Татуировка виверны (СИ) - "LuckyLuke" - Страница 5

Что скрывать?! Я смалодушничал. Крайне не хотелось оказаться на улице с негласной печатью о неприёме на работу во всех более-менее серьёзных фирмах города. И я решил, что как-нибудь разберусь. В конце концов, решим эту проблему вместе с Пашкой. Это касалось его не в меньшей степени, чем меня, и в его интересах было найти решение. Одно меня всё же интересовало …

— Зачем тебе это? В случае развода ты не выигрываешь ничего…

— Я не собираюсь с ним разводиться, — призналась Ленка, легко пожав плечами. — Меня в нём всё устраивает. Он замечательный любовник и хороший друг, отлично управляется с отцовской фирмой и заведует финансами. Его походы налево интересуют меня постольку-поскольку. До этого момента мне всегда удавалось вычислить его баб самостоятельно. А сейчас — нет. И это единственное, что меня раздражает.

Женская психология всегда была для меня тем, что называют терра инкогнито. Я бы понял, если бы её злил факт измены или она хотела бы мести. На это можно было смотреть как угодно: соглашаться или осуждать. Но, по крайней мере, это было бы понятно. Ленку же раздражал тот факт, что она не могла узнать, с кем именно изменяет её муж.

О разговоре с его женой я рассказал Пашке уже на следующий день. В самолёте. Конечно же, отказаться от поездки я не успел, да и видел куда более важным поговорить о плане его жены. Я знал его дурацкую привычку не отвечать, придумывая разные причины не вести разговор на неприятную ему тему. Мог просто уйти — молча, сделав вид, что ничего не услышал. В самолёте ему просто физически некуда было уйти, и он вынужден был меня слушать. Хотя разговаривать было неудобно: слишком много глаз и ушей было вокруг.

— Я разберусь с ней, — отрезал Пашка, как только понял, о чём я веду речь.

— Прости, но на этот раз дело касается лично меня, и пускать всё на самотёк я не собираюсь. У вас там какие-то свои игры, а у меня своя жизнь…

— Своя? Хочешь сказать, что твоя жизнь меня не касается? — на Пашкином лице нарисовалось искреннее удивление.

— Паш, мы же оба прекрасно понимаем, что то, что сейчас происходит между нами, не будет длиться вечно.

— То есть?

— Я хочу сказать, что сейчас тот самый момент, когда пора притормозить лошадей. Пока ещё не поздно.

Я давно уже думал об этом. Нет, мне, конечно же, нравилось то, что происходило между нами, когда мы были наедине. Мы оба забывались. Забывали об ответственности, о последствиях, о том, что творилось в мире вокруг нас. Нам было хорошо вдвоем. Физически. Это было как наркотик, от которого не хотелось отказываться. Наркотик, который затянул, привязал к себе. И без его присутствия в жизни начиналась ломка. Мне на самом деле не хватало Пашки, когда мы долго не виделись. Чем дольше длилась ломка, тем безумнее были встречи.

Сложно сказать, когда секс перестал быть просто сексом и стал чем-то большим. Нет, это была не любовь. И никогда не суждено было ей случиться. Но, тем не менее, эта ломка была реальной физической зависимостью от прикосновений, ласк. Я стал ловить себя на том, что, слыша в повседневной жизни слова, которые очень редко, но всё же пролетали между нами в той, другой, от всех скрытой жизни, и которые больше напоминали приказы, я непроизвольно думал о Пашке. А мой организм реагировал совершенно однозначным образом.

Это была физическая зависимость от того запретного, что нас соединяло. Да и что уж скрывать — любовником Пашка был отличным.

И, тем не менее, я прекрасно осознавал, что так не могло быть всегда, и сейчас было самое время остановиться. Пока мы еще не перешли точку невозврата.

— Это мы ещё посмотрим, — хмыкнул Пашка с присущей ему самоуверенностью.

— Паш…

— Отстань. Мне нравится всё так, как есть. И я не намерен ничего менять, вне зависимости от того, что взбрело в голову моей жене, — процедил он сквозь зубы и отвернулся к окошку, явно давая понять, что этот разговор окончен.

Кажется, именно в тот момент я понял, что сухим из воды мне не выйти теперь ни при каком раскладе.

========== Часть четвёртая ==========

Виверна на моей спине медленно, но верно принимала очертания и становилась узнаваемой. Теперь, когда обратного пути уже не было, не осталось и сомнений — эта татуировка была нужна мне больше, чем я предполагал. Да, это было своего рода камуфляжем, маской, скрывающей меня от собственного прошлого. От того, что я вряд ли когда-то сумею забыть. И это хорошо. Собственные ошибки забывать нельзя, чтобы не делать новых.

К концу второго сеанса на моей спине красовалась огромная виверна, раскинувшая крылья в стороны так, что они словно обнимали мои плечи. А её хвост обхватывал моё тело ровно там, где был шрам. Пусть я не собирался забывать своё прошлое, но был в моей жизни человек, которого я хотел отгородить от всего того, что я натворил до встречи с ним… Ещё полгода назад я не видел смысла что-то менять и в своей жизни, и в своём окружении в целом. Теперь… теперь всё было иначе.

Наш совместный отпуск с Пашкой был крайне неоднозначным… Мне безумно нравилось проводить с ним время. Мы практически не покидали номер отеля, а если и выходили, то только на обед и купить сигарет. Это была самая сумасшедшая неделя в моей жизни на тот момент. Столько переменчивых и противоречащих друг другу чувств я не испытывал никогда прежде.

Днём всё было солнечно и радостно. К тому времени наш секс перестал быть чем-то новым и неизведанным, тем больше появилось экспериментов. Практически каждый день Пашка придумывал что-то новое. Иногда мне казалось, что он нарочно выискивает что-то интересное в интернет-паутине, чтобы потом провести очередной опыт. Признаться, мне нравилась и его тяга к неизведанному, и сами эксперименты, и открытость даже к самым, на первый взгляд, невероятным вещам.

По ночам всё было иначе. В то время, пока Пашка беззаботно спал, я гипнотизировал потолок, пытаясь заглушить мерзкое чувство, накапливающееся где-то в районе солнечного сплетения. Словно, когда выключался свет, включалось что-то иное… Совесть? Возможно, на тот момент во мне оставалась ещё капля этого ценного качества. Страх… Он тоже присутствовал. Я даже не пытался представить, что будет, если вся эта история всплывет. Я мог потерять всё, что имел. И это было совсем не мало. Так мне казалось тогда.

Рано или поздно я засыпал, а потом наступало очередное утро, которое начиналось с Пашкиных ладоней, и мир снова казался не таким страшным местом, как ещё пару часов назад.

К разговору о Ленке мы больше не возвращались. Лишь вернувшись домой, Пашка попросил меня передавать его жене ту информацию, которую он сам будет мне давать. Большого выбора у меня не было, и потому я согласился. По крайней мере, на тот момент. Я был уверен, что найду выход из сложившейся ситуации с наименьшими потерями для всех участников.

Моим планам не суждено было сбыться…

По приезде домой всё вернулось в привычный график. Ровно раз в неделю Пашка приходил ко мне, оставался на ночь, а утром привычно исчезал. Его жене я периодически передавал снятые телефонной камерой случайные встречи Пашки с какими-то девицами. Конечно же, встречи были подстроенными, и Ленка рано или поздно понимала, что очередная предоставленная мной информация не подтверждается. Я лишь пожимал плечами, уверяя её, что ничего больше не знаю. И она верила. До определенного дня…

Это случилось поздней осенью.

В доме, где я жил, начали ремонтировать фасад к какому-то очередному празднику города, когда нужно было навести внешний марафет, забыв о том, что внутри тоже хотя бы изредка нужно проводить работы. Как результат, шум и грязь не прекращались, и после месяца мучений было принято решение временно переселиться в отель.

— Зачем тебе отель? У меня дом огромный, неужели ты думаешь, что мы тебе комнату не найдём?

Пашка о моих планах переехать в отель, конечно же, узнал первым. В конце концов, он был единственным постоянным гостем в моей квартире. Но его идея мне нравилась не особо.

— Не думаю, что твоя жена будет в восторге.