Горечь инея (СИ) - Веймар Ника - Страница 20

— Так дай то, чего я хочу, — вкрадчиво произнес Сайфер, склоняясь так близко, что она чувствовала его дыхание на своих губах. — Все равно ведь никуда не денешься.

В зеленых глазах плясали лукавые огоньки. Снежный негодяй совершенно определенно вновь намекал на свое возмутительно непристойное предложение. Маркиза лихорадочно пыталась подобрать слова, чтобы припечатать наглеца, как следует, но не могла отыскать, к чему придраться. Сама по себе фраза была безобидной, а вот интонация, с которой Снежный ее произнес, и многообещающий взгляд выводили Айю из себя. А еще бесил нескрываемый интерес, с которым парень ждал ее ответа. Молчание затягивалось. Положение спасла тихо тренькнувшая на столе шкатулка.

Поднырнув под руку Мирта, Айя бросилась к столу. Слава Пресветлому, отец дал знать о себе. Подрагивающими от волнения руками откинула крышку, выхватила сложенный вчетверо листок. Развернула его и не удержалась от разочарованного вздоха, увидев ровный, округлый почерк матери. Та писала, что отец по приказу Его Императорского Величества прошлым утром был срочно командирован в провинцию Норад, на север империи. О сроках Луиза Делавент не знала ничего. Айя два раза перечитала записку, пытаясь вникнуть в смысл. "Кажется, именно в этой провинции растут корабельные сосны…" — пронеслось в голове. И тут же, словно лавиной, накрыло осознание: отец не в курсе случившегося. Он не видел ее письма и ничем не поможет, а мать никогда не читала их переписку. Хорошо хоть, что решила ответить через артефакт, сэкономив время. Но одному Пересмешнику теперь было ведомо, какую еще пакость решит учинить оставшийся безнаказанным Элистер, выяснив, что его план провалился. В том, что имя скромного барона Бретона остановит зарвавшегося графеныша, юная маркиза сомневалась. Это значило только одно: план придется менять и рассчитывать лишь на себя. Без права на ошибку. Ослабевшие пальцы разжались, листок спланировал на пол.

Закрыв глаза, Айя сжала кулаки, до боли впиваясь ногтями в ладони, пытаясь сообразить, что теперь делать. Больше всего хотелось забиться под одеяло, накрыться с головой, и чтобы все это оказалось кошмарным сном. Чем она только прогневала Пресветлого? Глаза щипало от подступивших слез. И когда сильные руки рывком развернули ее, прижали к твердому мужскому телу, Айя даже не сопротивлялась. Уткнулась носом в шею Мирта, вдыхая морозно-свежий запах, всей душой принимая эту неожиданную поддержку, позволив себе на несколько минут забыть, что Сайфер — это еще одна проблема.

Поглаживая по спине доверчиво прильнувшую к нему маркизу, Мирт недовольно хмурился. Он не собирался ее утешать, но Айя, с трогательно-беззащитно опустившимися плечами была такой несчастной, что перед искушением пожалеть ее не устоял бы даже святой. А Сайфер святым не был. И раз уж так сложилось, намеревался извлечь из сложившейся ситуации несколько приятных моментов. Решив, что Айя вполне успокоилась и пригрелась в его объятьях, осторожно коснулся губами ее волос. Почувствовав эту ласку, маркиза тут же подняла голову, то ли желая возмутиться, то ли убедиться, что ей не показалось. Давать ей возможность высказаться Мирт не собирался. Накрыл соблазнительные розовые губы нежным, осторожным поцелуем, продолжая прижимать Айю к себе. Никакой страсти, лавиной сносящей к Пересмешнику и его тварям все запреты, лишь деликатные, бережные, чуть ощутимые прикосновения. К губам, к щекам, к нежной светло-голубой венке на виске, к шее, к тонким ключицам. Успокаивающие, приручающие, лишь разжигающие чувственный голод. И когда Мирт отстранился, Айя, не открывая глаз, потянулась следом.

— Так что у тебя произошло? — тихо спросил он, обводя пальцем контур слегка припухших розовых губ. — И что было в записке?

— М-м-м? — маркиза приоткрыла затуманенные глаза, повторила: — В записке…

И тут же отшатнулась, осознав, что процесс утешения едва не зашел слишком далеко. Если бы демонов Сайфер проявил больше настойчивости, она вполне могла позволить ему больше, чем просто поцелуи. Мирт, на удивление, не стал ее удерживать, лишь понимающе усмехнулся. Чувствуя, как начинают пылать щеки, Айя отвернулась, подошла к столу. Не оборачиваясь, произнесла:

— На сегодня мы в расчете, так понимаю. Все отчеты завтра. Свободен.

— Какая ты строгая, — хмыкнул Мирт. — Пока что не в расчете, детка. Ты мне должна еще три с половиной минуты поцелуев. Но сейчас меня интересует, что такого было в этом клочке бумаги, что ты едва не разрыдалась на моем плече.

— Не скажу, — вредно буркнула маркиза.

— Да не проблема, сам прочитаю, — спокойно отозвался Сайфер. — Листок вот он, на полу. Бери, кто хочешь. А я хочу.

Айя повернулась, как раз вовремя, чтобы увидеть, как он поднял записку с пола.

— Отдай, — приказала она, бросаясь к нему. — Отдай немедленно, слышишь?

— А не то что? — лениво осведомился Мирт. — Отберешь?

— Вообще-то, раз ты мой телохранитель, обязан прислушиваться к моим пожеланиям, — бессильно топнув ногой, заявила маркиза.

— Надо же, вспомнила, — весело сверкнул глазами Мирт. — Да, детка. Я твой телохранитель, а ты всячески мешаешь мне выполнять мои обязанности. Приходится добывать информацию самому.

— Отдай записку, — повторила Айя. Нехотя добавила: — Пожалуйста.

— Ну, если "пожалуйста"… — неожиданно мягко улыбнулся Сайфер, протягивая ей листок. — Но рассказать придется.

Не придумав ничего лучше, маркиза отвернулась и, сложив записку еще несколько раз, запихнула ее в бюстгальтер. Повернулась и тут же поняла, что идея была плохой. Зеленые глаза Мирта потемнели от возбуждения.

— Делавент, мне расценивать это как провокацию? — хрипло произнес он.

Айя собиралась было возразить, но неожиданно даже для себя выпалила:

— Тебя так легко спровоцировать? А как же хваленый ледяной самоконтроль, Снежный?

Не иначе, Пересмешник за язык дернул. Или сказалась нервозность двух последних дней. Ничем другим объяснить неуемное желание подергать тигра за усы маркиза объяснить не могла и опасалась, что сейчас все-таки перегнула палку. Сайфер молчал, глядя на нее. Его зрачки расширились так, что практически скрыли радужку. Вены на лбу вздулись, руки сжались в кулаки. Опасный, яростный хищник — еще секунда, и бросится. Доигралась… Айе не хотелось даже думать, каких усилий ему сейчас стоило держать себя под контролем. И знать, о чем Мирт сейчас размышляет, пригвоздив ее к месту тяжелым взглядом, тоже. Стук сердца отдавался в висках, во рту пересохло. Пресветлый, ну почему он молчит? Сейчас бы маркиза согласилась услышать любую колкость, любой пошлый намек, который можно было бы перевести в шутку. Воздух, казалось, сгустился и был готов вот-вот заискриться от напряжения. Айя не выдержала первой, отвела взгляд и попыталась удрать в ванную, подальше от этого бешеного голодного взгляда. Не успела повернуться и сделать несколько шагов, как Сайфер вихрем налетел сзади, стиснул, выбивая воздух из легких, прижимая к себе почти до боли.

— Делавент, любой самоконтроль лопнет, если его постоянно испытывать на прочность, — хриплым, низким тоном шепнул он. — Ты только этим и занимаешься, а я не железный.

Одна его ладонь скользила по животу Айи, и от каждого прикосновения по телу расходились волны жара. Вторая лежала на плечах, удерживая на месте и не позволяя маркизе повернуться. Но почему-то сейчас страшно не было. Наоборот, от близости Мирта лихорадило и перехватывало дыхание. Айя неосознанно потерлась об его тело, прерывисто выдохнула сквозь зубы. Напряжение достигло верхней точки, вибрировало внутри натянутой струной. Теплое дыхание стоящего за спиной Сайфера обжигало кожу.

— А ведь ты хочешь, чтобы я поддался на провокацию, верно? — шепнул он, разворачивая Айю к себе и пристально глядя в глаза. — И не желаешь в этом признаваться.

— Ты слишком высокого о себе мнения, — выдохнула маркиза, тяжело дыша.

— Неужели? — усмехнулся Мирт, легонько обводя подушечкой большого пальца контур ее губ. Склонился, почти касаясь их поцелуем. Пальцы скользнули по подбородку, чуть ощутимо пробежались по шее. — А твое тело говорит иначе. Может, мне все-таки послушать его для разнообразия?