Путешествие по солнцу
(Русская фантастическая проза первой половины XIX века.) - Терпинович Демокрит - Страница 10

Когда пили за ваше здоровье, тогда мы встали с своих мест и почтительно поклонились во все стороны; что невольно напоминало мне полишинеля, которого у нас на улицах показывают ребятишкам фигляры, таскающиеся с шарманками: вообще положение мое в эту минуту, имело в себе столько странного; земные мысли и чувства были столько перепутаны с солнечными, что я с великим трудом мог сохранить надлежащее приличие, которое требовало настоящее мое положение. За здоровье пьют там свежим виноградным суслом.

Жена моя бросала на меня самые страстные взоры во все время обеда, и я не остался у ней в долгу; этого требовала здравая политика, которую я весьма охотно соблюдал и этом случае.

Встав из-за стола принялись за танцы; для меня это казалось точно, как будто горы пляшут: а как нам, по нашей миниатюрности нельзя было участвовать и танцах с большими, то заставили нас иногда танцевать одних; при чем много нас хвалили и ласкали. Бррш-гник и все присутствовавшие на свадьбе одарили нас щедро, и как мы не могли бы сами поднять тяжесть этих подарков то уложили их все в красивые ларчики, которых Бррш-гник велел отнести и наш дом.

Когда все празднество было кончено, тогда уложили вас в кукольную кроватку, поставили ее на поднос накрыли тоненьким колпаком, сплетённым из мелких ивовых прутиков и отнесли церемониальным шествием в дом моей жены, где и поставили ее в спальню, сняли колпак и оставили нас одних. Мы радёхоньки были, что наконец отделались от тягостного для нас церемониала, и уже на свободе предались нашим чувствам.

К нам приставили самую мелкую прислугу, какую могли отыскать в Бзю-лю-микском государстве, и как скоро мы проснулись, и зазвонили и колокольчик вся эта мелочная команда вошла в нашу спальню, чтобы принять наши приказания: лишь только мы успели одеться и позавтракать, как явились к нам Бррш-киз с своим семейством; также ближайшие родственники моей жены, чтобы поздравить молодых и сопровождать туда, где нам следовало быть с свадебными визитами.

Нас посадили и красивую корзиночку, которую привесили на белую палочку, и таким образом понесли; с моей стороны Дирли, а со стороны моей жены ближайшая её родственница, девица Пю-лю-лю; Бррш-киз шел впереди с трубачом; все прочие шли за нами; к ним присоединились все уличные зеваки, и кричали в след гирли-мюк! гирли-мюк! — что на их простонародном языке значит: будьте счастливы! будьте счастливы! — Так как наши поклоны едва ли кто мог заметить, то вместо поклонов мы должны была размахивать во все стороны маленькими белыми флагами с красными полосками.

Сперва принесли нас к Бррш-гнику, который со всем своим семейством приняли нас весьма благосклонно, поздравили и поцеловали, и дали нам выпить по напёрстку кокосового молока. Барышням очень хотелось было нас унести в свою комнату, чтобы по обыкновению сыграть с нами кукольную комедию; но на этот раз не удовлетворили их желания, потому что мы должны были сделать ещё множество визитов и нас понесли далее.

В каждом доме, куда вас приносили, мы должны были выпить по напёрстку какого-нибудь изысканного напитка; ибо и таком случае отказываться значило бы обижать хозяев: величина солнечных напёрстков начала меня крепко беспокоить, так что я опасался бедственных последствий; но к счастью добрая Дирли предвидела затруднительное мое положение, и все устроила с надлежавшею предусмотрительностью, предупредив обо всем мою жену.

Таким образом нас таскали около десяти часов, и везде заставляли пить; наконец, когда все визиты были кончены, принесли к Бррш-кизу, который нас угостил великолепным обедом; к которому были приглашены Бррш-гник с своим семейством, и со всею компанией, которая была на моей свадьбе: нас по обыкновению посадили на стол на подносе, и пред тем, когда гости готовились пить за наше здоровье, мы должны были встать, и спеть арию, приличную обстоятельству. По окончании угощения нас опять отнесли домой.

Каждый из бывших на вашей свадьбе должен был дать в честь этого события обед. Приглашая все бывшее на свадьбе общество; для принесения же нас к себе в дом и отнесения обратно домой, он должен был назначить четырех из самих ближних родственников и родственниц.

Таким образом прошли первые два месяца, обыкновенно называемые медовыми: наконец пришла и наша очередь дать обед; и признаюсь, что должно было быть забавно, смотреть со стороны на наше потчевание; мы не могли сделать это иначе, как бегая взад и вперед по столу, кланяясь каждому, и упрашивая кушать подаваемое: от такого сильного движения мы так устали, что насилу могли таскать ноги; однакож мы своим проворством и ловкостью в потчевании заслужили общую похвалу, и все единогласно решили, что мы годились бы быть людьми, если бы слишком малый рост не сделал вас куклами: — и такая похвала имела свою цену для меня, природного земного жителя, столь часто слышавшего, что название куклы придают иным по причинам, не возбуждающим зависти порядочных людей.

Однакож я чуть было позабыл упомянуть об отце и матери моей жены; не от забывчивости, но от рассеяния, и право без худого умысла: отец её Крр-чрр был отличный философ; он ничему тому не верил во что верили все прочие; и даже не верил чтобы дочь его Бинзи была карлицею: и замен того он составил для себя такую систему верования, которую никто не понимал и которая была совершенно противна здравому рассудку: по этому он считал всех глупцами, и был столь несносен мнимою своею учёностью; что мало по малу все оставили его знакомство; и даже его родственник Бррш-гник не приглашал его более ко Двору.

Жена его, Тюрлили, была женщина добрая, но так ослеплена мнимыми достоинствами своего мужа, что ей казалось все хорошо, что делал он хотя она сама не понимала кудрявых его суждений; но это было по-видимому следствием слепой супружеской её любви; почему ее и на осуждали; но как она горячо вступалась за все его бредни, и без всякого рассуждения вооружалась против всего, что её бирюк осуждал то мало по малу все родные и знакомые от неё отстали, и она уже более не являлась при Дворе Бррш-Гника.

Когда Его Сильнейшеству вздумалось меня женить на Бинзе, тогда он послал просить на то согласие Крр-чрр и Тюрлили; они охотно согласились на наш брак будучи рады, что нашлась партия для их дочери, в чем она до моего прибытия на солнце не имели надежды; при том я имел счастье понравиться Крр-чрру, до того, что он всегда уверял что исключая его самого, я умнее всех солнечных жителей: однакож по угрюмости своей отвыкнув от общества, он отказался присутствовать на вашей свадьбе; и Тюрлили, чтобы не противоречить мужу, осталась также дома.

В первое утро после нашей свадьбы мы едва на несколько минуть успели забежать к нашим папеньке и маменьке, чтобы просить их благословения, и поручить себя их благорасположению; а в следующие дни мы проводили у них по несколько часов до тех пор, пока приходили, чтобы нас увести и гости. Они меня очень полюбили, потому что я никогда с ними не спорил; а где нельзя было согласиться, или хвалить, я отмалчивался: они также охотно слушали, когда я им рассказывал про все, что делается у нас хорошего и худого на земле.

Папенька полагал что это должно быть очень забавно, когда мы земные жители хорохоримся, и воюем; он полагал что достаточно бы было одного солнечного жителя, прогнать метлою сотни тысяч земных карликов: этим он несколько задел мое самолюбие, и чтобы отплатить за его насмешку, я подробно растолковал ему ваши военные средства, действие огнестрельного оружия, которым мы не только можем сбить с ног величайших людей, но даже разрушаем каменные здания. Это вселило в него некоторое уважение к жителям земли, и вероятно более потому, что я был его зять: он даже просил было меня, написать военную историю нашей земли, с подробным описанием всех военных наших средств; в надежде, что и на солнце заведут войско, и поставят меня над ним главнокомандующим; но я от этого отказался, именно из опасения, чтобы это не приохотило солнечных жителей следовать вашему примеру; живо еще вспоминая, как на земле благоразумные люди жалели о том что военное ремесло, которое бы должно ограничиваться единственно защитою отечества, не редко обращается в забаву одних, и в отягощение других; и на этот раз почтенный мой тесть согласился с моими доводами; может быть потому, что он этим согласием предохранил собственный лоб от лобзания пули.