Копья народа
(Рассказы и повести) - Иванов-Леонов Валентин Георгиевич - Страница 14

Лучи заходящего солнца окрасили багрянцем настороженные лица.

— На остров смерти летим, — подумал вслух Жозе.

— Нет, — возразил Педро. — Просто не хотят рыть для нас могилы — вот он, океан! Так проще: утопят — конец. Акулы докончат их черное дело.

— Сбросят?

Педро промолчал.

Жозе отчаянно пытался освободиться от пут. Крепкая шея его раздулась, напряглась.

— Развяжи мне руки, Педро.

Они повернулись друг к другу спинами, и Педро незаметно принялся за дело.

Ровно гудел мотор вертолета. Внизу проплывал высокий угрюмый берег с белой пеной прибоя. Солнце опустилось за выпуклую синюю чащу. Вертолет с десятком смертников уходил на небольшой высоте в открытый океан.

— Скорее, Педро!

Но связанные руки Педро работали медленно. Офицер отдал какую-то команду.

— Быстрее, Педро!

Открылась прямоугольная дверь, два солдата схватили сидевшего около двери парня. Тот уперся ногами в пол. Солдаты подтащили его к двери. Один из португальцев приставил пистолет к затылку пленного, выстрелил.

Парашютисты вернулись за второй жертвой. Снова выстрел, и снова связанный африканец полетел в бездну. Один за другим исчезали пленные за бортом.

Наконец Жозе освободился от веревок.

— Повернись, сожми кисти плотнее, Педро.

— Мне конец, Жозе. Я не умею плавать, — голос Педро звучал глухо.

— Держи свою душу, Педро. Я с большой скалы прыгал в море. Мы с тобой оба…

— Слушай, Жозе, — перебил Педро, хмурясь, — тебе надо спастись. Ты должен доставить оружие во что бы то ни стало. Я помогу тебе… Мне уже не выбраться.

— Мы оба… Поворачивайся…

Жозе возился с узлами на руках товарища. Солдаты были возбуждены, не обращали на них внимания.

Африканец со штыковой раной в груди смотрел в потолок обезумевшими глазами, шептал молитвы. Его подвели к двери. Он не сопротивлялся — не понимал, что происходит. Португалец сбросил его ногой в пропасть.

Парашютисты схватили последнего арестованного, сидевшего перед Жозе.

Настала его очередь. Эх, не успел он развязать руки Педро!

— Выскакивай вместе со мной, — зашипел Жозе. — Падай головой вниз.

— Прощай, Жозе, ты должен спастись…

— Держи свою душу, Педро…

Все силы собрал Жозе. Вот идут двое. На их лицах безразличие и жестокость. Они хотят, чтобы он умер, растворился как соль в океане. Враги подходят, наклоняются над ним. Сердце толкает кровь к самому горлу. Надо выпрыгнуть прежде, чем выстрелят в голову…

Солдаты рывком поднимают Жозе.

Пора! Страшный удар железного кулака отбрасывает парашютиста к стене. Жозе сминает, бросает на пол второго противника, прыгает через него, проскакивает мимо португальца, стоящего с пистолетом напротив двери. Позади топот. На мгновение краем глаза Жозе видит наведенным на него пистолет парашютиста и гневное лицо Педро, ринувшегося между ним, Жозе, и солдатом. Затем крик Педро: «Прыгай!» И выстрел. Жозе падает в свистящую бездну, летит вниз, сжавшись в комок. Мощный поток ударяет в лицо, ревет в ушах.

Жозе кувыркается. Синее небо и черный океан стремительно гоняются друг за другом по огромному кругу. В голове мутится. Стремясь остановить кружение, Жозе инстинктивно вытягивает руки и ноги. Кувыркание прекращается. Жозе стремительно летит в бездну. Могучий холодным шквал с воем несется навстречу, тянет за волосы, резиновой струен врывается в рот, раздувает щеки, останавливает дыхание.

Жозе пытается лечь на упругую чудовищную струю вихря, распластаться на ней. Вокруг только ветер. Сквозь слезы, застилающие глаза, Жозе вглядывается в синеющий внизу мрак. Теперь Жозе судорожно пытается выпрямиться, падать вниз головой. Он сгибается пополам, выпрямляется. Гряда темных валов приближается с неимоверной быстротой. В реве и свисте падает Жозе навстречу темной пучине, страшным усилием удерживает вертикальное положение тела.

Держись, Жозе! Напряги все силы! Не дай океану оглушить тебя.

Рядом тусклый блеск воды. Удар! Всплеск. Ожгло лоб. Тонны упругой шипящей воды мчатся вдоль тела. Жозе метеором проносится вглубь. Трещит в ушах, Жозе боится глубины, прогибается, тело прочерчивает в воде крутую дугу. Все силы напрягает Жозе, чтобы океан не сломал его, не переломил в спине. Вот он пошел вверх. Движение замедляется. Над головой многометровая толща воды. Ноги и руки отчаянно работают. Грудь и живот конвульсивно вздрагивают. Воздуха! Тело сотрясается в удушье. Еще далеко! Жозе стиснул зубы — не открывать рта!

Вот она, поверхность, рядом! Жозе судорожно вздыхает. Поток воды устремляется в жадно открытые легкие. Жозе выныривает, с кашлем извергает воду и дышит, дышит, дышит.

Пологие волны медленно поднимают его и опускают. Жозе осматривается. Далеко-далеко закрытый серым туманом берег. Туда! Там его друзья…

В синей выси среди звезд гудит вертолет врага. Жозе провожает машину взглядом. Где-то рядом утонул сейчас Педро Феликс, его новый благородный товарищ. Педро сказал ему: «Ты должен спастись. Я помогу тебе». Умирая, он хотел, чтобы Жозе жил, чтобы отряды получили оружие. И за это он, Жозе, пойдет в Луанду, найдет детей Педро и возьмет их к себе. Они будут жить с ним в лесу до победы. И еще Жозе думал о том, что и он поступил бы так же, будь он на месте Педро…

Могучее Бенгельское течение несет его на север. Далеко до берега, но теперь Жозе не может умереть. Много сил у Жозе. Он доплывет. Отряды ждут оружие.

«КОПЬЯ НАРОДА»

Повесть

Часть первая

ПОБЕГ

Африканец лет тридцати быстро шагал в шумной разноплеменной толпе. Все спешили куда-то говорили громко. В Иоганнесбурге всегда все спешат, все чем-то озабочены. Генри Мкизе старался не привлекать к себе внимания. Он знал: его искала полиция. Широко поставленные глаза Мкизе выискивали шпиков в толпе. Он научился распознавать их почти безошибочно.

С песчаных отвалов золотых рудников, пирамидами поднявшихся над городом, ветер нес пыльную занавесь.

На углу Плейн-стрит двое патрульных — буров с белыми повязками на рукавах подошли к Генри.

— Стой! — приказал поджарый, с втянутыми щеками. В голосе его лязгнули стальные нотки. — Пропуск!

Мкизе смотрел на патрульных с равнодушным видом. Лишь слегка вздрагивали ноздри его прямого носа с небольшой горбинкой. Неторопливым движением вынул он документы. Предъявил. Рассеянно посмотрел в сторону. Но острое ощущение опасности захлестывало Мкизе. Вот она, смерть, в образе абелунгу — белых людей — с неприязненными лицами и винтовками за плечами. По улице проехал грузовик с полицейскими. У оружейного магазина вытянулась очередь европейцев. После расстрела демонстрации африканцев в Шарлэ ожидали восстания.

Бур читал документы, переводя взгляд с бумаг на человека. Потом, щуря глаза, холодно осмотрел крепкую высокую фигуру Генри, сплюнул сквозь зубы ему под ноги.

— Из какой локации?

— Морока.

— Почему нет пометки о разрешении посещать центр города?

— Есть. На девятой странице.

— Ты как разговариваешь?

— Я отвечаю на ваши вопросы, — низкий голос Мкизе звучал спокойно.

Бур вернул документы.

— Проваливай!

В подземном переходе вокзала среди людей с узлами на головах и чемоданами в руках Мкизе заметил невысокого, тонкого в кости Тома Аплани, прислонившегося к стене. Длинные, спускающиеся на воротник волосы делали его приметным в толпе. Аплани курил и, казалось, скучал. Дерзкий взгляд его встретился с взглядом Генри, спокойным и веселым. Пошли рядом в потоке людей.

— Джим Твала еще не пришел, — говорил Аплани, не глядя на Генри. — Что с ним, не знаю.