Горечь инея (СИ) - Веймар Ника - Страница 44

— Благодарю, — кивнула Айя и протянула девушке злосчастную конфету, придумав, наконец, как избавиться от нежеланного подарка. — Это вам к чаю.

— Ой, что вы, настоящий шоколад такой дорогой, — смутилась подавальщица. Но, приободренная разрешающим кивком, конфету взяла, бережно, словно настоящее сокровище, и прошептала: — Благодарю вас.

Перехватив внимательный взгляд Мирта, маркиза лишь улыбнулась. Дождавшись, пока девушка уйдет, унося с собой неожиданный подарок, произнесла:

— Когда еще она попробует шоколад ручной работы, да еще проверенный лично семейным целителем нашего рода? К тому же, в том, чтобы дать "на чай" конфету есть определенная ирония.

Снежный маг промолчал, но хмурая складка между бровей разгладилась. Мысленно Айя порадовалась тому, как удачно все сложилось. Мирт наверняка оценил эту небольшую уступку с ее стороны. А о том, что избавление от конфеты изначально входило в ее планы, Сайферу знать не обязательно.

— Через час у меня встреча с бароном Герином, — сменила она тему. — Признаюсь откровенно, после утреннего разговора с Элистером я уже не так уверена, что хочу общаться с ним на тему земель, которые Герин хочет отсудить у Бакронов. Собиралась продемонстрировать заинтересованность нашего рода в этих лесах и намекнуть, что мы могли бы выкупить их после суда у нового владельца. Отец не будет возражать против столь явной и болезненной пощечины Бакронам. А Герину эти леса ни к чему, зато он умеет считать деньги. И будет действовать активнее.

— И что тебя останавливает? — поинтересовался Мирт. — Неужели проснулось сочувствие? Напомнить, что могло с тобой произойти после того, как милейшее графское семейство так демонстративно разорвало помолвку, да еще и позаботилось дать объявления?

— О каком сочувствии ты говоришь? — фыркнула Айя. — Просто это как-то… не слишком порядочно.

— Зато в духе благородных аристократов, — холодно усмехнулся Мирт. — Детка, где ты видела порядочность в нашей столице? Это смертельно опасное качество. Мне ли тебе об этом говорить?

— Судак ты все-таки, Снежный, — беззлобно бросила маркиза. — Но в меру порядочный, между прочим.

— Звучит как изысканное оскорбление, — покачал головой Мирт. — С тем, что я порядочная сволочь, как-то даже свыкся. А вот в меру порядочный судак — это что-то новое.

В зеленых глазах снежного мага водили хороводы веселые демонята. Он даже не скрывал, что получает удовольствие от обмена колкостями. Вот такой Сайфер был Айе знаком.

— Каждый новый день несет чудные открытия, — поучительно заявила она. — Наслаждайся этим.

— Что я и делаю, — согласился Мирт. — Почему бы не насладиться в приятной компании? И приятной компанией тоже.

— Для начала предлагаю насладиться обедом, — улыбнулась Айя. — А потом продолжить беседу.

— Согласен, — кивнул молодой маг. — Некоторые разговоры лучше вести не на пустой желудок.

Маркизе показалось, что при этих словах Мирт вновь помрачнел. Но спокойно-отстраненное выражение так быстро вернулось на его лицо, что Айя засомневалась, не показалось ли ей, и решила не заострять на этом внимание. Тем более, готовили в этой таверне действительно вкусно.

Натьяна, довольно пританцовывая, вбежала на кухню и со смехом протараторила напарнице:

— Эрин, зря ты не пошла обслуживать столик за кустом. Мне там только что подарили конфету ручной работы. Представляю, какая она вкусная.

— Наверное… — грустно вздохнула вторая подавальщица, подперев щеку ладошкой.

— Хочешь, поделюсь? — не дожидаясь ответа, Натьяна уложила конфету на деревянную столешницу и ловко разрубила лакомство ножом. Протянула половинку подруге. — Угощайся.

— А я увольняться решила, — скорбно призналась та, шурша остатками обертки.

Натьяна замерла, так и не донеся конфету до рта.

— Почему?

— Есть причины, — Эрин сделала паузу, прожевывая шоколад. — И впрямь — очень вкусно. Хотя на рынке три кило телячьей вырезки стоят дешевле, чем десять таких конфет.

— Рин, — не позволила сбить себя с темы Нат. — Что случилось? Рассказывай.

— Ну не могу я работать там, где он, — прошептала вторая подавальщица, склонившись к ней и осторожно кивнув в сторону повара. — Сердце рвется на части. А он… — Эрин тихо всхлипнула, — он меня не замечает. Я так больше не могу, Нат, я живая, я хочу любви…

Дрожащими руками запихала в рот сочувственно протянутую подругой вторую часть конфеты, пытаясь сдержать слезы. Натьяна покосилась на повара и вздрогнула. Нет, готовил Норд отлично, но в лицо ему лучше было не смотреть. Левая половина была еще ничего, а вот правая напоминала собой уродливую маску. Вздувшаяся, бугристая от давних ожогов кожа, и лишь чудом уцелевший глаз. Хозяин однажды, выпив лишнюю кружку эля, обмолвился, будто Норд лет этак пять назад сцепился с огненной мантикорой. Опасная тварь, совсем молодая, поселилась близ небольшого городка, где жила семья повара, и однажды ночью в поисках еды пробралась в их дом. Норд, гостивший у родных, проснулся, вышел на шум, и с размаху огрел ухватом копошащуюся в печи незваную гостью. Задвинул заслонку, но та моментально раскалилась докрасна. Пока он тряс обожженными пальцами, выскочившая перепуганная мантикора огненным сгустком метнулась в каменную стену, проплавив в ней дыру. И на прощанье случайно мазанула Норда по правой щеке пылающим хвостом. Убрать такие ожоги местный целитель не смог: раны, нанесенные огненной мантикорой, требовали слишком большого вливания сил. Он сумел только залечить их. А на столичных магов не хватило денег. Невеста Норда, увидев жениха, упала в обморок. Очнувшись, заявила, что никогда не выйдет замуж за такое чудовище. И Нат ее понимала. Чем всю жизнь смотреть на этакую образину, так лучше в девках остаться. И вот сейчас Эрин, тихо всхлипывая, говорит, что любит его? За что?

— …он ведь добрый такой, не смотри, что хмурый, — жарко шептала тем временем подруга. — Утром, когда таверна закрыта еще, выносит обрезки кошкам да собакам, а те так и вьются вокруг. И ни одна другую не цапнет. И так ласково с ними разговаривает. Не могу я так больше, Натка. Он же на меня и не смотрит… Что мне делать-то?

Натьяна смотрела на тихоню Эрин и не узнавала ее. Надо же, в Норда втюрилась по самую макушку.

— Вот что, — решила она, — я сейчас столики обойду, может кто еще что закажет. А ты времени не теряй, поговори с ним. Скажи, что любишь, жить без него не можешь. Нет так нет, тогда и уволишься.

Губы подруги дрогнули, в глазах мелькнул испуг. Медленно, будто против воли, она поднялась и неожиданно решительно кивнула:

— Хорошо, Нат. Я все сделаю, как ты сказала.

Через пятнадцать минут, вернувшись на кухню, Натьяна не увидела ни Норда, ни Эрин. У плиты стоял сам хозяин. Помешивая густую похлебку, он недовольно бросил:

— Нашли время, пересмешниковы дети. Самый обед, а им жениться вздумалось, да сей секунд. Понеслись в храм, ровно им перца в подштанники сыпанули. Так что до завтрего ты да я отдуваемся.

— К-куда они пошли? — неверяще переспросила Натьяна.

— Куда-куда, на кудыкину гору, — пробормотал владелец таверны. — В храм, говорю. Жениться.

— А-а-а… — только и смогла протянуть Нат.

— Да ты не смотри, что я ворчу, — махнул рукой собеседник. — Норд мужик рукастый и с головой, да не с его мордой перебирать. Какая согласилась, ту к алтарю Пресветлого и поволок. Только мне ж теперь новую подавальщицу искать: Норд Эрьку ж запузатит, да шустро, чтоб не опомнилась и не сбегла. Дите, оно прочней всех обетов привязывает, верно говорю, девка. — Попробовал похлебку и поморщился: — Пересолил-таки, сукин сын. Тащи ковш воды и две картохи, спасать будем.

Вздрогнув, Натьяна бросилась исполнять поручение. Теперь она отчаянно жалела, что ушла в зал. Посетители бы подождали. Эх, такое пропустила, и по своей дурости. Надо будет непременно расспросить Рин назавтра, как прошел разговор. И брачная ночь. Подруги они, в конце концов, или нет?