Колония "Дельфин" (СИ) - Прай Кэрри - Страница 52

- Даже если я скажу тебе, что ты свободна? – спросил Савва, внимательно смотря на меня. - Ты не уйдешь?

Мое сердце трепенулось. Сжалось в кулачок. И походу… остановилось.

- Конечно, не уйду, - я сглотнула, говоря шепотом. – А почему, ты так говоришь?

Савва грустно опустил голову, а я совершенно не понимала, что происходит.

- Все кончено, Соня, - проговорил он. – Мне звонил отец, пока ты была в душе…

Он сделал паузу и несколько глотков. А мне казалось, что я вот-вот потеряю сознание.

- Они приняли заявление. Идет проверка. Герман чертовски влип.

В этот момент, я слышала, как переходит стрелка часов, как трещит огонь, как бьются наши сердца… Повисла грабовая тишина. Мне все это послышалось? Я сплю? Он сказал, что я свободна? Он сказал, идет проверка?

- Савва, - прошептала я, отлепив язык от неба, - ты не врешь мне?

Парень слегка улыбнулся и ущипнул меня за колено.

- Ну, это же не особенный случай…

Моему счастью не было предела. Савва долго убегал от меня по дому, прячась от моих тумаков. Я хотела его задушить, за то, что так долго молчал. Что держал в тайне, самую долгожданную новость. Теперь понятно, что он скрывал. Но почему, столько грусти было в его глазах? Неважно. За нашими догонялками и дурачеством, мы не заметили, как осушили целую бутылку вина. Савва нашел еще одну. Да и плевать, я так не радовалась, даже в новогодние праздники. Даже когда мне было три года. Даже когда папа подарил билеты в дельфинарий.

За моей спиной выросли крошечные крылья, и я была готова летать, порхать, и даже танцевать «Ламбаду». Мы сделали это. У нас получилось. Остается только немного подождать.

- Я свободен, словно птица в небесах!- уже орали мы оба, не попадая в слова. – Я свободен, я забыл, что значит страх!

Мы катались по полу, как типичные дети. В этот момент, растянутый рукав и так большой футболки, оголил часть ключицы.

- А это что? – спросил Савва, заметив мой шрам. – Хотя не отвечай, я предполагал, что ты прошла через Афганскую войну. Настоящая Соня Блэйд!

Я похихикала в руку. Раньше, я так старательно скрывала свой шрам, но Савва был из тех людей, которым я могла открыться. Вести себя по-простому и быть самой собой. Тем более, за последние месяца, мой шрам стал настоящим достоянием. Его не видел, разве что только Герман.

- Когда я была маленькая, - начала я, рассматривая ажурный потолок, - то попыталась вырезать себе сердце.

Савва лежал рядом и, услышав это, поперхнулся красным вином.

- Вырезать? Детка прости, ты конечно, особенная и все дела, но на твоем месте, я бы вырезал бабочек из картона.

- На своем бы месте, я бы вырезала тебя язык, - парировала я, чувствуя, как изображение в глазах потихоньку начинает кружиться.

- Ну, серьезно, зачем ты это сделала? – вернулся он к теме.

- Чтобы не болело…

На мои слова ответа не поступило. Он все понимал. Понимал, что это слишком больная тема. Эх, и почему, немного запьянев, волей не волей, начинаешь капаться в самом личном?

- У меня есть идея! – подорвался Савва, поскакав на кухню. – Сейчас, я кое-что сделаю! Закрой глаза!

Я приподнялась, и стала послушно, ждать сюрприза. Хотя, закрыть глаза в таком состоянии, было не самой лучшей затеей.

Через минуту, ко мне подсел Савва и начал старательно, что-то вырисовывать на моей ключице. Мне было щекотно, но я совершенно не могла предположить, что он делает.

- Воу-ля! Теперь, можешь открывать.

Сначала я увидела довольную гримасу друга, державшего в руках черный перманентный маркер, а потом…

Что это такое?! – возмутилась я, увидев на себе черное пятно, довольно странной формы.

- Носок, - непринужденно пояснил Савва. – Черный носок. Черный, красивый носок, на память.

- Ты издеваешься?! – взревела я. – Оно ведь не отмоется!

Савва откинул маркер в сторону и состроил невинное лицо.

- И не смотри на меня так, - приказала я, нервно заглатывая воздух. – Мне что, теперь кусок кожи отрезать?

- Детка… - его губы дрогнули в усмешке.

Я подняла руку, тыча в него пальцем.

- Ты придурок! – не унималась я. - Это не смешно! Я не хочу ходить с носком на теле! Да это и не похоже на носок! Это похоже… Боже, я даже не хочу предполагать!

Сава примирительно поднял руки.

- Пусть это будет не носок. Ты только не кипятись.

Мои глаза сузились, а руки упали на бока.

- А что, например?

- Например… огурец,- ответил Савва, явно издеваясь надо мной.

Я выдохнула волну огненного пара, теряя терпение.

- Огурец? Огурец?!

Савва виновато положил свою руку мне на колено.

- Прости, Соня. Я хотел, как лучше, а получилось, как всегда. На кухне есть раствор, огурец легко смоется. Не злись и прости…

И тогда я замолчала. Я действительно была эгоисткой, не умеющей веселиться. Парень всеми силами, старался отвлечь меня, а я опять за свое.

- Это ты меня прости, - выдохнула я. – Я не хочу стирать этот носок. Или огурец… Неважно. Спасибо тебе. Ты ведь знаешь, что я не умею контролировать свои эмоции. Я же… зануда.

Савва так смешно смотрел на меня в этот момент, что мне захотелось расхохотаться, но он оборвал меня прикосновением руки. Его горячие пальцы остановились на моей щеке, и это напомнило мне сцену, у входа в барак. Только теперь, я не могла убежать.

- Как жаль, что это все достанется Марату, - прошептал он одними губами.

Я не знала, что на это ответить. Черт, я растерялась.

- Ты свободна, - продолжал он, не отрывая своего взгляда. – И он будет свободен. Ты права, я странный. Я невыносим. Теперь, ты должна быть счастлива. Только не со мной. Я ведь не такой, как он. И не могу им стать. Мне не пойдут рыжие волосы.

Боже. Савва бормотал что-то не связное, он был в стельку пьян. Но его слова всколыхнули во мне бурю чувств.

- Поэтому, ты грустил? – спросила я. – Поэтому не сказал сразу, что у нас все получилось?

Савва медленно кивнул.

- Ты же сама сказала, что я эгоист, - он развел руками. – Так и есть.

Волна мурашек пробежала по затылку. Он не был эгоистом, и мы оба это понимали.

- Это не так, - не согласилась я, чувствуя, как дрожат губы.

Он поднял голову и уперся лбом в мой лоб.

- Скажи, - выдохнул он. – Только не ври. Ты ведь ждешь его. Переживаешь. Я ведь знаю, как ты смотришь на него. На меня ты так никогда не смотрела. Ответь. Не смотря на то, что он сделал, ты неравнодушна к нему? Так ведь?

Как будто пробка от вина застряла у меня в горле.

- Я…я…

Все посыпалось само собой. Я не смогла правильно ответить на это. Я не смогла ответить правду. Но ответа и не потребовалось, потому что Савва рухнул на пол. Вполне возможно, он бы и не понял меня сейчас.

Я прилегла рядом, и положила руку на уже сопящую грудь. Он уснул.

Что я отвечу ему, когда он проснется? Я не знаю. Серьезно, не знаю. Савва прав, я слишком быстро отпустила все грехи Марата. Слишком быстро. И догадываюсь, почему так происходит. Но и Савва, я не могу сказать, что он мне безразличен. Я солгу, если скажу так. Но ведь, к меня совершенно не было времени, чтобы с этим разобраться. Я вообще, об этом старалась не думать. Если бы я позволила себе немного слабости, чем бы все это закончилось? История с Кириллом, показала мне, что не стоит позволять себе… Ничего. Когда я была закрыта от людей, все было намного проще.

Опять же, я не могу знать наперед.

Я думала лишь о побеге. О маме. И лишь временами о них. Но этого не достаточно, чтобы понять, что я чувствую. Слишком мало, чтобы определиться. Почему, все всегда так тяжело? Мне не хочется кого-то огорчать. Они все, мне небезразличны. Девочки, Рут, Лилля, и даже Тихон… Я оставлю это на потом. У нас еще будет время, во всем разобраться.

Подумать только, еще вчера, я смотрела через окно комнаты, в колонии «Дельфин», а сегодня, валяюсь на полу шикарного дома, в нетрезвом состоянии.

Жизнь… Насколько непредсказуема эта жизнь. По крайней мере моя. Джойстик управления, который должен выдастся мне при рождении, был несправедливо утерян. И кто-то очень вредный, управляет моей судьбой, как ему только вздумается. Нажимает на разные кнопочки и превращает меня в безвольную марионетку. В этой жизненной игре, я слишком слабый персонаж, не обладающей заурядными способностями. Меня выбирали, только для того, чтобы в очередной раз поглумиться. Но, завтра, все будет по-другому. Все измениться. Провода вырваны. Приставка разбита. Я буду жить по-настоящему.