Всадник на чужой земле - Лернер Марик (Ма Н Лернер) Н. "lrnr1" - Страница 68

— Ты получишь прежде принадлежащие ему земли на моих, — сделал я ударение, — территориях.

То есть захваченное прежде и переданное Шенапти за союз. Причем без четверти денежного сбора в городе и пошлин, как прежде было. Но для него и это немалый приз. Из ничего не имеющего он определенно повышает статус и в перспективе стабильный материальный доход. Своя земля — предел мечтаний любого мужчины из воинов, если он не старший. А мне такая щедрость ничего не стоит. Я уже однажды отдал и сейчас повторяю прежний фокус, щедро раздавая чужое добро. А ведь его еще и удержать требуется. В отличие от недавно сказанного, уверенности в возможности дать отпор новым врагам не существует. Но, по крайней мере, одну из угроз снял.

Неподалеку взревел рог, предупреждая. На удивление своевременно к поместью прибыли три сотни моего Табора с конными Ирмы. Нам ведь еще уйти живыми требуется. В дверь влетел с открытым ртом слуга, обнаружил трупы и метнулся назад с воплем. До порога не долетел: Ястреб сноровисто проткнул его уже извлеченным из покойника дротиком. Большой мастер на эти штуки. Я невольно поморщился. Это уже было лишнее, но ругать не стану. Не по злобе учинил. Слишком ранняя тревога может выйти боком. Правда, теперь уже без разницы.

Один из наших погиб. Двое ранены, но ничего фатального. Уцелевшие смыкаются вокруг меня — и плотной группой двигаемся наружу. На первом же повороте встретили два десятка вооруженных воинов. Второй в ливрее — видимо, успел удрать или слишком долго возились. Я поднял руку, призывая всех к вниманию.

— Господин Шенапти, — произнес для их сведения, а Ретч продемонстрировал голову, — нарушил закон гостеприимства, заманив нас сюда для ареста и сдачи нашему врагу властителю Кджелду. Доказательства имеются. Он наказан за это. Боги на моей стороне. Они предательства не прощают, как всем вам известно.

Очень странное мышление в Ойкумене. Не сиди во мне менталитет прежнего Гунара, или как там это правильно называется, не мог бы с такой убежденностью в собственной правоте говорить. Закон гостеприимства свят, и предателей ждут на том свете вечные пытки. Бросить товарища или нарушить слово — последнее дело. Случается, тела таких не хоронят, а бросают на съедение животным. Врагов положено хоронить с почестями, особенно известных, а их — нет. При этом нарушить союз кланов из-за сущего пустяка, отравить неудобного, подослать убийцу или напасть внезапно на доверившегося — к отвратительным деяниям не относятся.

Понять это невозможно. Только вырастая в системе, оказываешься в курсе, где грань. А она бывает тонкой и скользкой. Я победил — значит, был прав. Боги рассудили, и их постановление не подлежит апелляции, поскольку подавать жалобу некому. Дети Шенапти могут пойти в земной суд, но это потеря лица, поскольку разбор будет публичным, а у меня реально свидетели и письмо. Конечно, в их владения лучше не заезжать, но судя по прежним разговорам, сын к отцу особой любовью не пылал. Если забреду в его земли, не сможет не реагировать, но собирать войско для мщения не станет. У него и без того куча проблем, вроде удержания прежних территорий без ушедших с отцом наиболее боеспособных отрядов.

— Вы можете умереть в заранее проигранном бою… — К вечеру их непременно вырежут подошедшие, чего не могут не понимать. — …свободно уйти или принести присягу мне. Мне нужны хорошие воины.

Пауза была достаточно длинной. Потом один из стоящих напротив демонстративно вложил саблю в ножны. Я его имени не помнил, но приходилось видеть — один из старших офицеров Шенапти. По шеренге прошел шепоток, и напряжение слегка спало. Позы всех стали более свободны.

— Мы уходим с оружием и личным имуществом, — сказал он с нажимом.

То есть не просто отпущенные победителями, а с почетом и награбленным добром.

— Не трогая никого до самой границы, — уточнил я. — Это моя земля, и не стоит нарушать мир.

В любом случае надо послать Ирму сопровождать отход, чтобы не шалили. Но лучше так. Пусть забирают нахапанное, лишь бы не терять снова людей в бессмысленной стычке. Одна деревня с укрепленной усадьбой стоит в десятки раз больше, чем все остальное.

— Можете взять и продовольствие на дорогу.

Четкий уважительный поклон старшего — и они уходят. Вот и славненько. Умирать как-то не тороплюсь, а пробиться наружу шансов мало. Мы бы их покрошили чуток, и сами бы плохо кончили. А потом всех убили бы стоящие за оградой. Очень красивая баллада. Только здешние далеко не самураи и за хозяина мстить после его смерти отнюдь не подряжались. Клятва заканчивается со смертью прежнего и до подтверждения прежних прав и привилегий, а также владений новым хозяином. Потому любимый метод — во время боя напасть толпой на главного и изрубить в куски. Подчиненные сильно теряются, если видят. В конном бою это не так просто, но иногда происходит на данной почве натуральная паника, буквально на пустом месте.

Глава 22

Битва у моста

— Только добродетельный человек способен возвыситься, поставив правильную цель и неумолимо следуя к ней, — провозгласил Фалько.

Мортен издевательски хмыкнул:

— А что такое добродетель, твой умник Лиат Чокави объяснил?

— Это внутренняя движущая сила, которая побуждает нас выполнять наш долг перед родителями, перед страной и перед богами, — охотно сообщил образованный казначей. — Она коренится в абсолютном и заслуженном авторитете отца для детей. Кто добродетелен и проявляет это во всех сферах своей жизни, тот поднимается все выше, следуя от достижения к достижению. Среди людей заслуженных или сделавших сколько-нибудь значительное состояние, нет никого, кто не проявил себя добродетельным.

— Я ничего не поняла, — неожиданно призналась Ирма. — Авторитет родителя освящен традицией, но при чем тут добродетель? При всем уважении, и не поймите неправильно, мой отец был замечательный человек и тонах, назвать его добродетельным… Он пил, мог вспылить, хотя и был отходчив и в бою страшен.

— Мы все почти такие, — пробурчал Мортен. — Не вижу ничего порочащего.

— Важно познать себя, — вступил в дискуссию Ретч. — Знай свои слабые места и то, над чем надо работать.

— То есть тренироваться постоянно, — издевательски заявил Мортен, — оттачивая коронные приемы и добиваясь улучшения в прежде не получающемся. А то плохо поднимаешь щит — засадят стрелу в глаз.

— Он говорил не об этом! — вскричал расстроенный Фалько.

В очередной раз аудитория вояк не воспринимала замечательные идеи великого утописта. Гуманистом Лиат Чокави вообще-то не являлся, вполне допуская существование рабства.

Когда собаке делать нечего, она лижет яйца. Люди обычно болтают. Особенно когда нервничают. Правильней всего уносить ноги: уж очень разница в силах велика. Но не попытаться больно укусить авангард я просто не имею права. Если Бойс меня с некоторых пор фактически игнорирует и на послания с просьбами о помощи денежной, военной, политической отвечает отписками, то девица Лохар Кари продолжает радовать полезными сведениями. С некоторых пор она перестала строить наивную простушку и достаточно откровенна. Видимо, оказанное уважение и подарки сыграли положительную роль.

Нет, ничего реально секретного не сообщает. В основном, конечно, придворные сплетни, и это я параллельно могу читать и от Микки. Но та по-прежнему в дальних краях. Сили ведет переговоры, торгуясь. Почти два года я предоставлен себе, и это замечательно. К сожалению, властителю Кджелду неймется вернуть причитающуюся ему часть доходов. Поскольку я со своим Табором в теории напрямую подчиняюсь Джокуму, он остался с носом и крайне недоволен. Я его прекрасно понимаю. Прежний владелец отдавал четверть собираемого дохода вышестоящему. Я делиться с Кджелдом не собираюсь. А ведь средний годовой сбор, включая торговый (десять процентов) и косвенные налоги, почти девять тысяч золотых аркотов, или сто сорок четыре тысячи каршей.

В целом ему было за что обижаться. Чаще всего наступление на врага-соседа представляло собой просто опустошительный и недолгий набег на земли противника. Приятного мало, но в основном благодаря развитой системе агентов на той стороне и цепочке укреплений на этой с такими вещами бороться удается. Перемирия, плохо соблюдавшиеся обеими сторонами, означали перенос боевых действий на следующий сезон после дождей. Теперь Кджелд решил окончательно поставить точку в затянувшемся противостоянии, собрав настоящую армию.