Это у него хорошо получалось.

— Поражающая способность, как у осколочной гранаты. Положили мне тут «внутряки» на стол одну любопытную кинематограмму… Короче говоря, ты мне нужен вчера. Это ясно?

«Угу. Приду получить зарплату за полгода.» — напечатал я.

Боров принял к сведению и отключился.

Экран медленно гас, а я тупо смотрел на сверхплоскую поверхность, пытаясь сообразить, сколько же сейчас времени.

Наконец я догадался посмотреть на устойчивые к электромагнитному удару механические часы на собственной правой руке.

Ого, два пополудни.

А я и не заметил.

Внизу ночь всегда.

2

Маршрут от моей каморки до Управления давно рассчитан и измерен. Выйдя сразу из подъезда — резко направо, под переплетения труб внутренних коммуникаций домограда. Можно нарваться на «таракана» — самодвижущийся робот-видеоглаз службы безопасности здания, проверяющий, в порядке ли коммуникации, но, скорее всего, санитарный инспектор будет уповать на тест-программу, и «таракана» гонять пожалеет — всё ж таки материальная ответственность. Затем, лавируя между пятнами света от прожекторов — из под «паука», к густо заполненным тенью улочкам любимого города. Всех фасетчатых буркал видеопостов не миновать, чересчур густо их понатыкано, но свести к минимуму встречу с ними возможно.

Не то чтобы мне хотелось что-то скрыть… просто не люблю, когда за мной подглядывают. Даже если это делает машина, и невостребованная в течении года видеозапись моих перемещений будет заархивирована и похоронена в проводах и жестких дисках архивов муниципалитета.

Квартал, в котором располагалось Управление полиции Восточного побережья накрывать шапкой небоскрёба-«паука» в своё время постеснялись.

И, по-моему, зря.

Смешно оно выглядело, это здание, с четырёх сторон окружённое огромными утёсами домоградов. В вечной тени, отбрасываемой громадами из стали и стекла, бетона и пластика; тени тех, кто действительно правит этим миром — корпораций, совершающих миллиардные сделки, банков, способных купить небольшое государство с одного-единственного дневного оборота, частных служб безопасности, улаживающих все проблемы без помощи полиции и куда более эффективно. Уделом территориального Управления полиции осталась разве что патрульно-постовая служба, а копы превратились в ночных сторожей, чьи крики не пугают даже уличную шпану.

Впрочем… мы всегда были ночными сторожами. Так что обижаться не на что.

— …Кем вы себя воображаете, детектив Стоун? Шерифом с Дальнего Запада? Вы не любите писать отчёты, детектив Стоун?