Там, где рождаются молнии
(Очерки) - Грязнов Евгений Николаевич - Страница 12

Нет, нет, не может быть…

Но вот и она. Сердце бьется все сильней. Это она. Только у нее одной такая плавная походка. Это ее бежевое пальто, ее белый воздушный шарф.

Девушка подходит ближе… Нет, не она! Я ошибся. Я ошибаюсь еще и еще. Семь минут до отхода поезда. Шесть. Пять… Две… Протяжный гудок. Поднимаюсь в вагон. Снова вглядываюсь в толпу на перроне со смутной надеждой. Жадно глотаю запах сирени.

…С тех пор прошло немало лет, а я всегда приношу жене первые букеты сирени. Я смотрю на нее, на сеточку морщинок под ее улыбчивыми глазами, вспоминаю вокзал в районном городишке, и мне кажется, она такая же, как тогда, когда я ждал ее перед отправлением поезда. Теперь же приходится ждать ей. Ждать с учений, с боевого дежурства, из командировок…

ПОДСНЕЖНИКИ НА ПОЗИЦИИ

Среднего роста младший сержант, наклонясь, внимательно оглядывал каждый клочок пожухлой травы. Особенно тщательно он осматривал землю у ручья. Ручей этот разбух от растаявшего в горах снега. И, видимо, обрадовавшись тому, что наступила весна, с шумом бежал вниз, успевая на ходу переговариваться со скалами и кустиками, с птицами, прилетавшими к нему попить студеной водицы, с лучами солнца, заглядывающими в обрыв.

Младший сержант выпрямился. Слушая говор ручья, он думал о том, куда же спрятались подснежники. Ему так хотелось найти хотя бы один, чтобы в конверте отослать его домой к 8 марта.

Мысли Виктора Климова оборвал нарастающий вой сирены. Через секунду он уже бежал наверх, к позиции. А еще через некоторое время он деловито подавал команды по проведению контроля функционирования аппаратуры. Контроль — дело офицера наведения. Но младший сержант прибыл раньше. Не терять же драгоценное время!

Контроль Климов до конца довести не успел — прибыл офицер наведения. Младший сержант занял кресло оператора ручного сопровождения по дальности.

Когда поступила команда на поиск, младший сержант Климов и его подчиненные уже знали: начались тактические учения. Вот поступила вводная о применении «противником» оружия массового поражения. Опять звучат команды. Четкие, резкие. Но и в средствах защиты расчет управления похож на слаженный ансамбль. Внешне, кажется, трудно уловить в действиях воинов какую-то закономерность. Однако знающий человек не может не восхититься логичностью движений каждого воина, вдохновением, с каким работают ракетчики. Младший сержант Климов уже не сомневается, что и любая последующая задача будет выполнена его подчиненными.

…В перерыве между тактическими занятиями младший сержант Климов вышел подышать свежим воздухом. Подошел к стартовикам, находившимся в окопе. Перебросившись с ними несколькими фразами по поводу прошедшей работы, поделился со своим другом сержантом:

— Понимаешь, подснежники хочу послать. Облазил всю долину и не нашел.

— А что их искать? Гляди, — и сержант показал на дно окопа.

Предвещая весну и пробуждение всего живого, расталкивая высохшую траву, из-под пусковой установки робко выглядывали хрупкие подснежники.

ИЗ ГВАРДИИ РОМАНТИКОВ

— Взять ключ! — командует сержант Богдан Трачук и медленно идет вдоль столов. — Рядовой Минаев, вы сжали ключ, как боксерскую перчатку. Держите свободней.

Здоровяк Минаев прячет улыбку: у него действительно разряд по боксу. А сержант разъясняет: «Слишком сильное сжатие пальцами головки ключа приводит к тому, что движение кисти становится неравномерным, а передача — не ритмичной. В итоге — быстрая утомляемость…»

— У вас, рядовой Коваль, мелкий захват. Пальцы слегка касаются головки ключа. Это тоже плохо…

Лицо Коваля мрачнеет. Очень уж неприятно ему, специалисту 2-го класса, единственному в подразделении человеку, умеющему работать и правой и левой рукой, выслушивать такие замечания. А куда денешься, если сержант прав?

Правильная хватка ключа, посадка радиотелеграфиста — это то, с чего начинали воины учебу. А сейчас все они уже несут боевое дежурство. И неплохо несут. Оценки у них только отличные. Здесь у каждого — классность, а у многих 2-й класс. Некоторые овладели одной-двумя смежными специальностями. Но кто-кто, а сержант Трачук твердо усвоил: навыки теряются быстро, а приобретаются с трудом. Для тех, кто связал службу с морзянкой, — это истина.

У Богдана Трачука дружба с морзянкой старая. По душе ему и одноименная песня. «Поет морзянка за стеной веселым дискантом…» На Севере Богдану бывать не приходилось. Родом он из Ивано-Франковской области. Там живут его отец с матерью, сестренка. Но романтика Севера с его суровым климатом, с его смелыми и мужественными людьми всегда влекла к себе парня. Мечта о дальних зимовках, о полярных станциях сыграла большую роль в том, что он уже парнишкой стал изучать радиодело, закалять себя физически.

Природа не одарила его богатырской силой. Он занялся спортом. Второй разряд по футболу и по ручному мячу — этого ему показалось мало. Где испытать свое мужество, до конца поверить в свои силы? Богдан поступает в мотоклуб ДОСААФ. Настойчивости, с какой парень овладел мастерством в спорте, связанном с огромным напряжением, риском, мог бы позавидовать каждый.

Приближался срок призыва в армию, и юноша решил приобрести специальность, которая ему будет необходима, и поступил в радиоклуб.

С радиоклубом Богдану повезло. Его преподавателем оказался человек, бесконечно влюбленный в свою профессию — Игорь Гинчицкий. Еще недавно он служил в войсках ПВО, был сержантом, специалистом 1-го класса. О своей службе молодой преподаватель рассказывал так, что у слушателей глаза разгорались от восторга. Каждому хотелось быть похожим на этого толкового парня и пройти по той военной тропе, которой прошел он. Богдан решил проситься в войска ПВО. Мечта сбылась. В подразделении некоторые воины впервые увидели телеграфный ключ. Рядовому Богдану Трачуку уже многое было известно. Но не такой он человек, чтобы кичиться своими знаниями. Вместе со всеми учился старательно. Понимал: для несения боевого дежурства багажа, полученного в радиоклубе, очень мало. Была тут и своя специфика. Например, требовалось, чтобы радист забыл свой почерк.

Понемногу стало известно молодому солдату и другое, вытекающее из жестких законов солдатской службы. Времени и сил на усвоение новых правил Богдан не жалел. Много помогал товарищам. Тренировал воинов.

Высокая требовательность к себе и товарищам рядового Трачука были замечены командиром. Именно поэтому на первом же боевом дежурстве воину доверили ответственный пост. С заданием комсомолец справился успешно. Итог дежурства — первая благодарность. А первое всегда памятно. Затем были первое присвоение командирского звания и первая встреча с подчиненными.

ЗАБОТЫ ЛЕЙТЕНАНТА ДМИТРИЕВА

Когда-то очень давно здесь шумела река. А сейчас ее гортанный говор едва слышался из долины, оттуда, где, прикрывая быструю воду от жаркого летнего солнца, опустили свои ветви плакучие ивы, а от знойных ветров закрыл ее плотной стеной камыш.

Здесь проселочная дорога, бывшее устье, похожее на тоннель, дно которого щедро усеяно отполированными камнями-голышами.

— Нет родников, и река высохла, — будто рассуждая с самим собой, замечает шагающий рядом со мной лейтенант Дмитриев.

Высокий, широкоплечий, с бронзовым от загара приветливым лицом, он напоминает крестьянского парня, который, хорошо поработав на сенокосе, вдруг ударился в философию.

Я молчу. Жду, о чем он будет говорить дальше.

— Родник небольшой, а сила в нем великая, — продолжает рассуждать вслух мой спутник, на ходу покусывая травинку. — Недаром, большие реки с них начинаются. И вода в этих реках чистая, родниковая.

Дорога, даже короткая, сближает людей. И пока мы идем к городку локаторщиков, я узнаю многое из биографии лейтенанта. Бывший шахтер. Окончил горный техникум, работал мастером, потом служил срочную в Московском округе ПВО. После — Высшее военно-политическое училище и вот уже больше года — заместитель командира радиолокационной роты по политической части.