Т-34. Выход с боем - Лысёв Александр - Страница 18

Утром другого дня Терцева, Ветлугина и Цаплина, как обычно, конвой привел в ангар. Кругом было пустынно, лишь вприпрыжку пробежали куда-то несколько военнослужащих вермахта. Дойдя до ангаров, Ветлугин высказался о царившей кругом непривычной атмосфере:

– Чего-то шухер у них какой-то.

Тем не менее они принялись готовить тягач к выезду. Часам к двенадцати стало уже понятно, что никакого выезда не будет и сегодня. Зашел старик Гец, постоял в воротах и, ничего не сказав, сделал неопределенный жест своей единственной рукой, снова направляясь во двор. Терцев с Ветлугиным переглянулись. В глазах у каждого читалось только одно: сейчас или никогда.

– Пора! – тихо, но внятно проговорил Терцев. – Прямо сейчас.

– Приказывайте, командир! – распрямился во весь рост Ветлугин.

Выглянули во двор. Между ангарами маячила спина неспешно удалявшегося от них Геца. Двое охранников сидели в тени под забором и о чем-то переговаривались с беспокойным видом.

– Берем пустые бочки и несем через дорогу, – распорядился Терцев.

До сих пор не посвященный в планы побега Васька потащил бочку легко и непринужденно. Охранники от забора глянули на появившихся с бочками из ангара танкистов, перевели взгляд на ушедшего вперед старика-мастера. Все выглядело так, будто пленные по распоряжению Геца перемещаются с поклажей вслед за ним из одного ангара в другой. Терцев и Ветлугин, в прилипших от напряжения к спинам комбинезонах, шли через двор, стараясь не торопиться. Одно неловкое движение, малейший шум, чей-то окрик или вопрос или просто кто-то споткнется, шаркнет погромче подошвой о камни – и Гец обернется, тут же поняв, что за его спиной происходит побег. Пот струился по лицам. Хотелось спрятаться за этими бочками, которые они несли, прикрыться ими. Хоть это ничего и не давало.

Охранники поднялись, закинули винтовки за плечи и ленивой дежурной походкой начали движение через двор по направлению к воротам ангара, в котором стояла «тридцатьчетверка».

«Сопровождают, все правильно, – лихорадочно отмечал в мозгу Терцев. – Все по инструкции. Значит, все пока хорошо. Все хорошо, все хорошо… Пусть так и будет все хорошо…»

Гец впереди чуть замедлил шаг. Ветлугину с Терцевым это мгновение показалось вечностью. Руки ослабли настолько, что казалось, пустая и легкая на самом деле бочка сейчас выскользнет у каждого и с грохотом покатится по двору. Они продолжали идти, гипнотизируя на расстоянии затылок старика. Обернется или нет? Если обернется – тогда все пропало. Встретившись на секунду глазами, приготовились швырнуть бочками в охранников – хотя бы подороже продать свою жизнь. Гец скосил взгляд на силуэт Т-34—85 в ангаре и, не оборачиваясь, прошел мимо, завернув за угол. Охранникам сзади через спины танкистов было не видно, что он не вошел в ангар. Убедившись, что пленные зашли в ворота, солдаты, переглянувшись, кивнули друг другу, указывая на очередное место в тенечке. Звякнула амуниция, лязгнули о щебенку кованые затыльники винтовок. Все – первый этап прошел успешно! Пока что без шума и подозрений их продолжали охранять уже там, где их быть не должно.

Аккуратно поставили пустые бочки на пол внутри, за стеной ангара. Терцев метнулся в угол, по известным ему признакам отделил от общей массы и быстро выкатил бочки с припрятанными излишками топлива. Булькнули на треть заполненные емкости – из таких легко и быстро перелить солярку в баки.

– А чего мы… – в голос начал Цапа, но к нему пулей подлетел Ветлугин.

Сержант сгреб минометчика в охапку, как когда-то в самом начале их совместной эпопеи по плену. Рыкнул на ухо:

– Тихо, ну!!!

Расправляя шелковый платок, выполнявший роль фильтра, Терцев подошел к Цаплину. Сказал негромко и как можно спокойнее:

– Мы уезжаем, Вася. Помоги заправить машину.

– А… мы… э-э-э… – едва смог выдавить из себя ошарашенный Цапа, делая неопределенные жесты руками.

– Да! – четко ответил капитан. – Только не суетись.

– Я понял… – выдохнул Васька.

Заливали топливо, постоянно озираясь. Ветлугин с большим гаечным ключом затаился у входа. Если зайдет кто-то в одиночку, будет шанс оглушить его и еще некоторое время продержать свои намерения в тайне. Ну а если не в одиночку… Об этом лучше и не думать.

Три дня назад машина была в полном порядке – капитан все проверял лично, проводя ее обслуживание до и после выездов. С тех пор танк не трогали. На нескольких прошлых заправках Терцев намеренно старался переливать топливо в баки «тридцатьчетверки». Сейчас, по его расчетам, остаток там был литров на сто. Около двухсот литров влили из бочек. Что-то второпях расплескали – вокруг машины темнели маслянистые разводы. У них имелось еще топливо, но капитан решил не искушать судьбу – дорога была каждая минута.

– Все! – распорядился Терцев. – Теперь снаряды.

Ветлугин кинулся к верстаку, раскидал ветошь под ним. Чуть звякнули металлические защелки ящиков. Передали снаряды в боевое отделение – Цапа сноровисто расставил их по ближайшим гнездам.

– По местам!

Ветлугин занырнул в люк механика-водителя. Через секунду его руки уже сжимали рычаги. Цапа расположился в кресле заряжающего. Терцев занял место наводчика. Механик и командир надели шлемофоны, подсоединили ТПУ – внутреннее танковое переговорное устройство.

– С богом! Заводи!

Зазвенел стартер. Оглашая ангар ревом, завелся двигатель и весело заработал, устойчиво держа обороты. Звуками работающих моторов здесь тоже было никого не удивить. Поэтому Терцев велел Ветлугину спокойно прогревать машину. Столько, сколько требовалось. Или до тех пор, пока кто-нибудь к ним не сунется. Сунулись только спустя некоторое время. В ворота заглянул один из охранников. Удивленно вытянул физиономию, увидев за рычагами Ветлугина. Сержант просто взял и задраил перед собой свой люк.

– Вперед! – прозвучала команда капитана.

Танк рванул и с грохотом выскочил из ангара во двор. Их отчаянно тряхнуло в башне. Терцев привычно удержался, Цаплина чуть не выкинуло из сиденья. Ударившись изнутри о броню, он отчаянно ухватился обеими руками за ограждение пушки, предназначенное для защиты экипажа от ударов откатными частями во время стрельбы из орудия. Заработал электропривод поворота башни – Терцев развернул орудие на сто восемьдесят градусов. Со смотрящей назад пушкой «тридцатьчетверка» за считаные секунды миновала ремонтные зоны и устремилась к полигону. Маршрут они проговаривали много раз. От идеи прорываться через КПП отказались сразу. Там, за шлагбаумом, дорога петляла по чистому полю – для зениток они были бы как на ладони. Поэтому прорываться было решено через полигон. Принимая во внимание последнюю расстановку танков-мишеней, капитан наметил маршрут к лесу. В прошлые выезды он везде старательно отсчитывал про себя секунды от каждой точки поворота до следующей. С таким расчетом, чтобы максимально быть прикрытым от огня орудий танковыми остовами. Терцев заметил, что, покидая машину после стрельб, обер-лейтенант регулярно оставлял секундомер на командирском сиденье. Он и сейчас был там. Схватил прибор, нажал кнопку – время пошло. Они мчались вперед.

Ствол орудия «тридцатьчетверки» продолжал нависать над кормой. Орудие было заряжено осколочно-фугасным снарядом – они сделали это еще в ангаре, пока прогревали машину. Поймав в прицел ангар с горюче-смазочными материалами, капитан нажал электроспуск. Грохнул выстрел, звякнула гильза, в башню потянуло таким привычным запахом отработанных пороховых газов. Впрочем, здесь дыма стало меньше – заработали башенные вентиляторы. Промахнуться было бы сложно. Ангар взлетел на воздух вместе со всем содержимым. Переворачиваясь в воздухе, на землю падали горящие бочки. Позади них забегала охрана, поднялась бесполезная пальба из стрелкового оружия. С вышек с тем же успехом лихорадочно ударили пулеметы. Но Терцев этих подробностей уже не видел. Успел только заметить, как по тревоге занимали свои места расчеты зенитных орудий. Вот с ними предстояло вести дуэль. Нажав электропривод, он поспешно возвращал башню в первоначальное положение. Машинально отметил про себя, что электропривод штука хорошая, но точный доворот перед стрельбой, пока не приноровишься, все-таки в последний момент лучше делать вручную. Быстро обернулся к Цаплину, жестом показал, какой снаряд подать.