Отражение (СИ) - Литвин Светла - Страница 2

— Я не Марго! Вы ошиблись! — по моему пониманию после этой фразы, извинившись передо мной, меня должны были вернуть туда, от куда взяли.

Но понимания у здравого человека и человека с явными психическими отклонениями разнятся. На его лице появился нездоровый оскал, не предвещающий ни чего хорошего. Началось самое настоящее насилие.

Глава 2

Артур.

Всю дорогу ждал что Марго начнет этот разговор первой. Начнет как всегда с истерики, взбесит своими визгами так что я не передумаю ее придушить. Но она покорно молчала. Игра в молчанку затянулась. Нервы сдали, и я вышел из себя, не на долго, пока из ее глаз не потекли слезы. Слезы!? Из глаз Марго это как отрезвляющая пощечина. Я сдался, ослабив хватку, хотя еще секунду назад готов был придушить ее. Но она не сопротивлялась и еще эти слезы.

— Что за игру ты затеяла Марго? — прошептал ей в ухо, а руки сами скользнули к желанному телу. Прижал ее к себе и тут она взбрыкнула.

— Уберите руки свои! — она попыталась вырваться, опять будя во мне зверя и я впился в нее до боли на кончиках пальцев. — Я не Марго! Вы ошиблись! — возмутилась Марго.

С этой фразы я понял в какую игру решила поиграть Марго. Но поджигать для этого дом и бегать от меня два месяца ради этого, это уже слишком и даже ей придется несладко.

Ника.

Меня привели в комнату и закрыли на ключ. Тело словно зудело после этих обжигающих прикосновений, поцелуев и укусов этого животного. Я оглядела комнату в поисках двери и как только увидела ее кинулась к ней на трясущихся ногах. За дверью как я и надеялась была ванна. Я тут же включила воду и стянув одежду залезла в ванну, нетерпеливо смывая со своего истерзанного тела всю эту мерзость. Я словно пыталась содрать с себя свою кожу в синяках, царапинах и кровоподтеках и ставшую ненавистной предательницей побывав в руках этого извращенца. А перед глазами не переставая, перемоткой эти руки, которые обжигают каждым прикосновением кожу словно прыгаешь в ледяную воду и тело пронзают тысячи игл. Как он тащит меня на свой стол и задирая юбку рвет белье. Как врывается в меня обжигая нутро своей плотью, не переставая душить и хватать своими руками и эти белые глаза, в которые заставил смотреть, вцепившись больно в волосы… Я и так была не жива от всего ужаса происходящего и добило меня осознание того, что он до сих пор во мне.

Руками начала лихорадочно убирать всю жидкость между ног что была во мне, проклиная этот день и эту чертову Марго. Отмывшись лишь фактически но не морально я натянула свою одежду прямо на мокрое тело. Не теряя время кинулась к окну. Я готова была сигануть даже со второго этажа лишь бы сбежать от сюда.

Очередным ударом под дых стали кованные, черные решетки на окнах. А следом еще ударом открывшаяся дверь на пороге стоял он. В руках держал мой плащ и туфли.

— Прокатимся Маргоша. — он двинулся ко мне не сводя с моих глаз своего льда, а я машинально пятясь вдоль стены пыталась если не сбежать то хотя бы оттянуть тот момент когда он подойдет ко мне.

Он настиг меня и хладнокровно натянул на мое тело плащ, завязав туго и резко пояс, глядя прямо в глаза. Присел на одно колено и его руки опять коснулись моей кожи одевая на ноги туфли и покрывая морозом все тело. Он поднялся и больно сжав предплечье вывел из комнаты. Мы спустились вниз где его ждали те трое что тоже были в машине.

— Я сам. — сказал он этим амбалам о чем-то известном только им четверым.

Меня же трясло и знобило и мозг рисовал очередное изнасилование только в каком-то другом месте, мы вышли из дома, и он повел меня к машине.

Артур.

После жесткого секса в кабинете. И признаться мне понравилась эта игра в покорную и слабую, молчаливую девушку-жертву и жестокого злодея насильника. Но для Марго это не наказание. Она этого и добивалась. И пока я отправил ее в душ, обдумывал что же с ней такого сделать разглядывая ее плащ и туфли в которых было что-то не то, но что? Этого я не мог ни как понять. Чтоб понять очевидное нужно было не думать о мести, о которой я уже не думать не мог. Как же ее наказать. Напугать. Показать что она переступила черту дозволенного.

Я сел в кресло еще сомневаясь в необходимости, но сомнения улетучились, вернув меня в тот день, когда я вернулся не в свой дом, а на его пепелище. Открыл ящик стола и в руку лег холодный метал. Разрядил пистолет на всякий случай. Бог знает, что еще вытворит Марго, а я хочу ее лишь проучить.

Поднял с пола туфли и взяв плащ пошел в комнату где была закрыта Марго. Я знал что ее обязательно найдут и комнату подготовили уже на следующий день после пожара. В этом новом доме. И видимо не зря. Когда открыл дверь она стояла у окна и неподдельно испугалась моего появления. Попятилась от меня со страхом в глазах. Когда я подошел к ней, она казалось не дышала вовсе, дрожала. Одел ее и вывел на улицу, крепко держа за руку.

Мы подошли к машине и ее рука потянулась к задней двери.

— Сядь в перед! — не много осторожности не помешает.

— Я не езжу впереди. — оставаясь на месте сказала она. Спокойная как удав на вид и голос не дрогнул в отличии от нее самой.

— Поедешь! — грубо затолкал ее на переднее сидение и сам сел за руль.

Как только я завел машину Марго затрясло крупной дрожью как при Паркинсоне. Трясущимися руками она истерично пристегнулась ремнем безопасности. Зажмурила глаза и вжалась в сидение. Я тронулся и из ее зажмуренных глаз потекли слёзы.

Я не обратил на это ни какого внимания. Вырулил в сторону трассы и поехал к сгоревшему дому. Мы выехали на трассу и тут началось что то невообразимое. Марго начала задыхаться.

— Прекрати! Что за дешевый театр? — я заблокировал двери и вовремя. Сразу после щелчка замка она стала пытаться открыть дверь прям на ходу.

— Выпусти! Выпусти! — билась в двери и не кричала, а хрипела, словно на последнем издыхании.

Я съехал на обочину и разблокировал двери и не успел выйти сам как Марго уже вывалилась на обочину закашливаясь и жадно пытаясь вдохнуть, она рухнула прямо на грязь которая образовалась с дождем на обочине. Стояла на четвереньках словно собака и волосы растрепались скрывая ее лицо. Я присел перед ней на корточки, она сразу начала нормально дышать. Я аккуратно собрал волосы назад, открывая бледное отдающее не здоровой синевой лицо. Она не притворялась. Ей действительно было очень плохо. Но я и так уже пошел на попятную и не желая сдаваться Марго все таки хотел довести начатое до конца.

Поднял ее с земли и затолкал на заднее почти без сознания и сил она даже не могла сидеть и просто легла на сидения поджав колени к груди, только закрывая дверь увидел что она босая. Туфли остались на коврике переднего сидения которые она сбросила когда билась в дверь, в попытке освободиться.

Ника.

Я и так была на грани обморока, но когда меня это животное затолкало на первый ряд, у меня вскоре началась паническая атака. Детский ужас пятнадцатилетней давности ожил вновь. Я зажмурила глаза чтоб не видеть что я еду спереди и видимо зря. В голове тут же стал возникать тот ужас, искореженный метал автомобиля, кровавое месиво рядом со мной, вместо моего отца и огонь что наступал на меня опаляя волосы. Меня обдало жаром, и я начала задыхаться. Видения из детской памяти ожили. Языки обжигающего пламени стали реальными и мелькали перед глазами. Я начала биться в запертые двери задыхаясь.

Как только машина съехала на обочину и двери открылись я вывалилась на неё. Продолжая жадно хватать воздух, до сих пор ощущая на языке реальный вкус гари. Отрезвление пришло вместе с ботинками. Идеальные, вычищенные, черные, матовые, мужские туфли перед глазами. А у мужика который меня вытянул из этой адской, горящей железки были кроссовки. Старенькие и потрепанные как и он сам, дальнобойщик. Я сделала наконец то нормальный вздох. А мой похититель не унимался и ему было плевать на моё состояние. Еле живую затолкал меня на заднее, на которое я рухнула без сил. Лежала так и боялась закрыть глаза, боялась что этот ужас вернётся снова.