ТВТ - Мавр Янка - Страница 20

Так бывает всюду, так делает большинство детей. Но есть и меньшинство, которое так не бросается в разные стороны, а долго занимается одним делом. Такие дети обычно более степенные, сознательные, энергичные и дисциплинированные. Из них позже выходят отличные специалисты какой-либо профессии.

Естественно, что и в деятельности ТВТ происходили те же самые процессы. Заинтересуется, загорится человек: ложится спать и уже думает, где бы это завтра найти очко, – а потом и остынет. Через некоторое время, если организация хорошо работает, он может и снова увлечься этим самым делом. Только наиболее сознательные и настойчивые не бросали работы длительное время. А таких, понятно, было меньше. Они не хотели мириться с таким положением и подняли этот вопрос на собрании. Но вожатый слушал их выступления спокойно и даже чему-то улыбался.

– Я ничего не имею против того, чтобы каким-нибудь образом еще больше оживить деятельность ТВТ, – сказал он наконец, – но что касается роста и количества членов ТВТ, то я смотрю совсем иначе. Я считаю, что Товарищество воинствующих техников – это такая организация, в которой количество членов может только расти, а уменьшаться никогда не может.

– Ну? Так уж и никогда? – послышался недоверчивый голос.

Со всех сторон посыпались недоуменные вопросы и замечания:

– Мы же своими глазами видим, как у нас много членов отсеивается!

– В каждой организации бывает отсев!

– Не считать же действительными членами и все мертвые души!

– А вот наша организация тем и отличается, – подхватил вожатый, – что здесь все, как вы говорите, мертвые души все равно остаются ее членами.

Дружный смех оборвал его слова.

– Куда же годится такая организация?

– Вот так организация!

Пионеры сгорали от любопытства. Вот уже второй раз вожатый говорит как-то загадочно. В чем тут секрет? Ерунда какая-то!

А вожатый, улыбаясь, говорил:

– Поэтому я и называю ТВТ единой организацией, которая и при этих условиях сохраняет свою ценность. Чтобы убедиться в этом, я предлагаю провести опыт. Возьмем камень и положим на середину тротуара, где должны пройти Цыбук или Карачун. Кроме них, наверняка, и еще кто-нибудь из мертвых душ пройдет; вот тогда и посмотрим, являются ли мертвые души действительными членами ТВТ или нет?

Была уже весна. День выбрали погожий. Определили место. Это была улица, так сказать, средняя: не в центре города и не совсем уж на окраине. Соответственно этому и прохожих было не очень много, а это давало возможность положить камень, не обращая на себя внимание людей.

Вожатый, Клава, Яша, Павлик и Андрей выбрали хорошую позицию, спрятались и начали наблюдать.

Но с самого начала дело испортил какой-то старик-железнодорожник. Шел он тихо, не спеша, увидел камень на середине тротуара, приостановился, затем взял его обеими руками и отбросил в сторону.

– Лучше уж он сегодня был бы менее аккуратным! – проворчал вожатый. Но ничего не сделаешь. Беги, Андрей, положи назад.

Андрей побежал, подкараулил удобный момент и снова положил камень.

Прошло несколько человек. Все они старательно обошли камень.

Затем показалось пять учеников из младших классов одиннадцатой школы.

– Ну, эти наверняка возьмут! – засмеялся Павлик.

– Это молодые тэвэтэтовцы.

А те уже наперегонки бежали к камню с криками "очко!" Да еще запрятали камень так, что бедный Андрей с трудом отыскал его.

После них показалось несколько учеников из других школ. Один перепрыгнул через камень, другой толкнул ногой, а третий совсем не обратил внимания.

– Вот видите, что значит не члены ТВТ! – сказал вожатый своим пионерам.

Но вслед за ними бежали еще два ученика, тоже из чужой школы, и бежали, кажется, специально к камню. Так оно и вышло.

– Есть очко! – крикнули они и убрали камень.

– Чужие тэвэтэтовцы! – радостно зашептали наши пионеры, а "ветераны" почувствовали приятное волнение: что ни говори, а это все от них началось, и вот теперь они видят, как совсем незнакомые, "чужие" ученики делают то же самое. Не менее доволен был и вожатый.

– Ради такого случая я готов и лишний раз побеспокоиться! – сказал Андрей и побежал к камню.

Тем временем около камня встретилось уже больше людей.

Кто-то зацепился, что-то сказал. Когда разошлись, – камень лежал на месте.

Потом нашелся человек, который старательно откатил ногой камень в сторону. Костику пришлось двигать его назад.

Едва он вернулся на место, как товарищи зашептали:

– Цыбук! Цыбук!

Все затаили дыхание. А вожатый почувствовал, что у него даже сердце заколотилось сильнее, чем следует. Это же был экзамен не только для Цыбука, но и для вожатого и для всего дела ТВТ.

Цыбук шел себе спокойно, смотрел на проносившиеся автомобили, поглядывал и на тротуар, но ничто не говорило о том, что он заинтересовался камнем, хоть тот и должен был уже попасться на глаза.

Вожатый напряженно ждал.

"Возьмет или не возьмет?.."

От этого для вожатого зависело очень многое. Он же так смело и уверенно утверждал, что члены ТВТ не могут быть мертвыми душами, что они всегда выполнят свой долг. Даже взялся доказать это своим пионерам. И если сейчас Цыбук подведет, то будет стыдно не только перед ребятами, но и перед самим собой.

"Возьмет или нет?.."

Цыбук уже подошел к камню. Остановился. Но вместо того, чтобы взглянуть на камень, загляделся на трактор, который быстро катился на резиновых колесах и тянул за собой платформу.

Не по себе стало вожатому. Пионеры насмешливо переглянулись.

Цыбук же, не сводя глаз с трактора, медленно начал нагибаться, взял в руки камень и отнес его в сторону.

– А что?! – вскрикнул вожатый. – Не говорил ли я,. что "мертвых" членов нет? Если он научился видеть и понимать, то уже не может не сделать этого, хоть бы даже и не думал и не хотел!

– Ну, что касается Цыбука, так это понятно! – ответили пионеры.

– Он же был самый заслуженный член ТВТ.

– И таким останется теперь! – убежденно проговорил вожатый.

– Пусть будет так. А сколько есть таких, что и раньше ничем себя не проявляли. А вот идет один из таких, Антось Аскерка!

Андрейка к этому времени успел уже снова положить на место камень. Снова притаились наблюдатели.

Антось подошел к камню в тот момент, когда кто-то споткнулся о него и зло проговорил:

– Бросают камни на самой дороге!

Антось остановился, засмеялся, а потом убрал камень.

– Ну, вот вам и этот! – радостно воскликнул вожатый.

Но и против этого был выдвинут довод: Антось обратил внимание на камень, только потому, что перед его носом кто-то другой споткнулся. А если бы не это, может, он и прошел бы мимо.

– Но ведь он не только обратил внимание, но и сам убрал камень! доказывал вожатый. – Подождем еще Карачуна.

А пока Карачун не появлялся, произошел еще один очень интересный случай.

По тротуару шла женщина и вела за руку двухлетнюю девчушку. Девочка споткнулась о камень и заплакала. Мать начала утешать ее:

– Тихо, тихо! Успокойся! Этот камень тебя обидел? Вот мы его сейчас побьем! Вот, вот ему! Вот так! Вот! Будет он знать, как обижать маленькую Томочку! Ну, тихо, тихо! Мы ему за это дали!

И "побитый" камень грустно остался лежать на том же самом месте.

Наконец появился долгожданный Карачун.

Шел он неровно, то останавливался, то бежал, то отходил в сторону. Увидел собаку и запустил в нее камнем.

Вожатый мало на него надеялся, но успокаивал себя тем, что предыдущие два случая все-таки оправдали его предположения.

Карачун сразу заметил камень и толкнул его ногой. Тяжелый камень лишь чуть-чуть сдвинулся с места. Тогда он толкнул его второй раз. Потом прошел немного вперед и остановился. Посмотрел на камень, о чем-то подумал, потом… вернулся назад, взял камень и отнес его в сторону!

… На следующий день вожатый, встретив Цыбука, спросил: