Туз Черепов (ЛП) - Вудинг Крис - Страница 6

— Лады, — сказал Пинн, хотя и немного опешил. Подробности были бы вроде как важны.

— Я вижу незнакомого человека с темными волосами.

— Она темпераментная?

— Это мужчина.

— О.

— Ты что-то узнаешь. Что-то важное. Что-то такое, о чем ты и не подозревал.

Пинн расслабился.

— Тогда, по-моему, я не могу умереть. Ведь я буду занят поисками этого «что-то».

Ее лицо помрачнело.

— С одним из тех, кто тебе дорог, произойдет настоящая трагедия.

Он внезапно забеспокоился:

— С Эмандой?

— Знаки неясны. Но одно совершенно очевидно. Когда все эти события закончатся… ты обратишься.

Их глаза встретились. Пинн почувствовал себя захваченным чем-то внутри ее глаз, быть может, вызовом, который он увидел там.

Внезапно дверь комнаты собраний распахнулась, и кто-то позвал его по имени. Он подпрыгнул и дробовик с ужасным ревом разрядился в пол у его ног. Маринда с криком отпрянула от него, кровь и молоко пролились на пол. Спикеры исчезли за скамьями, как кролики в норах.

В дверном проеме стоял Фрей. Подняв бровь, он осмотрел сцену. И тут Пинн сообразил, что он стоит на кафедре, словно предводитель паствы.

— Я не буду спрашивать, — сказал Фрей. — Мы закончили. Пошли.

Глава 3

«Сломанный Якорь» — Винно-красный — Худое-лицо — Пинн узнан — Цыплячье дерьмо — Ашуа узнает о смерти

На западном конце Черных пустошей, в глубине Оленского леса, лежат Водопады Дровосека. В этом месте несколько рек сливаются в один большой поток, который падает с высоты в сотни футов в подковообразную долину. Дно долины всегда погружено в туман, а грохот не замолкает никогда.

Стоял розовый зимний вечер. Птицы летали стаями через темное небо, быстрые силуэты на фоне бурлящих водяных стен.

На самом верху, перед водопадами, находился город, расположившийся на трех лесистых островах, связанных между собой арками мостов; посреди каждого моста стояли ворота. Особняки прятались между вечнозелеными деревьями. Лампы освещали узкие, мощеные булыжником улицы, а также лавки и рынки, находившиеся на них. Шум водопадов могли заглушить только крики водоплавающих птиц, живших здесь, или моторные повозки, грохотавшие по извилистым улочкам.

«Сломанный Якорь» находился на ближайшем к водопадам острове. Это был единственный остров из трех с общественной посадочной площадкой для воздушных судов, и единственная точка входа для людей, проезжавших через город. Именно на третьем острове заключались все незаконные сделки свободных охотников и торговцев, подальше от глаз богатого народа, живущего за мостами. Центром всей этой деятельности и был «Сломанный Якорь».

— Три герцога, — сказал Фрей, веером выкладывая на стол карты.

Остальные игроки сплюнули и выругались. Противник Фрея, плечистый человек с винно-красным родимым пятном на шее, бросил карты, с отвращением сдаваясь. Фрей собрал все деньги, лежавшие между ними, стараясь не пропустить на лицо выражение радости.

— Похоже, сегодня вечером удача играет за меня, а? — невинно прокомментировал он.

— Как бы удача не завела тебя слишком далеко, — пробормотал человек с худым лицом, у которого Фрей, блефуя всю игру, срывал банк.

Фрей беспомощно пожал плечами, рассчитывая позлить соперника, словно он не мог перестать выигрывать, что бы ни делал. Он отодвинулся от стола.

— Следующий круг я пропускаю, парни, — сказал он. — Однажды кто-то сказал мне: никогда не играй сразу после большого выигрыша.

Человек, которого он только что обыграл, зло покачал головой, лишившись возможности немедленного реванша. «Надо дать ему слегка покипеть, — подумал Фрей. — Раздраженный человек склонен делать глупости».

Он сделал большой глоток грога, откинулся на спинку стула и посмотрел на бар с величественным видом удовлетворенного человека. Газовые лампы горели вполнакала, в табачном дыму изъеденные древоточцем потолочные балки казались бесплотными тенями, звенели крики и смех. Безвредные пьяницы в компании опасных незнакомцев. Его тип притона.

«Мы это сделали. Заставили транспортник сесть. И груз оказался именно таким, как обещал торговец слухами».

Фрей едва мог поверить, что они провернули это дело без потерь среди экипажа. Да, в урагане они висели на волоске, но в результате получили только несколько дыр от пуль в корпус «Кэтти Джей». Взамен они улетели с уловом из безделушек и артефактов, загнали его скупщику краденого, и уже какое-то время жили на выручку от него. И это после того, как он вычел сумму, нужную для сегодняшнего маленького вложения. В конечном счете это был успех, тот самый, который согревает сердце мужчины.

Его экипаж сидел вокруг стола, стоявшего в другой половине бара; Фрей мельком видел их через людскую толчею. Некоторые увлеченно беседовали, некоторые пьяно орали. Харкинс и Джез выглядели так, словно вообще не хотели быть здесь, но заставили себя прийти ради товарищей. Стало традицией праздновать вместе каждый удачный грабеж, и Фрей не хотел, чтобы кто-нибудь остался в стороне.

Даже Сило сидел с ними, вызывая враждебные взгляды от людей поблизости. Муртиане считались расой рабов, которой владели самарланцы. Многие вардийцы еще помнили, как воевали с ними в аэрумных войнах; другие считали их потенциальными шпионами для своих господ. В прошлом Сило считал разумным не показываться им на глаза. Но сейчас он был свободным человеком и больше не собирался прятаться в моторном отсеке «Кэтти Джей». Это вызвало несколько потасовок за последние несколько месяцев, но экипаж Фрея никогда не стеснялся хорошей драки, и те, кто связывался с их первым помощником, горько жалели об этом.

Фрей наблюдал за ними, пока игроки играли новый раунд без него. Пьяный Малвери что-то объяснял Крейку, который наклонился к нему поближе и тяжело кивал. Фрей мог догадаться, о чем они говорили. Гражданская война, как всегда. Пробужденцы против Коалиции. Те, кто поддерживал главную религию Вардии — и только они — против тех, кто поддерживал эрцгерцога. И по всей стране люди сражались и умирали за их бога или за их страну. Фрей считал, что умирать за такие абсурдные вещи просто глупо.

Экипаж «Кэтти Джей» сыграл ключевую роль в развязывании войны, но Фрей делал все возможное, чтобы не ввязываться в нее. Насколько он мог судить, они ничего не должны ни одной из сторон. Это не их сражение.

Малвери и Крейк были не во всем согласны. Малвери был патриотом — во время Первой аэрумной войны он даже получил медаль, — а Крейк имел совершенно неуместное чувство гражданского долга, потому что родился, вероятно, с серебряной ложкой в заднице. Но оба ворчали, что от войны была бы нажива, если бы они сражались с пробужденцами. Фрей терпеливо объяснил, что они уже сражались с пробужденцами, лишая их ценностей, но этот фиговый листок морали не обманул никого. В конце концов, они — пираты. Фрея это устраивало.

Джез сидела в конце стола, не говоря ни с кем, ее взгляд метался по бару, как взгляд настороженного зверя, тело было напряжено. Она никогда не была общительной, но в эти дни вообще почти не могла находиться на людях.

Фрей беспокоился за нее. Экипаж смог принять полумана в свои ряды, потому что она срывалась крайне редко. Все остальное время она была… ну, Джез. И они все привыкли любить Джез. Но сейчас она изменилась и вызывала опасения у всех. Он видел окаменевшие взгляды Харкинса, видел, как его люди невольно сдвигаются вдоль стола, чтобы оказаться от нее подальше. Они чувствовали произошедшее в ней изменение.

Ему не хотелось признаваться в этом, но Джез — верная, надежная Джез — стала опасностью.

Ее голова резко повернулась, и она посмотрела на него, глаза в глаза, через разделявший их бар. Кровь Фрея застыла в жилах.

«Словно она услышала, что я думаю».

— Эй! Ты играешь этот раунд или нет, мистер Счастливчик?

Тот самый злой мужик с винно-красной отметиной, чьи деньги Фрей только что забрал. Фрей был рад отвлечься и повернулся к столу. Он кашлянул в кулак, глотнул грога и махнул им рукой.