Нулёвка (СИ) - Минин Андрей - Страница 41

- Полоцкий воду мутит?! Ну, тварь!!! Держись! Подай бумагу! Напишу ка я своему старому другу... – Стал строчить Халил Агофоныч, брызгая чернилами во все стороны.

- Какая-то глупая ситуация... Что эти два рода – совсем спятили? Или до них не дошли сведения, что Император уже здоров? Ладно, мы! У нас Витязей – раз, два и обчелся. Иначе их сыновья были бы уже мертвы. В туалете по случайности утопли или упали на топор двадцать раз.

Закончивший писать тысячник ответил.

- Ты просто не в курсе последних дел Московских. Двоюродный брат Полоцкого стал ближним окольничим Императора. В ушко ему шепчет...

Глава 22

Мы летели над самыми облаками. Ветерок, что ласкал кожу, содержал в себе капельки воды, что так и не успела излиться на землю, а я грустил – смотря вниз, за борт... Хотелось мяса в горшочке или курочку запеченную или на худой конец кролика в кляре! Чего это я? Мы забыли провизию!!! Да, да, да... Улетали в спешке, под покровом ночи, чтобы значит мои будущие жёны не напросились или друзья, вот так и получилось. Цель поездки я скрыл. Дела и всё! Пора помогать ‘Власюкам’, да семя Сварога жжет карман...

Эх, куснул я четвертушку чёрного и запил водой. До ближайшей деревни, где можно закупиться восемь часов лёту. Живот заурчал.

- Мясо взял Мазай? – Стоял я на камбузе и руководил своим поварёнком. Вперёд смотрящий пока не нужен. Внук деда мне помогать будет... Научится, чему полезному!

- Как велели. Свинина, картошка, лук, морковка, чеснок, специи, сыр. Всё по списку! – Выгружал он продукты на стол.

- Любо! – Обозревал я фронт работ. – Ступай! Летим дальше!

- Есть! – Отсалютовал он, дав подзатыльника внучку, чтоб работалось усерднее. Десять лет пареньку.

- Так, Велимудр, – язык сломаешь, пока выговоришь! – Ты пока займись луком, что я почистил. Мелко нарежь и в тарелку сложи. Картошка, морковь и мясо на мне. – Стал я нарезать почищенный картофан кубиками, на тёрке сделал морковку, ну и чеснок мелко порезал, как и мясо. Подготовительный этап пройден!

- Смотри внимательно! – Внушал я ему. – На дно глиняного горшка кладём нарезанное мелкими кусками мясо, предварительно его, посолив и поперчив чёрным молотым. Потом, укладываем слой картошки, то – же посолив и поперчив красным перчиком с добавлением в эту смесь капельки растительного масла и чеснока. Закинули. Следующий слой это морковка, смешанная с луком. Потом снова мясо и снова картошка. Заливаем всё это чашкой кипятка, а сверху посыпаем протёртым сыром! Ставим в духовку и... Приятного аппетита через час, полтора! Температуру держим двести градусов! – Заурчал у меня живот с новой силой.

- Ух, как вкусно пахнет Господин Хан! Можно? – Хотел он стянуть один из горшков, получив по рукам! – Деда сперва пригласи и ручонки вымой! А потом за стол...

- Бегу!!! – Только пятки и сверкали.

Старомест встретил меня грозой. Настоящий шторм! Грохот! Молнии по небу. Разряды так и бьют в шпиль часовой башни! Земля содрогается, ветер завывает! Ух! Красота! Мощь! Русь матушка!

- Ох, и гневается Перун Громовержец! Видать не угодил ему кто, в этом городе? Бычка надо в жертву принести. Задобрить... – Бормотал старый капитан, пока наш дирижабль обыскивали работники порта. Нет ли чего запрещённого?

- Это что такое? – Подскочил ко мне молодой и ретивый служащий, суя под нос блюдо с черным содержимым, что воняло на всю округу и испускало подозрительный парок.

- Ооо! А я думаю, где оно! – Взял я добычу из нави, передав капитану. Так и не придумал, куда это приспособить. И можно ли вообще использовать? Мазай спрятал находку в шкаф, от греха. Божился, выкинет, если на мостике ещё раз увидит!

Дождавшись, окончания процедуры и дав пару серебрушек им на прокорм, я, промокший до нитки – отправился в путь. Надо навестить дядьку Макара, что так и не отвечал на письма. Вне зоны доступа! Почту, его жены или сыновей я не знал. ‘Власюки’ недалеко, за час обернусь.

Звонки от Ао и рыжих – сбрасывал. Подарил на свою голову! Не до них сейчас. Отписался, что жив, здоров и всё.

Чтоб тебя! В седьмой раз навернулся я, на дороге. Сплошная глина и потоки воды! И зачем попёрся? Обождал бы часок, другой... Нет! Сами с усами, не послушал я Деда! Теперь расплачиваюсь. Сапоги на выброс!

Показались огни, вечер на дворе. Истошный крик петуха. Блеяние. Деревня рядом. Дошёл! Мать честная – дошёл!

На воротах никого не было.

- Странно! – Приготовил я пару склянок с алхимической дрянью для врагов – неудачные эксперименты, да в себя закинул несколько составчиков позабористей. – Око моё всевидящее, что ли приоткрыть?

Повязка с единорогом чуть приподнялась, чтобы сразу быть надетой назад.

- Больно!!! – Держался я за глаз, из которого стекал ручеёк крови. Сотни видений, дорог, развилок... В этом деле подарок безумного бога не помощник. Вышел из строя?

Всё страньше и страньше! В домах горит свет, окна заколочены, собаки лают, укрытые внутри, как и другая живность... Не понятно. Скрип! Я обернулся и со всего размаху кинул сразу две склянки во вражину. Истошный мяв, облачко пара, что поднялось над местом попадания как гриб ядерного взрыва метровой высоты! Ё – моё! Надеюсь это не то, о чём я подумал?

- Вот черт! То! – Подошёл я к куску изжеванного мяса, что осталось от котейки, и выругался. – Прости дурака! – Взял я его на руки и отошел за дом, выкопав ямку лопатой, что валялась на заднем дворе и похоронил... – Пусть к тебя ластятся сразу три кошечки – в твоём кошачьем раю!

- Тук! Тук! Тук! – Заколотил мой кулак в дверь старосты. С той стороны зашикали. Настала тишина. – Бом! Бом! Бом! – Повторил я на бис.

- Кто там? Уходи змея подколодная! Тварь ночная! Сегодня ты здесь не поживишься!!! – Выкрикнула Марфа, судя по голосу. Тучная, добродушная жена дядьки Макара. Вечно пирожки с мясом в карманы мне подкладывала, пока я дела с её мужем обсуждал.

- Это Хан! Болотный! Мне письмо пришло от старосты, вот я и приехал. Тёть Марфа! Открывайте, давайте. Холодно и дождь! – Пытался я укрыться от сплошного потока воды под навесом у крыльца. Не получалось... Маленькое слишком.

- Чем докажешь? – Звонко пискнула их младшая дочь семи лет, глядя на меня любопытным глазом в замочную скважину. Чистая зелень, а не глаза! Ведьма растёт!

- Я конфетки принёс, – достал я куль в три килограмма из рюкзака. Детей у них много и этого мало будет.

- Это Ханчик! – Взвизгнула она радостно и стала открывать дверь, но получив по заднице от мамы – обиделась и отошла. – Как зовут нашу корову? – Продолжалась проверка меня любимого.

- Елизавета! – Сквозь завывания ветра прокричал я.

Дверка, скрипнув, отворилась:

- Давай, давай, – подгоняла меня Тётя. – Быстрей! – Еле успел убрать я ноги, как дверь захлопнулась, едва их не прищемив. – Уххх, пронесло... – Вытерла она вспотевший лоб.

- Конфетку! – Подскочила Маруся, обняв меня за талию.

- Держи! – Вручил я ей весь пакет.

- Йхуууу! – Побежала она к себе в комнату, убегая от других детей – не желая делиться и улюлюкая. Судя по грохоту на верху, её настигли. – А моя доля? – Обиженно пищала она.

- Чего стоишь Сергей?! Иди, догони их! Аппетит испортят, – послала она одного из сыновей вслед за младшими и повернулась ко мне. Тот кивнул – здороваясь, и помчался. – Как мы тебя ждали Хан! – Всплеснула она руками и повесилась у меня на шее – зарыдав. С удивлением отметил, что стал выше её на пару сантиметров.

Гладя женщину по спине, я спрашивал:

- Что случилось? На воротах никого! Дядька не отвечает! Все в домах попрятались! Мор?

- Сплюнь! Скажешь то же! – Харкнула она три раза через плечо.

- Эээ... Что тогда? – Постеснялся я повторить такое.

- Значит слушай! – Усадили меня за стол и налили полную тарелку лукового супа до краёв. – Началось это месяц назад. Стали пропадать куры. Думали лиса. Стали пропадать собаки, другая живность, пока в один прекрасный день не досчитались деда Ивана, что любил в раннее утро сидеть на лавочке у своего дома. Следов нет! С каждым днём становилось всё хуже. Страх поселился в сердцах. Заколотили окна, двери. Перестали ходить поодиночке. Вроде всё успокоилось... Дня два радовались, перекрещиваясь, пока среди ночи не взвыли собаки. Выбежали, а дом Филимоновых открыт нараспашку! Вся семья пропала. Ни детей, ни взрослых. Ёжика и того забрали. Он у них как домашнее животное был... – Вновь всплакнула она.