Стать последней (СИ) - Орлова Тальяна - Страница 34

— Я принесу отцу на блюде Большую землю до истечения месяца.

— А если нет? — конечно, Ракиид сомневался. Ведь обещание звучало пафосно и ничем не подкреплялось. — Тогда нам придется воевать осенью. Большая земля огромна и вооружена своими холодными зимами — единственным оружием, против которого мы бессильны.

— Я принесу Большую землю на блюде, — упрямо повторил Криит.

— Брат, говоришь так, будто ты бессмертный. Или знаешь то, чего не знаю я.

Криит только улыбнулся. И теперь до меня дошел окончательный смысл проклятия. Шаман Оок действительно сделал Криита бессмертным — его теперь не остановит ни меч, ни стрела. Он будет продолжать идти вперед, пока… Пока что? Ну конечно, он собирается добраться до императора! Проклясть императора невозможно, но проклятый Криит — единственный, кто может к нему подобраться достаточно близко! Об этом вслух ни разу не было сказано, но и Хиида, и Криит имели в виду именно это, прикрывая основную цель желанием разделить мою судьбу… Я в его решении вообще никакого значения не имела! Или точно не в первую очередь. Криит просто придумал единственный способ заполучить мир меньшим количеством жертв. Коротко выдохнула, но промолчала. Я была согласна с его выбором.

Отдыхать мы себе не позволили: перекусили, переоделись и в тот же день отправились в путь. Император за это время уже наверняка покинул резиденцию, но где он может находиться теперь, мы не имели ни малейшего понятия. Потому все равно придется идти напролом.

Уже до темноты мы рассчитывали наткнуться на солдат. Криита можно было сдать, как и в первый раз. В надежде, что как и в первый раз, его доставят прямиком к императору. В лесу я держалась к нему ближе, чтобы встречные сначала заинтересовались разношерстной компанией, а потом уже начинали стрелять.

Наткнулись на труп. Бес, пронзенный несколькими стрелами, мертвыми глазами смотрел в темнеющее небо. Уже не меньше двух дней он разлагался на жаре. Бесы своих мертвецов сжигают. Криит тело Даары просто зарыл в землю, поскольку не было времени и возможности для погребального костра. А этого же просто бросили. Во имя устрашения, не иначе. Хотелось бы верить, что мои соплеменники подобным не злоупотребляют — бесов подобным не устрашишь, а вот эпидемию какой-нибудь заразы вызвать запросто. Падальщики здесь встречаются нечасто, чтобы всерьез рассчитывать на их помощь.

И тем не менее предупреждение игнорировать невозможно. Дальше — уже опасность. Местные показали начало своей территории. Передвигались мы теперь медленнее и осторожнее, говорили тихо.

— Это не солдаты, — я сделала очевидный вывод.

— Охотники? — предположил Криит.

— Да. Стрелы самодельные. Вполне возможно, что армии тут и вовсе нет.

— Я не понимаю, чего тогда добивается император? Выставил против армии родобессков простых охотников, которых мы снесли бы, если бы пошли в наступление?

— Ты недооцениваешь охотников, сын вождя, — усмехнулась я. — Если их тут много, то они смогут очень долго удерживать эту территорию.

— И все равно бы снесли…

— Тихо!

Я уловила знакомый звук и встала перед ним. Уже довольно темно, но судя по шорохам нас ждали. Подняла руки вверх, но не успела ничего сказать.

— Отойди от беса! — раздалось из темных зарослей впереди.

Они боятся, что Криит успеет убить меня или сами могут промахнуться. Стоит мне только сделать шаг, как его изрешетят и оставят тут — очередным предупреждением для следующих бесов.

— Подождите, — я говорила громко, но спокойно. — Это четвертый сын вождя. У него сообщение для императора! Меня зовут Тесса. Я охотница из Западного Тайша.

Ответ последовал через миг, но уже справа:

— Отойди от него, Тесса. Мы не хотим рисковать твоей жизнью.

По звукам на грани слышимости я ощущала, что нас окружают. Слишком мало света — для них в том числе. В крайнем случае будут стрелять Крииту в спину, надеясь, что он не успеет меня прирезать. Я начала волноваться:

— Да выслушайте вы! Этот бес мне не угрожает! Я не в плену! Мы с ним несем очень важное сообщение для его величества! Подойдите и свяжите его.

— До какой степени он запугал тебя, дитя, что ты говоришь в его защиту? — крикнули слева. — Просто отойди. И мы вернем тебя твоей семье, если бесы еще не добрались до нее.

Они будто не слышали меня. Или слышали, но не понимали. После сотни рассказов о зверствах бесов мои слова звучали неестественным бредом.

— Да подождите вы… Свяжите его, и тогда я все объясню!

Сам Криит не произнес ни слова. Он тоже понимал, что у меня шансов переубедить сородичей куда больше.

— Он успеет убить пятерых, если мы приблизимся! И у нас распоряжение не брать пленных!

— Распоряжение? — не поняла я. — То есть вы тут по приказу императора? Тогда позовите кого-нибудь из солдат! — мне казалось, что военных легче убедить в том, что сына вождя выгоднее брать живым. Ведь один раз это сработало.

Криит не выдержал — сам шагнул от меня в сторону, поднял руки:

— Мы так до утра тут проболтаем. Клянусь перерождением, что…

Он не успел закончить. Сразу со всех сторон, даже без команды, в него полетели стрелы. Одна насквозь прошила шею, я с ужасом смотрела на кровавый наконечник, указывающий на меня. Криит рухнул не сразу, но не издал при этом ни единого стона. Я вслед за ним бессильно осела на землю. Этими людьми движет страх. Безотчетный, непобедимый, но объяснимый. Они не солдаты, которые бесов знали только по рассказам беженцев. Эти люди видели своими глазами, на что способен один воин в бою, и что этот воин делал с их женами и дочерьми. Их ненависть — не пустой звук. Если кто и может остановить армию бесов, то только вооруженный подобной ненавистью.

Меня подняли сразу несколько пар рук. Меня осматривали, ощупывали, меня спрашивали о самочувствии. И хоть я понимала, что это не конец, но никак не могла оторвать взгляда от некрасивого лица с широким носом. О таких мужчинах девушки не мечтают, не таких рисуют на страницах книг, но насколько же я к нему привыкла…

Подняла затуманенный взгляд и осмотрела лица. Мужчины в возрасте и молодые, есть совсем подростки, седовласый белобородый старик. Нервно усмехнулась. Я не имела понятия, кто из них Криит. И есть ли он тут вообще.

Я позволила себя увести дальше в лес, усадить у костра. Меня не мучили допросами или сомнениями — я была своей. Я была для них девочкой, которая пережила настолько страшные вещи, что стала нездорова умом. Меня, как куклу, завернули в меховое одеяло и всунули в руки глиняную чашку с кашей. Какая-то женщина просто сидела рядом и бесконечно гладила меня по плечу. Но и она не спешила задавать вопросы. По тихим разговорам я понимала, что они уже много таких повидали — тех, кто еще долгое время не в себе. А расскажет — если вообще сможет рассказать — только потом, когда сам созреет.

Охотников было около трех десятков. Часть размещалась на ночлег, а часть постоянно курсировала по периметру. Уверена, что еще не меньше десятка наблюдает за своим участком дальше. Эти отважные люди несут свой пост, они готовы положить жизни на то, чтобы ни один бес не прошел дальше. Эти отважные люди только что убили Криита…

Кто подбежал ко мне первым, когда все случилось? Кажется, тот угловатый парень, что сейчас обсуждает со стариком свою ночную смену. Вроде бы он был ближе всех остальных. Пригляделась — в нем нет ничего от Криита! Сын вождя бы выпрямил спину. Сын вождя не смог бы так отчаянно трястись то ли от победного волнения, то ли от увиденной первой смерти. Я начала паниковать. О своем проклятии я знала, но Криит мог переселиться в другую часть света! И сейчас несется тикийским берсерком по окаменелой пустыне, прячась от своих же братьев. Одно лицо, другое, третье — все не то! Ну же, подай знак, если ты тут! Теперь до меня окончательно дошло, что Криит имел в виду — я привыкла к его лицу, пусть некрасивому, но мужественному. Я знала каждую реакцию его тела — и мое тело всегда отзывалось на его желания. И сейчас была готова оплакивать потерю, не могла смириться с мыслью, что больше не увижу его серых глаз, не почувствую прикосновения сильных рук. Но его самого я за этими глазами и руками не видела! Я попросту не могла распознать теперь то, что никогда в нем не рассматривала.