Двенадцатая реинкарнация. Трилогия (СИ) - Богдашов Сергей Александрович - Страница 76

— Ну, вот как ты придумываешь, вот так, с лёту, самые простые решения? И с песней… я её три дня мурыжил, прежде, чем что-то получилось…

— Лёха. дуй домой, а то я прямо тут сейчас засну, а мне ещё на столе порядок наводить, — решительно начал выпроваживать я гостя, чувствуя, что ещё немного, и прикорну тут на диване, в уголочке, плюнув на всё.

Первые результаты моих мазохистских опытов у меня получались очень обнадёживающими. Всех своих истинных возможностей я полностью не узнал, так как не смог установить, насколько у меня вырос запас энергии и возрос потенциал заклинаний. Слишком сильный скачок произошёл, и моя прежняя система измерений с помощью магнитной стрелки и линейки дала сбой. Принцип эффекта с импактитом недаром называли расслоением, точнее так на моём языке звучит наиболее близкий перевод с общеимперского. На каких-то межатомных уровнях создаются дополнительные слои — грани, и происходит перераспределение заряда из одной структуры, с зубодробительным названием, в другую, ещё более заковыристую. Примерно так выглядит теория, в изложении расы арнов. Смысл её в том. что импактит создаёт многослойный пирог сложной структуры на уровне ниже атомного. Из чего и как. существуют одни предположения, но заряд увеличивается.

В моём случае можно говорить, что теперь цена одного деления на линейке выросла в двенадцать раз. Качественно изменились и сами заклинания, они стали если не мощнее, то «насыщеннее». Раны заживают быстрее, и даже шрама не остаётся. Эликсир получается с тёмным сапфировым оттенком, и только третья выжимка теперь похожа на мои первые результаты, изготовленные без импактитов.

Утро началось с переливчатой трели телефонного звонка. Я тихонько выскользнул из комнаты, стараясь не разбудить Ольку. Дёрнул же меня чёрт поставить вместо сгоревшего телефонного звонка имитатор птичьих рулад. Сегодня же регулятор громкости выведу, чтобы ночью заикой не стать.

— Павел, привет. Мне Алексей рассказал, что ты можешь с институтом помочь, — как-то жалобно и беспомощно прозвучал в трубке голос нашего солиста Сашки.

— Адрес запоминай и скачи ко мне в темпе, — отозвался я хриплым спросонья голосом. Выслушивать его вопросы не стал, повторил ещё раз адрес и назвал ближайшую остановку автобуса. Пока он едет, как раз успею всё привести в порядок, нырнуть под душ и создать нужную икебану, из выжатого корня женьшеня и воды, подкрашенной вареньем.

— Руку положи на стол и пей два полных глотка. — начал я курс лечения, когда Саша приехал. Нащупал пульс на запястье и кастанул заклинание. Попутно сработал Контакт, но мне пока некогда разбираться с его воспоминаниями.

— А это что? — показал парень на бутыль, с плавающим там корнем.

— Тибетский женьшень. Так, хорош болтать, пей ещё пару глотков. Всё, стоп. Вроде бы достаточно. Сейчас проверим, — я не глядя выдернул с полки первую попавшуюся книгу. Книгу вручил Александру и повёл его на кухню.

— И что мне делать? — растерянно спросил он. когда я раскрыл книгу на середине и ткнул пальцем в страницы.

— Смотри примерно по минуте и переворачивай, — не отвлекаясь от приготовления кофе, проинструктировал я. Варка кофе странный процесс. Пока на джезву смотришь — ничего не происходит, но стоит на минуту отвлечься, и кофе тут же весело сбегает на плиту.

— А меня кофе не угостишь? — поинтересовался Александр, когда увидел, что я наливаю только одну чашку.

— Тебе нельзя. Ближайший час ничего употреблять не стоит. Эффект смажется, — напустил я тумана на свои действия. — Рассказывай, что запомнил из прочитанного.

— В смысле? — не понял Саша.

— Можешь закрыть глаза, если тебе так удобнее, и рассказывай, что запомнил из книги.

— Технические характеристики диодов серии Д7, а тут дальше таблица, её как… Ой, я же словно всю страницу вижу, — он открыл глаза, а я потянулся посмотреть, что за книгу я ему сунул. Ну, конечно. Радиотехнический справочник. То-то он так удобно, по привычке, под руку попал.

— Всё нормально. Подействовало моё снадобье, — улыбнулся я, попивая кофе мелкими глотками. — Ты теперь легко все книжки наизусть выучишь, и даже с преподом можешь поспорить, кто точнее первоисточники процитирует. Теперь запомни — об этом нигде не болтать. Даже друзьям и родителям не рассказывай. Травничество у нашей власти не в чести, а то, смотришь, ещё и привлекут меня за непонятное воздействие. Знаешь же, с чем у нас трава ассоциируется в стране.

— С коноплёй и маком. — понятливо кивнул будущий журналист.

— Всё правильно соображаешь. Так что вперёд, беги грызть гранит науки.

— Да какая там наука, смех один, — отмахнулся он. выскальзывая за двери в незастёгнутой куртке.

Надо разобраться с его воспоминаниями. Больно уж меня пара мелькнувших картинок впечатлили. Симпатичная девушка, с очень откровенным декольте и выдающимися достоинствами и брызжущий слюной преподаватель, с обширной лысиной, заботливо укрытой десятком редких волосинок.

Всё оказалось старо, как мир. Обычный конфликт поколений, который никогда не прекратится. Бунтующие девушки, которые обрели фигуры и почувствовали свою женскую силу. Дух соперничества и борьба за звание первой красавицы, не важно чего — факультета, курса, университета. Самолюбивый преподаватель, взбешённый тем. что студенты в его сторону смотрят реже, чем на соседок. Дерзкий ответ Сашиной симпатии на профессорское замечание о пристойности облика советской студентки. Палец преподавателя, тычущий девушке в грудь и его неумелые оскорбления, где блуд, стиляги и Битлз переплетались в невообразимый клубок. И как итог — та самая Сашкина курсовая про Битлз, написанная, как вызов, с весьма нелестными и хлёсткими характеристиками их критиков.

Мда. аккуратнее надо с музыкой в эти времена. Не все старые маразматики, кто нынче у власти, относятся благожелательно к современной эстраде. А механизм подавления инакомыслящих в СССР отработан десятилетиями практики.

Глава 21

Песенка привязалась ко мне с самого утра. Весь город наверно сейчас включил радио погромче и ждёт прогноз погоды, а оттуда слышны эти весёлые пионерские песни.

Мороз навалился внезапно, под вечер. Столбик термометра побежал вниз, но вскоре и его не стало видно из-за льда, нараставшего толстой коркой на окнах. Ночью я несколько раз просыпался от шума. Трещали деревья под окнами, превращаясь в ледяные изваяния. Потом холод заполнил всё пространство и город под утро оглох и вымер. Казалось, что за окном замёрзли все звуки. Не слышно шума детворы, обычно спешащей в это время в школу, не видно птиц, исчез шум машин, доносящийся от дороги. В одинокую проталину на окне виден зыбкий туман, белесым маревом накрывший двор. Серая мгла зимнего утра и мороз, под сорок градусов. Неожиданно в голову пришла мысль, что вот так и будет выглядеть постапокалипсис, если наступит «ядерная зима».

Как же погода за окном влияет на настроение! Раньше я никогда не задумывался над тем. что может послужить причиной для Третьей мировой войны, с применением ядерного оружия. Теперь, глядя на унылое, промёрзшее пространство за окном, я ощутил сомнение.

История, как могучий дорожный каток, обладает гигантской инерционностью. До недавних пор мои воздействия были ничтожны. Я просто вживался в новый облик, и старался привнести в свою страну мелкие позитивные моменты. Всё может измениться после моей идеи про коммерческое использование импактитов. Монопольный экономический локомотив, с фантастическим потенциалом по перспективам развития переносных устройств, всех видов. При правильной постановке дела капиталисты сами потянут свои технологии и оборудование к нам в страну. Нужен только грамотный и жёсткий руководитель, который не будет лебезить перед иностранцами, и не допустит воровства внутри державы. В первом чтении под такой портрет подходит Андропов, как бы он не был мне лично малоприятен.