Если бы только (ЛП) - Синклер Шериз - Страница 95

Он взглянул на часы. Сомерфельд в это время должен проходить регистрацию в аэропорту. Как же хочется поскорее с этим покончить.

На коже ощущался неприятный зуд, будто воздух был наполнен песком. Нервы.

Был хороший день, и ему следовало приложить усилия и насладиться им. Пока он шёл к почтовому ящику в конце перекрёстка, на подъездной дорожке, то наблюдал за сверкающими белыми пушистыми облаками, плывущими по небу. Никаких грозовых туч… пока. Велика вероятность, что позже они появятся. Начались летние грозы.

Когда он открыл металлический почтовый ящик, то усмехнулся, вспоминая, как Салли упрекала федералов в параноидальности. Он вытащил приличную стопку писем и листовок.

Появилась машина, медленно двигающаяся по дороге. Седовласая женщина за рулём широко ему улыбнулась. Это была их ближайшая соседка, миссис Чилдресс.

Он подошёл к машине и заглянул на заднее сиденье — просто на всякий случай.

— Мэм, как вы себя чувствуете?

— Я в порядке, дорогой. Я собиралась позвонить тебе позже. Как приятно увидеть тебя лично. У нас будет барбекю в субботу на следующей неделе. Я надеюсь, что ты, Гален и Салли придёте.

Пожилая пара познакомилась с Салли, когда она была на озере, рыбача с Галеном. Как и все остальные, они влюбились в бесёнка.

— С удовольствием.

Сомерфельду лучше, чёрт возьми, к тому времени оказаться за решёткой.

— Чудесно. Около четырёх, — с милой улыбкой, пожилая леди переключила передачу и продолжила движение по дороге.

Вэнс вернулся к дому. Прежде чем он успел открыть переднюю дверь с сильным скрипом, на крыльцо выскочил Глок.

— Хорошего дня, приятель.

Должно быть, его ждали очень срочные кошачьи дела. Просматривая ненужную почту, Вэнс вошёл внутрь… и его мир перевернулся с ног на голову.

* * *

Почему он лежит на полу, завалившись набок? Вэнс задумался. Похмелье? Чёрт, голова ощущалась как переполненный воздушный шар, готовый лопнуть.

Он сжал челюсть, когда воспоминания начали возвращаться медленным приливом. Почтовый ящик. Кот. Письма. И темнота. Что-то явно не так.

Его сердце ускорило ритм, увеличивая пульсацию в черепе. Сглотнув, он молча боролся с тошнотой. Заблокировал потребность позвать на помощь. Не двигаться, не стонать, не касаться головы. Приоткрыв глаза до едва заметных щелочек, он попытался оценить ситуацию, проклиная медлительность своего мозга. Мысли в голове ворочались медленно и беспомощно, как пузыри, проходящие через густое болото.

Он узнал пол в игровой комнате. Бог Свидетель, он потратил достаточно времени, чтобы его положить.

Он прислушался, но не услышал ничего, кроме болезненного рёва в голове.

Пальцы онемели. Ах, блять, запястья были скованы за спиной.

Вэнса окатило страхом при виде тяжёлых железных кандалов на его лодыжках. Кандалы. Цепь, соединяющая железные оковы, была закреплена за толстой балкой, являющейся частью бара, который Гален установил в углу комнаты.

Отвратительное осознание произошедшего пробилось сквозь туман в голове Вэнса. Господи Иисусе, он облажался.

Сомерфельд не в Нью-Йорке, он здесь. Но как, чёрт возьми, он пробрался мимо группы слежения?

Пожалуйста, не позволяй Салли или Галену войти сюда.

Раздался звук шагов. В ограниченном поле зрения он заметил ноги, входящие в комнату. На пол поставили пятилитровую канистру с бензином. Ублюдок был последовательным.

Вэнс почувствовал, как его внутренности сжались. Вероятность сгореть заживо стояла на последнем месте в его списке способов умереть.

Мужчина вышел и снова вернулся в комнату. После того как Сомерфельд поднялся вверх по лестнице, Вэнс подёргал за балку. И ещё раз. И ещё. Грёбаная цепь не давала возможности применить достаточно силы.

И, Иисусе, его голова могла расколоться на части раньше, чем этот столб. Наполовину ослепнув от боли, он замер, когда услышал приближающиеся шаги по лестнице.

Сомерфельд бросил постельное бельё в углу комнаты и снова поднялся наверх.

Пинок. Пинок. Пинок.

На этот раз Сомерфельд спустился с полной корзиной белья из прачечной. Бросив одежду в другой угол, он вышел в коридор, ведущий в офис.

Как только Сомерфельд исчез, Вэнс снова ударил ногой по столбу. На этот раз он почувствовал, как слегка поддаются винты, удерживающие столб на месте. Или, возможно, это хрустнул его коленный сустав.

Снова шаги. Напевая под нос, Сомерфельд поставил на пол банку с растворителем для краски и бросил смятые листы бумаги к стенам. Он собрал достаточно легковоспламеняющихся материалов, чтобы обеспечить полное сгорание здания. Чудесно.

Ноги приблизились к нему. Вэнс закрыл глаза.

Поясница взорвалась болью — ублюдок его пнул.

— Просыпайся, козёл, или я всажу пулю тебе в ногу, — голос звучал хрипло, с Нью-Йоркским акцентом.

Не стоит дальше притворяться. Вэнс застонал и моргнул — и получил удар по лицу тыльной стороной ладони.

Его голова снова взорвалась от боли, и перед глазами заплясали искры. Это не поспособствует восстановлению, если о уже успел получить сотрясение.

Чёрт, он, вероятно, не проживёт достаточно долго, чтобы ему поставили диагноз.

Встретившись глазами с Сомерфельдом, Вэнсу показалось, будто безумный ублюдок собирался зажечь фейерверк.

— Грёбаный федерал. Мне следовало… — ствол пистолета вжался в скулу Вэнса. — Нет. Нет, я хочу услышать твои крики. И чтобы ты горел. Дрю хотел, чтобы я сжёг всё. Ничего не оставил.

Сомерфельд отступил, и Вэнс выпустил дыхание, которое задерживал. Похоже, он проживёт ещё минуту или две. Когда зрение прояснилось, Вэнс уставился на поджигателя. Какого чёрта?

Длинный светлый парик спадал на плечи мужчины, спускаясь прядями вниз по спине. На нём была длинная накидка с оборками — что-то вроде того, что Салли могла надеть поверх купальника. Больше ничего в его облике не было женским.

Чертами его лицо было схоже с близнецом, но белые рубцы уродливо испещрили кожу. Одно веко было сморщено, нижняя его часть опущена.

— Как ты сюда попал? — Вэнс медленно сел.

— На лодке.

Но в той зоне патрулировали два агента, которые ловили рыбу недалеко от причала.

Шрамы искривили улыбку ублюдка.

— Твои сторожевые псы подпустили нас прямо к своей лодке. Всё, что они видели, это симпатичную брюнетку в бикини с беременной подружкой блондинкой, — похлопав по прикрытому оборками животу, он стянул парик, обнажая бритый череп. — Слишком медлительные, чтобы успеть среагировать.

Сомерфельд сымитировал стрельбу из пальца — один, два — и сдул дым с воображаемого ствола.

Две женщины? Одной был Сомерфельд.

— Кого ещё ты привёл с собой?

Сомерфельд указал большим пальцем на угол за Вэнсом.

С кляпом во рту на куче огнеопасных материалов лежала на боку связанная молодая женщина. Её пустой взгляд говорил о том, что от пережитого ужаса она перешла в режим покорности. Она знала, что умрёт.

— Коурос на работе? — спросил Сомерфельд.

Ублюдок прошёл по всему дому… но, вероятно, он не заметил изолированно стоящую беседку.

— Да.

— Дай мне номер его телефона.

Вэнс колебался. Следует ли ему делать это? Думай, Бьюкенен. Но его мысли бесполезно крутились в голове, будто он заблудился в лесу.

Сомерфельд направил пистолет на девушку.

— Хочешь увидеть, как выглядит вывернутая наружу коленная чашечка? — на его лице отразился тошнотворный голод.

— Нет. — Боже, нет. Но кому-то придётся умереть. Пусть это буду я, а не Гален. Или Салли. Может ему крикнуть во время звонка предупреждение или… — 555-8023.

— Хорошо. Когда он ответит, ты скажешь ему, что я здесь, — Сомерфельд подбросил телефон в воздух и поймал его. — О, да, именно так.

* * *

Сидя на краю кровати, Гален выругался, когда зазвонил его мобильник. Салли находилась у него на коленях. Её топ был спущен к талии, а его большая ладонь обхватывала ее пышную грудь. В его мире всё было в порядке и вот-вот станет ещё лучше. Бедный Вэнс, должен оставаться на страже.