Семь (СИ) - Резник Юлия - Страница 24

Я почувствовал, как напрягся Ной.

— И? Что дальше?!

— Чтобы изучить этот вопрос детально, нам требовалось финансирование, но, куда бы мы ни обращались — ничего не получалось. Двери кабинетов захлопывались перед нашими носами… Однако кое-что нам было вполне по силам. Мы получили три образца крови… Понимаете, люди, живущие там… Они совсем дикие. Это было сделать не так-то и просто. Нам приходилось действовать тайком… а потому полученный материал был весьма сомнительного качества.

— Давай ближе к делу…

— На полноценное исследование денег попросту не было.

— Ты это уже говорил! — с досадой воскликнул Ной и снова развернулся корпусом к Мату.

— Я попросил отца… Вы в курсе, он биохимик… Я попросил отца провести исследование данных образцов.

— И? Из тебя всё клещами нужно вытаскивать?!

— Не торопи его, Ной! — одернул я парня.

— Тогда мне ничего не удалось узнать. Отец сказал, что отобранного материала было недостаточно, что он непригоден! И я поверил ему, понимаете?! Я ему поверил! Мне даже в голову не приходило, что он соврал! А после… после папа умер.

— У тебя не вызывал сомнения тот факт, что он умер своей смертью?

— Нет… тогда у меня не было сомнений… — тихо ответил Мат, — только когда Анна набросилась на меня с вопросами… Только тогда я… усомнился. И вспомнил о тайнике. Буквально накануне того дня, как на меня напали… я узнал, что… Отец соврал мне. Не знаю, почему. Возможно, из желания меня уберечь. На самом деле он сделал сенсационное открытие.

— Какое?! Какое открытие? Да ты выскажешься сегодня или нет?!

Я обернулся к Ною. Мне тоже очень хотелось узнать правду, но нотки превосходства в голосе парня выводили меня из себя. Мат не был виноват в том, что слабее… И почему только Ной вел себя как последняя задница?!

— Он обнаружил, что в крови аборигенов отсутствует некий компонент… Может быть, вам известно, что на заре своей практики отец, в группе исследователей Токийского университета, участвовал в разработке первых используемых в медицине нанороботов.

— Да, но разве эти разработки не были признаны провальными?

Мат облизал сухие истрескавшиеся губы. Покачал головой, покрытой слипшимися от пота волосами:

— Припоминаете, когда этот проект был свернут?

— Да ты, бл*дь, перестанешь отвечать вопросом на вопрос?! — взорвался Ной.

— Восстание машин. Этот термин вам говорит о чем-то?

Я напрягся и бросил короткий взгляд на парня.

— Речь идет о тех трех днях, когда свихнувшиеся роботы решили стать доминирующей формой жизни на земле? Разве можно такое забыть… Веселенькое было время. Я тогда как раз только призвался…. Но разве мы не взяли под контроль искусственный интеллект?

— Черта с два! Проблема в том, что ни тогда, ни сейчас мы не можем полностью контролировать данную технологию. Это и стало одной из причин, по которой был наложен запрет на изобретение отца.

— Вам не кажется, что мы снова отклонились от темы?

— Заткнись, Ной, — устало бросил парню. Глаза слипались, до места, где нас должен был подобрать проводник, оставались последние метры.

— Мы не отклонились. Мы как раз переходим к главному.

Я насторожился. Мне совершенно не нравилось то, что я слышал… Совершенно!

— Эти данные были засекречены. То, что я вам сейчас расскажу — является военной тайной Конфедерации.

Ной молчал, едва ли не подпрыгивая от нетерпения. Старик спал, привалившись головой к оконному стеклу. Я сглотнул, осмотрелся по сторонам и все же скомандовал:

— Говори же…

— Когда искусственный интеллект захватил власть на планете, первым делом его заинтересовало биологическое оружие, к которому как раз и относились изобретения отца.

— Почему так?

— Представь некую биологическую разработку, которая способна с высокой точностью управлять любым процессом в человеческом организме. Представил? Это как раз то, что создали ученые Токийского университета.

Я поймал растерянный взгляд Ноя. Ни он, ни я ни черта не смыслили в медицине, но, тем не менее, обладали интеллектом, который в значительной мере превосходил средний уровень, а значит, не могли не понимать, что…

— Эта была нанотехнологическая разработка высокой точности, которая при поступлении в кровь связывалась с рецепторами клеток-мишеней и тем самым оказывала на нее регулятивное влияние. Вплоть до полного подавления ее функции…

Я припарковался в условленном месте. Растер руками лицо. Хлопнули дверцы машины, и я тоже заставил себя выйти. Ной нервно вышагивал по разбитому, поросшему в разломах травой асфальту, выкрикивая слова, которые рвались и из моей глотки:

— Для чего они это делали? Скажи, для чего?! Для того, чтобы эти чертовы нанороботы в итоге ударили по самому важному?! Ты ведь на это намекаешь? Репродуктивная функция человека угнетается ими? Ведь так?

— Ты все правильно понимаешь…

В одно мгновение Ной преодолел разделяющее их с Матом расстояние и схватил того за грудки:

— Как ты можешь так спокойно об этом говорить?! Что ты за урод?!

— Ной, тормози… — Это уже я.

— Нет, ты посмотри на эту мразь! Его папаша разработал оружие, прикончившее больше людей, чем все войны сразу, а он…

— Они хотели создать панацею! — прохрипел Мат, отчаянно вырываясь, но Ной был настоящей машиной, созданной убивать, и сделать это было непросто. Мне пришлось буквально оттаскивать его от мальчишки. Помогал и святой отец…

— Панацею, мать твою?! Панацею?! — орал он на всю округу.

— Да! Эта разработка могла бы помочь в борьбе с атеросклерозом, вовремя удаляя липиды из сосудистой стенки, она могла бы убивать любые вирусы и бактерии или доставлять лекарство напрямую к тому органу, которому оно было необходимо! Мой отец не виноват, что ИИ использовал его разработку не по назначению! Он не виноват… — в конце предложения голос парня сорвался. Он опустился на землю, тяжело привалившись к боку машины.

— Ты хочешь сказать, что искусственный интеллект пришел к этому самостоятельно?

— Я в этом уверен. ИИ запустил сам процесс, а вот контроль над ним, после своей победы над машинами, правительство Конфедерации взяло на себя.

Мы с Ноем переглянулись.

— Каким образом эта штуковина попадает в кровь человека?

Мат покачал головой: