Закон маузера - Большаков Валерий Петрович - Страница 2

Ильич не выдержал — сломал карандаш, который вертел, и бросил обломки на стол. Встал порывисто, сунул большие пальцы за жилетку и заходил вдоль кресел, за спинами наркомов — те выворачивали головы, следя за председателем.

— Отступим дальше на восток, на Урал… — заговорил Владимир Ильич горячо, частя и бодрясь, пряча свой страх и растерянность за словесным журчанием. — Создадим Урало-Кузнецкую Советскую Республику, опираясь на уральскую пгомышленность и кузнецкий уголь, на уральский пролетариат и на тех московских рабочих, которых удастся увезти с собой… Разлюбезное дело! И мы из пределов Урало-Кузнецкой Республики снова расширимся и вернёмся в Москву и Петегбург… А вы знаете, что в Кузнецком бассейне у нас огромные залежи угля? В соединении с уральской рудой и сибирским хлебом мы имеем новую базу! Сдадим на время Евгопейскую Россию и используем Урал и Сибирь как базу для будущего «собирания» страны и революционного движения на Евгопу![9]

— Стратегия отчаяния, — криво усмехнулся Троцкий.

Предсовнаркома резко развернулся, сжал губы, сощурил монгольские глаза.

— В таком случае, — парировал Ленин, недобро улыбаясь, — просветите нас, революционный стратег! Ответьте на извечный вопрос: что делать?!

Предреввоенсовета вскинул голову, выпячивая и кадык, и бородку. Сверкнули линзы очков.

— Немцы и австрияки «шалят» на оккупированных территориях, — проговорил Лев Давидович, накладывая ладонь на малороссийские губернии. — Белые выдавливают их, не позволяя грабить и вывозить награбленное, — хотят оставить себе! Из района Одессы наступает генерал Драгомиров, к Екатеринославу[10] с юга движется Слащов, с востока — «волчьи сотни» Шкуро. — Набрав воздуху во впалую грудь, он сказал с силою: — Именно сюда, именно сейчас и должна ударить Красная армия! Собрав всю конницу в один кулак, мы разовьём стремительное наступление на Харьков! На Екатеринослав! На Ростов!

Троцкий настолько резко провёл пальцами от Москвы к Чёрному морю, что карта сорвалась с гвоздика, однако наркомвоен не обратил на это ни малейшего внимания.

— Резко усилим Южный фронт! — с жаром сказал он, взмахивая кулаком. — Откроем Украинский фронт! Нанесём сокрушительный удар по белогвардейской сволочи и скинем её в море!

Члены советского правительства бешено зааплодировали — неопрятный Дзержинский оживился, заегозил, барственный Чичерин кивал ласково, благообразный Луначарский и вовсе сиял.

Ленин, словно сдерживая рукоплескания, нервно-зябко потёр ладоши.

Один Сталин сохранял спокойствие. Разминая пальцами папиросу, до которых был невеликий охотник, он иронически улыбался.

Возбуждённые наркомы расходились, громко обсуждая открывавшиеся перспективы, секретари суетились, шелестя бумагами, а Ленин удалился в свой кабинет, куда поманил и Сталина. Авинов прошмыгнул следом.

Владимир Ильич, в отличие от соратников, не излучал оптимизма. Он выглядел измотанным и утомлённым.

Присев на своё место за столом, вождь вяло махнул рукой — устраивайтесь, мол.

— Кури, Коба, кури… — расслабленно произнёс Ленин.

Иосиф Виссарионович кивнул и чиркнул спичкой, закуривая.

Втянул дым, выдохнул, щуря рысьи глаза.

— Я вижу, вы тоже не в восторге от наполеоновских планов проститутки Тгоцкого, — сказал Ильич, устало подпирая голову рукою. — Верно?

— Вэрно, — кратко обронил Сталин.

— А вы, товарищ Югковский?

Кирилл подобрался и медленно проговорил:

— Хоть то, что предложил Лев Давидович, разработано и не им лично, а военспецами, но и другого выхода нам просто не остаётся. Да-с. Наступление на Харьков — это единственный способ прорвать кольцо фронтов.

Ленин задумчиво покивал.

— А вот я нашёл ещё один выход, товарищ Югковский, — неожиданно хихикнул вождь. — Ещё одну возможность склонить чашу весов на сторону рабоче-кгестьянского государства!

— Какую же? — вежливо поинтересовался Авинов.

Лицо Владимира Ильича вдруг и страшно исказилось.

— Убить Когнилова! — с силою сказал Ленин, с треском хлопая ладонью по столу. — Убить этого белого генералишку! Разлюбезное дело! Внести разлад в белогвардейщину — вот наша цель! Архиважная цель! И добиться её должны будете вы, товарищ Югковский.

— Я? — растерялся Кирилл.

— Вы, вы! Надеюсь, Иосиф Виссарионович не будет пготив, если мы вас отправим в длительную командировку? Хе-хе…

Сталин осклабился, топорща усы.

— Иосиф Виссарионович нэ против, — выразился он.

— Вот и славненько, вот и прекгасненько… — пропел Ленин. — Организуем всё так, будто бы вы, товарищ Югковский, бежали из большевистского плена! Вам выдадут нужные пропуска, вы пересечёте линию фронта. Вернётесь на старое место службы — и выйдете на ростовских подпольщиков. Сейчас в тылу врага действует несколько революционных групп. Свяжетесь с той, которую возглавляет Егор Мурлычёв. Он руководит Донкомом,[11] и его люди ведут упорную борьбу с корниловщиной — расклеивают листовки, агитируют народ, занимаются диверсиями и саботажем… Боевые товарищи! Вот и объедините усилия. Слышали небось, что вещал Тгоцкий? Беляки готовят наступление на Каменноугольный район и далее на Харьков. Их сейчас в Ростове-на-Дону как собак нерезаных. Как нам доносят верные товарищи, скоро туда же со всем своим Главным штабом переберётся и сам Корнилов. Вот вы его и встретите… салютом! Ну как? Берётесь?

Авинов посмотрел на Сталина — тот спокойно кивнул ему, — вытянулся по стойке «смирно» и отчеканил:

— Служу трудовому народу![12]

Глава 2

ВСПОМНИТЬ ВСЁ

Газета «Приазовский край»:

ЦУПВОСО — Центральное управление военных сообщений — располагалось в районе Арбата, там-то и можно было получить пропуск.

Однако, если вас командировали в местечко, которое находилось ближе, чем за сто пятьдесят вёрст от линии фронта, требовалось уже особое разрешение.

Такое выписывали в отделе ВЧК по выдаче пропусков в прифронтовую полосу.

И Авинов отправился на Лубянку, в «чрезвычайку».