Я хочу парить! (СИ) - Лик Анастасия Владимировна - Страница 13

Граф подпрыгнул от звука хлопнувшей двери и посмотрел на кровать. С кем он сегодня спал? Мила!

— Мила?

Но в ответ тишина.

Юна проснулась от непривычно громких звуков, разлепила веки и осмотрелась. Рядом никого не было. Встала, вышла из комнаты, прошлась по квартире и замерла на пороге кухни. Эдгар и Кати, громко разговаривая и смеясь, ели еду из коробок, явно принесённую из соседнего ресторана. Нежный солнечный свет утреннего солнца залил комнату и торс загорелого мужчины, бесцеремонно положившего ноги на стол. Кати же сидела поджав ноги, и это правильно, так как от пижамы осталась лишь майка.

— О, Сестрёнка, доброе утро, — сказал Эдгар весело. — А ты почему так рано встала?

— Не спится… а вы? — спросила Юна, смотря на часы. Те показывали шесть утра. Живя в школе, она примерно в это время всегда и вставала, но вместе с переездом в город, появилась и жуткая бессонница. И, казалось бы, квартира у Эдгара была хорошо защищена от внешних звуков, но Юна всё равно слышала и шум дорог, и даже голоса людей. Слышала их везде. Так что ранний подъём был забыт.

— Мне в восемь нужно быть у Графа.

— Так времени ещё полно! Зачем так рано встал? — возмутилась Кати.

— Новый день подобает начинать с медитации, — пробубнила Юна, проходя в кухню и наливая себе чай. — И если ты будешь продолжать отвлекать Эдгара, он рискует опоздать. Хотя следовало сначала подготовиться к новому дню, а уже потом завтракать…

Кати недоверчиво улыбнулась и посмотрела на мужчину, но тот спорить с Юной не стал, а обречённо вздохнул.

— Сестрёнка у меня строгая. И, как не обидно, всегда права. Хорошего дня, — сказал Эдгар, поцеловал Юну в щёку, помахал Кати и пошёл к себе в спальню.

— А ты? — деловито поинтересовалась гостья.

— А я медитирую в студии, там тихо. Кати, я подумала над тем, что ты вчера говорила, что нужно встретиться с… с ним, и я уже знаю как это сделать, но мне нужно как-то подготовиться.

— Морально?

— Нет, — скривилась Юна. — Я приняла решение и сделаю это, но у меня и правда нет нарядов, чтобы… ну произвести на него впечатление.

— Подруга, больше ничего не говори. Всё сделаем. Эдгар оставил тебе кучу денег, плюс мои золотые руки, и отшлифуем тебя так, что светиться будешь светиться.

— Спасибо… — потянула Юна, смотря на газету. Она лежала на столе, а на первой полосе крупная надпись гласила: «Заканчивается переработка парящей земли». — Что значит «переработка»? спросила она.

— Ну, грубо говоря, её распиливают, а потом продают, — нехотя ответила Кати.

— Как это распиливают? — прошептала Юна, взяла газету в руки и бегло ознакомилась со статьёй. Осознание ситуации всё не приходило.

— Парящие земли — это кладезь энергии. Когда наступает очередной дефицит, а может быть это лишь желание заработать, принимается решение опустить одну из земель… Я стараюсь об этом не думать, — тихо добавила Кати.

— А… драконы? На парящих землях живут драконы…

— Я думаю, что выбирают необитаемые, не будут же они воевать с драконами.

— Да с ними и воевать не надо! — воскликнула Юна. — Они сами уйдут, едва почувствуют угрозу! Но так ведь нельзя…

Кати пожала плечами. Нельзя или можно, у каждого своё видение этого вопроса, но то, что Корпорация губит живой мир — факт и управы на них нет.

— Корпорация обеспечивает городу комфортную жизнь. Дешёвое жильё, машины, еда и тепло. Кто-то из экспертов сравнил их с курицей наседкой, опекающей своих птенцов, — сказала Кати. — Многим не нравится это, но если уехать из города, они не перестанут опускать парящие земли. Многие возмущаются, но осознают, что без энергии нам не обойтись.

Спустя три часа Юна заходила в зал для тренировок в студии.

— Будьте сильны духом, ученики, — сказала она и, выслушав нестройный и нерешительный ответ, прошла вперёд и села на колени. — Сегодня мы начнём занятие не с медитации, вы всё равно лишь тратите время, а созерцания истинного мира.

— О, я об этом читал! — воскликнул один из учеников. — Мастер говорит… как же там было… что наш мир настоящий, живой, а есть другой, который тихий.

— Не тихий, а в пребывает в покое, — поправила Юна.

— Да! И если постигнуть его знания, то постигнешь себя. Круто! Да?

Юна покачала головой.

— Ученики, мы живём в мире и всё, что нас окружает — постоянно пребывает в движении. Говорить, что он живой — не верно. Истинный же мир находится в покое. У него нет знаний, которые вы бы могли там получить, но есть истины, о которых вы можете узнать. Этот мир не другая реальность, он здесь, — тихо сказала Юна. — Он — это вы. Вы должны постигнуть истинно-сущее нашей действительности, и в первую очередь — в самом себе.

— Так в чём разница между медитацией и этим познанием? — спросила Кати.

— Медитация — это концентрация, а сегодня я желаю, чтобы вы посмотрели на истинный мир и занялись самоанализом.

Как и следовало ожидать и такого объяснения ученики не поняли, как и то, что требовалось делать, просто сидели на коленях и пытались увидеть невидимое, но Юна не была разочарована. Ещё недавно ей казалось, что Эдгар тут занимается несерьёзными вещами, учит махать мечом, считая, что большего всё равно не поймут, но вчера она изменила своё мнение. Разумеется, не в полной мере, а лишь поверхностно, но ученики верят в философию неизвестной им школы в горах Шохо, исповедуют её. Многое не понимают, и ещё больше не умеют, но желают научиться.

Вторая часть тренировки прошла с большим энтузиазмом. Пусть Юна решила начать с самого начала, а именно оттачивать движения плечевого уровня, ученики с готовностью принялись за это. И было видно, что они не новички.

— Кати, о чём ты думаешь? — спросила Юна, прерывая тренировку девушки.

— А? Я? Ни о чём, — улыбнулась та.

— Мы учимся гармоничному соотношению движения с остальными частями тела, а ты просто крутишь плечами. Твои мысли не здесь.

Кати улыбнулась. Да, её мысли определённо были не в этом зале, а с Эдгаром. Целая ночь, проведённая в одной постели с желанным мужчиной, не могла просто забыться. И, вроде бы, ничего не было, они просто спали рядом, но… как это было прекрасно. Прекрасно то, что утром, проснувшись в её кровати, Эдгар, думая, что она ещё спит, нежно прикрыл одеялом и, едва касаясь губами, поцеловал в плечо.

— Наверно мне стоило лучше подготовиться к тренировке, — пробубнила она.

— Лучше? — усмехнулась Юна. — Тебе стоило подготовиться к ней хоть как-то. На сегодня всё, Алекс — молодец.

Молодой человек нервно дёрнул головой, услышав похвалу от Юны. Пробурчал что-то невнятное и поспешил покинуть зал.

— А ты становишься политиком? — улыбнулась Кати.

— Ты о чём? — не поняла Юна.

— Об Алексе. Правильно, вчера он не признавал тебя как мастера, сегодня вроде бы присмирел, значит нужно похвалить. Глядишь, в понедельник он назовёт тебя мастером.

— Я никогда не была сильным политиком, — покачала головой Юна. — Наверно это большой минус для нашей жизни, неважно где, здесь, в городе, или в деревне, но я всегда говорю именно то, что думаю. Мастер говорил, что в этом моя сила, но я видела, как он управляет школой и деревней, как просчитывает события, анализирует и говорит то, что нужно именно в тот момент, когда выгода выходит максимальной. Мне бы хотелось так же управлять людьми, но я для окружающих, словно раскрытая книга.

Девушки дошли до раздевалки, где уже толпились другие ученики. Кати недовольно поморщилась, ей никогда не нравилось то, что в студии всё было общим, и раздевалки, и душ, и туалет. Чем руководствовался Эдгар, когда проектировал всё — не понятно. Конечно, часто душ и не требовался, по большей части тренировки проходили в спокойном ритме, но сегодня Юна их хорошо встряхнула, пот катился градом.

— Ты не права, — ответила Кати. — Уж кем, кем, а раскрытой книгой тебя не назовёшь. Может быть для близких и родных ты понятна, но для нас, учеников, странная девушка с ручным драконом и мечом из школы в горах Шохо выглядит ох как таинственно. Я даже не уверенна, стоит ли нам идти в салон и что-то делать с твоей внешностью…