Стать последней (СИ) - Орлова Тальяна - Страница 25

Тело у Даары отзывалось не так быстро, как у Тали. Возбуждение наступало не от его действий или предвкушения, а лишь как реакция на необузданный напор мужчины, которого я хорошо знала в этом плане и желала сама. Криит раздавливал меня, сжимал грудь сквозь платье, не рассчитывая силы. Но от этого хотелось только стонать. Возможно, я выгнулась навстречу, потому что он вдруг замер. Сбивающимся голосом прохрипел прямо в рот:

— Останови меня… я… сам… останови и прокляни за…

Я хотела его. Даже в таком неподатливом теле хотела. Но его просьба была сродни последней мольбы о помощи. Он просто не сможет себя простить. Я уверенно уперлась руками в его грудь, хотя желала обхватить и прижать к себе еще теснее.

— Одумайся, сын вождя! Отпусти. И через два мгновения мы навсегда об этом забудем.

Но он так и лежал на мне, теперь уперев локти в землю. Пытался дышать ровнее, хотя возбуждение его отпускало медленно.

— Еще немного… Еще совсем немного и отпущу.

Криит явно не будет больше напирать — сейчас только с мыслями соберется.

— Сын вождя, — сказала намного спокойнее. — Не считай себя из-за этого сумасшедшим. Мы очень много времени проводим вместе, и ты недавно потерял Тали. Это просто нервы. Эмоции не всегда выплескиваются так, как мы хотим.

— Я не потерял Тали — я ее убил. Знаю, что ты права… — теперь и его голос стал ровным. — И постараюсь думать так. Мои эмоции… А твои, Даара? Твои эмоции тоже неправильные?

Я только открыла рот, как он тут же перекатился на спину, оставив в моем теле вяжущее ощущение пустоты. Сказал бегло:

— Не отвечай! Перерождением молю, не отвечай. Если узнаю, что и ты… так же, потом меня уже ничто не остановит.

Я глубоко вдохнула.

— Дождь кончается, Криит. А мое платье в грязи. Давай разведем костер. И больше никогда друг друга не коснемся.

Последние, уже совсем редкие капли, попадали на лицо.

— Я не люблю тебя, Даара. Просто чтоб ты знала.

— Я тоже не люблю тебя, Криит. И потому не вижу ни одной причины, чтобы нам об этом вспоминать.

— Спасибо.

Глава 18. Напряжение

И все же утром напряжение ощущалось. Мы старательно избегали взглядов и шарахались друг от друга, едва случайно сблизимся. Огонь внутри уже разгорелся, нужны дополнительные усилия воли, чтобы его игнорировать. Я и не думала раньше, что бесы способны смущаться. Но это было похоже на смущение больше, чем на что-либо другое.

И разговор никак не клеился, приходилось делать вид, что не замечаешь затянутых пауз. Платье мое, одолженное фавориткой императора, давно потеряло свой первоначальный вид — теперь я выглядела не воительницей, разряженной в непривычное одеяние, а замухрышкой в цветном мешке. К счастью, мягкие замшевые сапожки хотя бы выполняли свою задачу и еще не успели развалиться.

— Сегодня на привал остановимся раньше, — я вздрогнула — настолько неожиданно прозвучал голос Криита после долгой тишины. — Надо поохотиться.

— Да, надо. Жаль, у нас ничего нет для тетивы, лук бы очень пригодился.

— Ты никогда не любила луки, Даара. Даже арбалеты называла «оружием слабых».

— Говорила… Но для охоты лук удобнее.

— Охота — не самое важное. Вот если на нас нападут, то я бы предпочел, чтобы в твоих руках был привычный двуручный меч.

— И что, мы, несущие мир, начнем убивать местных крестьян, если они на нас нападут?

— Будто мир можно построить на чем-то ином, кроме жертв.

— Сын вождя, ты продолжаешь смотреть только с одной стороны!

— Зато твоя многогранность меня пугает.

— Мы не будем убивать крестьян!

— Конечно, не будем. Тогда они убьют нас, и мы, несущие мир, его просто не донесем.

К сожалению, с этим не поспоришь. Но и злость в его тоне была непривычной, на нее тоже хотелось отвечать злостью. Однако я держалась, прекрасно понимая, что это отголоски его желания плюнуть на все и обнять меня. Хотя бы обнять.

— Предлагаю обходить поселения. Вряд ли в этой части материка много партизанских отрядов — слишком далеко на запад от основных налетов.

— Предлагаю вообще рвануть на север и отправиться вплавь вокруг всего материка.

— Ну вот зачем ты так, Криит?

— Прости, Даара, не могу унять раздражение. На душе неспокойно и срываюсь на тебе.

О причинах его раздражения я не переспросила — и так было очевидно.

Сначала попадались малюсенькие деревушки, их обойти не составляло труда. Даже в такой глуши о нападении бесов уже наверняка знали — мы, со своими лицами, непременно вызвали бы панику. Но на третьи сутки пути натолкнулись на первый крупный город. От него во все стороны уходили дороги, и мы проявляли крайнюю осторожность, стараясь вообще не выходить на открытые пространства. Потом снова леса, но уже куда более редкие. Слух и зрение Даары были отличными, но такими же мог похвастаться любой охотник. И пока мы прислушиваемся к чужим шагам, кто-то в этот же момент может уже прислушиваться к нашим.

Добрые духи были на нашей стороне — побережье приближалось, а нам до сих пор удавалось избежать ненужных встреч. Оттого, что мало общались, и передвигались быстрее. Так даже лучше.

Однако ночами ненужные мысли вползали в голову. Я слышала, что Криит тоже не может подолгу уснуть. А если признаться? Объяснить все, как есть. Вряд ли сын вождя впадет в еще большее безумие, чем пребывает сейчас. Но я решительно не знала, с чего начать. «Твоя Даара давно мертва, зато твоя Тесса… не очень»? Я не успела придумать ничего более разумного, а Криит в четвертую из этих мучительных ночей сам нарушил тишину:

— Думаю, что с братьями говорить бессмысленно. Надо предупредить своих о возможной атаке, а самому плыть к отцу.

— То есть ты согласен с тем, что можно найти компромисс?

— Не знаю точно. Я все думаю и думаю об этом. А если этому народу сообщить причину ненависти родобессков? Может, тогда они сами перережут глотку своему императору?

— Вряд ли сможешь донести эту мысль до каждого. Уточню: то есть ты возможность мира видишь только при условии смерти императора?

— Это даже не обсуждается. Я не уверен, что отец сразу успокоится, но если и есть хоть малейший шанс, то только после гибели императора. И чем мучительнее она будет, тем ближе отец станет к вопросу обсуждения мира. Я так думаю.

— Прости, что не смогла убить его.

— И это на самом деле интересно. Почему, Даара? Если ты могла подобраться к нему так близко. Только не говори, что опасалась за свою жизнь.

— По тем же причинам, что мы уже обсуждали: его место займет кто-то другой, а твоему отцу вряд ли скоро доложат о произошедшем. Нас с тобой бы убили. Если его гибель и может остановить войну, то она должна стать известна каждому.

— Решение проще никак не становится.

— Давай просто поставим себе цель достичь мира. Жить легче, когда есть цель. Хотя бы будет за что умирать.

— После перерождения, Даара, мы снова будем постоянно рядом? Как думаешь?

Неожиданная смена темы. Но Криит лежал на спине и рассматривал звезды. Иногда, когда смотришь на звезды, мысли спотыкаются о них и произвольно меняют курс.

— Не знаю, сын вождя. Разве такое возможно?

— Надо будет спросить у шаманов. Я бы хотел, чтобы мы были рядом. Поражаюсь, что до сих пор никогда этого не осознавал.

— Криит… — я не закончила.

— Что, Даара, ну что?

Сказал нервно — это напряжение, накопленное за несколько дней, начало закипать, словно только ждало повода. Криит сел, потом вскочил на ноги, подошел ко мне и рухнул на землю рядом. Сидел, не касаясь, лишь вглядываясь в лицо:

— Я смотрю на тебя, Даара, как никогда раньше не смотрел. Подожди! — он остановил мое возражение. — Я ведь не прошу ничего, просто говорю… Это так давит внутри, что я сойду с ума, если не скажу это вслух.

— Тогда говори.

— Я вчера ночью всерьез думал о том, что было бы хорошо, если бы меня убили на этой земле. Она чем-то неуловимым прекрасна.

— Ты до такой степени не хочешь возвращаться домой?