Мушкетер - Большаков Валерий Петрович - Страница 40

Герберт, мазнув взглядом по Сухову, молча поклонился. Олег послал лорду-стюарду успокаивающую улыбку — мол, всё под контролем.

— Итак, господин Снейп, — выговорил король, — расскажите мне, что творится под Ла-Рошелью. Ах, не стойте вы с таким благоговением! Садитесь.

Сухов присел на скамью, обитую синим бархатом, и мельком оглядел покои.

Голубые стены, искусно расписанные сценками с ангелами в небесах, оправдывали название, данное залу.

Олег сосредоточился. Тщательно подбирая слова, обдумывая сведения, переданные ему кардиналом, он описал положение дел в Ла-Рошели, напирая на то, что особых тягот англичане не испытывают.

— Война идёт по правилам рыцарских турниров, — заключил Сухов, намечая улыбку. — Как-то раз Бэкингем послал маркизу Туара дыни, а тот в благодарность отправил герцогу воду, настоянную на цветках лимонного дерева, и «кипрскую пудру».

Король покивал и сказал, болезненно морщась:

— Если мы не поможем Бэкингему после столь прекрасного и славного начала его действий, это станет неизгладимым позором для меня и для всей Англии. Те, кто противится этому или затягивает дело, заслуживают того, чтобы их повесили в Тайберне!

— Да, сир, — смиренно согласился Олег.

— Ступайте, господин Снейп, — милостиво сказал его величество. — Я удовлетворён нашей беседой.

Отвесив прощальный поклон, Сухов удалился.

Оказавшись в галерее, он заметил лорда-стюарда и улыбнулся ему — дескать, король остался доволен, чего и вам желаю.

— О, Северус! — вдруг услышал он приятный женский голос.

Это была Люси Хей, она щеголяла в роскошном тёмно-зелёном бархатном платье с большим воротником и высокими манжетами из венецианского гипюра снежной белизны — не копить же кардинальские пистоли, как скряга-ростовщик! Деньги на то и созданы, чтобы их тратить.

— Миледи, — церемонно поклонился Олег.

— Ах, не будьте таким суровым, — надула губки графиня, — не то я решу, что вы из пуритан! Они тоже ходят во всём чёрном.

— Не имею ничего общего с этими ханжами, — улыбнулся Сухов.

Леди Карлайл засмеялась. В этот момент она показалась Олегу хорошенькой — румянец на щеках горит, глазки сверкают, постреливая вокруг.

— Позвольте представить вам достопочтенного Ричарда Уэстона. — Люси по-свойски взяла под ручку пожилого джентльмена, который ничего не имел против внимания, оказываемого ему молодой женщиной, и подвела к Сухову. — Сэр Ричард, сэр Северус.

— Его величество почтил меня званием канцлера казначейства, — с простодушной ухмылочкой проговорил Уэстон.

— Увы, сэр Ричард, пока что в большие чины не вышел!

Канцлер охотно рассмеялся.

— А мы как раз о вас говорили, — щебетала Люси, — с сэром Ричардом и с сэром Уильямом.

— Вот как? — Олег изобразил невинное удивление, бросив испытующий взгляд в сторону лорда-стюарда. Тот в это время смаковал вино и приподнял кубок, словно отвечая Сухову.

— Да-да! — оживлённо продолжала графиня. — О вас, о Ла-Рошели, о его светлости. Представляете, сэр Ричард, герцог изъявил такую храбрость, что не позволил своим солдатам рыть укрепления, сочтя подобное поведение трусливым!

Уэстон глянул на Олега, несколько озадаченный. Сухов развёл руками.

— Приходится признать, — вздохнул он, — что смелость не всегда сочетается с мудростью.

— Надеюсь, вы не рассказали об этом королю? — поинтересовался Уэстон, с виду вполне добродушно, но глаза его смотрели цепко и зорко.

— Я не обманул надежд его величества, — ответил Олег, — и изложил все события как они есть, умолчав о самых печальных. Да и выводы я делать не осмелился, ибо в мои планы не входило вызвать монарший гнев.

— Люди Бэкингема болеют, — негромко сказала Люси.

— И много ли хворых? — нахмурился канцлер-казначей.

— Непозволительно много, сэр, — серьёзно ответил Сухов. — И это притом, что наше войско расположилось на побережье. Лагерь же французов находится среди болот, однако Ришелье удалось избавить своих воинов от заразы. Сие удручает больнее всего.

— Дьявол! — проворчал Уэстон. — И он ещё требует выплат во много тысяч фунтов! Пф-ф! Я бы с наслаждением отказал его светлости, но как я могу сказать «нет» его величеству?

— Хотите совет? — ухмыльнулся Сухов. — Не говорите слов отрицания, но и согласия своего не давайте.

— А что же тогда? — удивился канцлер.

— Сокрушайтесь! Вините в нерасторопности сборщиков налогов и прочих малых мира сего — вот, дескать, и рад бы выдать нужную сумму его светлости герцогу, да только казна уж больно медленно пополняется. Мол, ближе к зиме полегче будет, а пока… И уныло разводите руками.

Сэр Ричард захихикал, грозя Олегу пальцем.

— Знаете, сэр Северус, — проговорил он немного погодя, — а вы, пожалуй, могли бы понравиться королю и даже выйти в фавориты. В вас достаточно смелости, чтобы говорить опасные вещи, но хватает и ума, чтобы преподносить их с иронией.

— Боюсь, мой путь наверх займёт излишне много времени, — усмехнулся Сухов. — Бывал я при дворе у разных государей, но нравы везде одни и те же. Поверьте, на поле брани гораздо спокойнее! По крайней мере там не ударят в спину.

— О да!

Раскланявшись, канцлер казначейства удалился.

— Надеюсь, — пробормотал Олег, — я не был излишне откровенен.

— Нет-нет! — успокоила его графиня. — Сэр Ричард хитёр и коварен, но не подл.

— Забавно… А я тогда каков?

— Вы? Вы безжалостны и беспощадны, но справедливы.

— Приятно слышать, — улыбнулся Сухов.

Графиня Карлайл, по всей видимости, взяла «Северуса Снейпа» под свою опеку, желая вывести его в свет.

Шествуя по галерее, миледи познакомила Олега с лордом Мортоном и сэром Уильямом Бальфуром, чьи отряды готовились отплыть под командованием графа Холланда, с Томасом Говардом, графом Сурреем, и ещё с кем-то, и ещё…

Сухов едва поспевал отвешивать любезные поклоны.

К пяти часам пополудни здешнее жеманство изрядно утомило его, и Олег поспешил покинуть дворец.

Уже отъезжая, он оглянулся на узкие, стрельчатые окна Уайтхолла, отблескивавшие простым зеленоватым стеклом или искусно сработанными витражами. За ними сотни людей бродили по дворцу, взыскуя благ. Графы, бароны, виконты, маркизы.

Он посеял сегодня идеи, которые могут укорениться среди местной знати и дать свои плоды.

Кто-то из лордов, не от большого ума, сболтнёт худую весть о Бэкингеме, породив волну слухов, и они распространятся по Лондону, аки пожар. Кто-то решит, что, очернив герцога, тем самым изобразит себя белым и пушистым. А кто-то, поставив себе цель сместить его светлость, станет вредить ему, дабы неудачи умалили величие Джорджа Вильерса в глазах короля.

— Зоопарк, — сказал Сухов и похлопал чалого по шее: — Поехали, дружок.

Конь обрадованно фыркнул и порысил по Кинг-стрит.

Глава 15,

из которой легко вывести цену человеческому счастью

1

Бальтазар Жербье весь изнервничался в первые дни, а после смирился со своей участью. Он лежал день напролёт, ворочаясь на соломенном матрасе, переходя в сидячее положение лишь во время кормёжки. Сам себе Жербье напоминал животное, пойманное и укрощённое.

По ночам он вставал, обходил своё узилище и ощупывал стены в поисках хоть какой-то щёлочки, как будто владел чёрной магией и мог оборотиться тараканом. Когда светила луна, от окошка вытягивался узкий луч, упираясь в дверь.

Жербье смотрел на бойницу как завороженный — это был его единственный «выход» в мир. Вначале он еще сомневался, считал, что окошко выходит в сад или во двор, но голоса, доносившиеся до него днём, цокот копыт и грохот телег убеждали, что за стеной — улица.

Какая, он понятия не имел. Попытки влезть по стене закончились ободранными ладонями и прорехой на камзоле.

Однажды Бальтазар проснулся среди ночи и вскочил с бешено бьющимся сердцем. Он видел сон, в котором давал о себе знать.