Выбрать книгу по жанру
Фантастика и фэнтези
- Боевая фантастика
- Героическая фантастика
- Городское фэнтези
- Готический роман
- Детективная фантастика
- Ироническая фантастика
- Ироническое фэнтези
- Историческое фэнтези
- Киберпанк
- Космическая фантастика
- Космоопера
- ЛитРПГ
- Мистика
- Научная фантастика
- Ненаучная фантастика
- Попаданцы
- Постапокалипсис
- Сказочная фантастика
- Социально-философская фантастика
- Стимпанк
- Технофэнтези
- Ужасы и мистика
- Фантастика: прочее
- Фэнтези
- Эпическая фантастика
- Юмористическая фантастика
- Юмористическое фэнтези
- Альтернативная история
Детективы и триллеры
- Боевики
- Дамский детективный роман
- Иронические детективы
- Исторические детективы
- Классические детективы
- Криминальные детективы
- Крутой детектив
- Маньяки
- Медицинский триллер
- Политические детективы
- Полицейские детективы
- Прочие Детективы
- Триллеры
- Шпионские детективы
Проза
- Афоризмы
- Военная проза
- Историческая проза
- Классическая проза
- Контркультура
- Магический реализм
- Новелла
- Повесть
- Проза прочее
- Рассказ
- Роман
- Русская классическая проза
- Семейный роман/Семейная сага
- Сентиментальная проза
- Советская классическая проза
- Современная проза
- Эпистолярная проза
- Эссе, очерк, этюд, набросок
- Феерия
Любовные романы
- Исторические любовные романы
- Короткие любовные романы
- Любовно-фантастические романы
- Остросюжетные любовные романы
- Порно
- Прочие любовные романы
- Слеш
- Современные любовные романы
- Эротика
- Фемслеш
Приключения
- Вестерны
- Исторические приключения
- Морские приключения
- Приключения про индейцев
- Природа и животные
- Прочие приключения
- Путешествия и география
Детские
- Детская образовательная литература
- Детская проза
- Детская фантастика
- Детские остросюжетные
- Детские приключения
- Детские стихи
- Детский фольклор
- Книга-игра
- Прочая детская литература
- Сказки
Поэзия и драматургия
- Басни
- Верлибры
- Визуальная поэзия
- В стихах
- Драматургия
- Лирика
- Палиндромы
- Песенная поэзия
- Поэзия
- Экспериментальная поэзия
- Эпическая поэзия
Старинная литература
- Античная литература
- Древневосточная литература
- Древнерусская литература
- Европейская старинная литература
- Мифы. Легенды. Эпос
- Прочая старинная литература
Научно-образовательная
- Альтернативная медицина
- Астрономия и космос
- Биология
- Биофизика
- Биохимия
- Ботаника
- Ветеринария
- Военная история
- Геология и география
- Государство и право
- Детская психология
- Зоология
- Иностранные языки
- История
- Культурология
- Литературоведение
- Математика
- Медицина
- Обществознание
- Органическая химия
- Педагогика
- Политика
- Прочая научная литература
- Психология
- Психотерапия и консультирование
- Религиоведение
- Рефераты
- Секс и семейная психология
- Технические науки
- Учебники
- Физика
- Физическая химия
- Философия
- Химия
- Шпаргалки
- Экология
- Юриспруденция
- Языкознание
- Аналитическая химия
Компьютеры и интернет
- Базы данных
- Интернет
- Компьютерное «железо»
- ОС и сети
- Программирование
- Программное обеспечение
- Прочая компьютерная литература
Справочная литература
Документальная литература
- Биографии и мемуары
- Военная документалистика
- Искусство и Дизайн
- Критика
- Научпоп
- Прочая документальная литература
- Публицистика
Религия и духовность
- Астрология
- Индуизм
- Православие
- Протестантизм
- Прочая религиозная литература
- Религия
- Самосовершенствование
- Христианство
- Эзотерика
- Язычество
- Хиромантия
Юмор
Дом и семья
- Домашние животные
- Здоровье и красота
- Кулинария
- Прочее домоводство
- Развлечения
- Сад и огород
- Сделай сам
- Спорт
- Хобби и ремесла
- Эротика и секс
Деловая литература
- Банковское дело
- Внешнеэкономическая деятельность
- Деловая литература
- Делопроизводство
- Корпоративная культура
- Личные финансы
- Малый бизнес
- Маркетинг, PR, реклама
- О бизнесе популярно
- Поиск работы, карьера
- Торговля
- Управление, подбор персонала
- Ценные бумаги, инвестиции
- Экономика
Жанр не определен
Техника
Прочее
Драматургия
Фольклор
Военное дело
Желтый дьявол
(Том 3) - Мат Никэд - Страница 22
Старший из партизанов, взводный Кованько, улыбаясь, вытаскивает откуда-то ручные кандалы.
— Специально для вас, господин сыщик. Настоящие!
— Откуда достал? — удивляется Митя, его помощник.
— Это я еще из Владивостока припас, когда из тюрьмы бежал. Вроде как память. А вот как раз и для дела пригодились.
С большим удовольствием Кованько надевает Сандорскому кандалы.
— Эй ты, чучело гороховое! Не лягай! Держи его, Мить! Теперь можешь спать — тут вшей нет. Маленько холодно для них. Хе-хе!
Сандорский стискивает зубы. Опять он арестован. Но теперь уже Мак-Ван-Смита не дождешься. Надо действовать самостоятельно.
Сандорский лежит и о чем-то усиленно думает.
— Вы полагаете, что этот план может иметь серьезное значение? — спрашивает Снегуровский Буцкова вечером после ареста Сандорского.
Бурков улыбается.
— Я почти уверен в этом, — отвечает он. — Этим и объясняется прыть японских сыщиков.
— Но что это могло бы быть? — гадает Снегуровский, рассматривая крошечный лоскуток плана. — Почему дворец императора отмечен крестиком? Неужели, кто-то готовит покушение на японского императора?
— И да, и нет, — отвечает Буцков. — Дворец Мутцухито может привлечь внимание не только как местопребывание императора, но и как хранилище редкостных сокровищ и тайн Востока.
Снегуровский бросает удивленный взгляд:
— Тайн, каких тайн?
— Когда я был в Японии, — продолжает Буцков, — мне рассказывал смотритель одного музея, что во дворце Мутцухито скрыты рукописи древних йогов, когда-то похищенные предшественниками династии Мутцухито.
— Что интересного в этих, вероятно уже заплесневевших, рукописях?
— Он рассказывал мне про невероятные открытия, сделанные еще в XIV веке.
— Сказки! Во всяком случае сыщики не стали бы гнаться за этими рукописями. Тут пахнет какой-то политической авантюрой.
— Не отрицаю, — соглашается Буцков. — Но… — Вдруг Буцков вскакивает:
— Товарищ Снегуровский, горит станционный склад. Фураж, сено!
Снегуровский оборачивается. Через окно комнаты яркое зарево.
— О, черти!
Снегуровский поспешно одевается и вместе с Буцковым бежит к месту пожара.
— Ну, как вы себя чувствуете? — вечером просовывается в дверь голова Кованько. — Небось жрать хочешь? Он швыряет Сандорскому ломоть черного хлеба.
— Спасибо, товарищ! — слабым голосом отвечает Сандорский. — Мне есть не хочется. Но вот курить… Будь добр, тут у меня в кармане папиросы.
— Хо! Папиросы — это дело. — Кованько тоже не прочь закурить.
Действительно, в кармане пиджака своего пленника Кованько находит несколько папирос. Три себе в карман, одну в зубы, одну Сандорскому.
— Знатно! — кряхтит от удовольствия Кованько, затягиваясь папироской. — Хороший табачок!
Табак и в самом деле хороший. Что-то приятно обволакивающее вползает в мозг…
— Ну, дрыхни! — вместо прощания восклицает Кованько и хочет подняться. Но в ногах что-то тяжелое. Мутится в глазах. Что это такое?
Сандорский вскакивает и со всего размаху ударяет Кованько кандалами по голове. Гришка, теряя сознание, падает.
Сандорский, не медля ни минуты, нагибается к ноге.
— Вот где выдумка Мак-Ван-Смита пригодится, — говорит он про себя, двигая кандалами вдоль внутреннего края подошвы своего сапога. Через две-три минуты кандалы перепилены.
Сандорский отбирает у Гришки лишние папиросы, осторожно запирает дверь амбара и направляется к станции.
Через полчаса на дороге от Имана Сандорский останавливает мужика, лихо катящего на тарантасе, запряженном резвой лошаденкой.
— Подвези-ка, отец. По пути нам.
— Ну что ж, садись. Далече едешь?
— Да тут, недалеко! Закурим, что ли.
— Давай.
Сандорский вынимает пару своих папирос.
2. За Амур
Где-то между станциями Бекин и Иман — поезд партизанского штаба. Ночь. В одном из освещенных купе Кувшинов, Новиков и Морозов.
Не спят. Наклонились над столиком, глаза уперлись в карту, напряженно думают.
— Может-быть, попытаться еще… — медленно говорит Новиков. — Может продержаться на Имане?
Он сам не верит в эту возможность, но молчание его томит, и ему просто хочется чем-нибудь заполнить пустоту раздумья.
— Продержаться?! — усмехается сквозь зубы Кувшинов.
— До каких пор? Пока части начнут разбегаться? Что мы здесь можем сделать? Какая от нас польза?
— Но куда же нам двинуться? — спрашивает Морозов, вытягивая вперед лицо с поднятыми бровями.
— За Амур, вот куда, — отвечает Кувшинов. Вместе с словами он выбрасывает вперед руку с растопыренными пальцами и медленно сжимает их в кулак. — Другого выхода нет. Нет.
И кулак грозно опускается на столик.
— Да, другого выхода нет, — повторяет и Новиков. — За Амур.
Морозов молча кивает головой.
— Значит, возражений нет! — формулирует Кувшинов.
— Тогда завтра же утром мы отправим приказ Снегуровскому приступить к эвакуации коммунистического отряда, а Сибирскому — приготовить пароход «Пролетарий» для отправки имущества с остатками армии на Имане. Есть?
— Есть! — отвечает за обоих Новиков. — Но как быть с дорогой?
— Придется боронить. Тоже другого выхода нет. Не оставить же ее на удовольствие японцам.
— Вот будет плакать Кушков! — замечает Морозов.
— На то он и министр транспорта, чтоб о дорогах плакать, — бросает Новиков. — Впечатление такое, что они во Владивостоке ничего не знают о нашем идиотском положении здесь.
— Значит дать приказ Инсадзе и Погребняку, — опять формулирует Кувшинов. — Они с этим делом справятся.
— Правильно.
— Еще что?
— Вот сообщение о Шевчуке, — докладывает Новиков.
— А что там?
— Пишут, что пьянствует и бунтует. Не хочет подчиниться Балашову.
— Ах, каналья! — трясет кулаком Кувшинов. — Всегда он что-нибудь да не так. Придется тебе, Новиков, туда поехать — унять его.
— От имени Ревкома? — осведомляется Новиков.
— Ну, да. Осади его. Если будет продолжать хамить, арестуй. Назначим нового комполка.
— Ладно, я с ним разделаюсь…
Жжжахх… жжжахх… жжжахх… — Валятся огромные сосны под дружными ударами топоров.
У станицы Аргунской на берегу Уссури шум. Пилят, рубят лес. Тащат бревна. Катят пустые бочки.
— Эй, живее там!
— Тащи сюда!
— Еще!
— Сколько?
Сооружают плоты на бочках.
Длинной вереницей тянутся к берегу нагруженные подводы. Сзади подвод — обозы с медикаментами, с ящиками патронов…
— Осторожней там! — кричит руководитель по отправке, адъютант полевого штаба Улазовский.
Возница, небрежно свесивший ноги с плохо привязанного ящика, оборачивается.
— А чиво там? Не стеклянные!
— Пироксилин там, дурья голова.
— Ну, и пущай пероксилин. Не разобьется.
— Слезай, мать твою… Ведь уронишь, взорвется. Ведь это хуже бомбы.
Возница в один миг соскакивает с ящика и, привязав его как следует, еще безопасности ради накидывает собственный полушубок.
Постройка плотов и нагрузка идет быстро. К концу третьего дня длинная вереница нагруженных плотов с партизанами двигается по Уссури.
Весело булькает весенний разлив. Прозрачно-зеленые волны разбиваются о края плотов дребезжащими стеклянными голосками.
3. Боронят дорогу
Начальник подрывной команды разрывает эстафету:
«Японцы двигаются из Спасска на Уссури. Взрывайте мост.
Предревкома Кувшинов».
— Хорошо-с! Это дело, — кряхтит Погребняк, завернув цыгарку. — Товарищ Горченко! — кричит Погребняк.
— Я, товарищ! — В дверях показывается Горченко, старый испытанный партизан и неутомимый разведчик и друг Кононова.
— Кликни-ка мне товарища Зотова.
— Он тут.
— Прекрасно! — Погребняк выходит в соседнюю комнату. Там за столом дельно уписывает за обе щеки хлеб с салом здоровенный мужик, партизан Зотов.
- Предыдущая
- 22/42
- Следующая