Король просторов - Крес Феликс В. - Страница 48

— Нет, господин. Пусть делает что хочет. Интересно, откуда он узнал, где меня искать? Пока он на свободе…

— Полагаешь, госпожа, что за этим может скрываться что-то еще? прервал ее молодой человек.

Она немного помолчала.

— Не перебивай меня, господин, когда я говорю.

Молодой человек изумленно обернулся к своим товарищам. Мужчина сидел с каменным лицом, женщина едва скрывала улыбку.

— Мне нужны трое, которые найдут его и не будут спускать с него глаз, сказала Алида.

— Согласен, — кивнул старший. — Выбери их сама, госпожа. И… советую быть осторожнее. Я не хочу тебя потерять.

— Этот человек не слишком опасен.

— Ну… не знаю. Четыре месяца он работал на руднике на Агарах. По собственной воле. После семи лет каторжных работ там же. Такой человек способен на многое.

— Я буду осторожна.

Когда она вышла, молодой человек всплеснул руками:

— Кто она, во имя Шерни?

— Это женщина благородного происхождения, Нальвер.

— Гаррийка?

— Наполовину армектанка. Ты вел себя как деревенщина.

— Ее тон…

— Очень мне понравился. И насколько я ее знаю, она разговаривала бы так с каждым. Ты не разбираешься в людях, а это очень плохо.

— Ты говорил, господин, что она проститутка?

— Да. Но она еще и самый опасный человек из всех, кого я знаю. Это королева интриг и хитрости, и еще тебе следует знать, что она никогда и ничего не забывает. Подумать только, мой предшественник отправил ее на эти Агары, где ее талант пропадал столько лет! — добавил он.

Некоторое время все молчали.

— Как она сюда попала? И кто этот… капитан?

— Именно ему мы обязаны тем, что ее обнаружили, — улыбнулась женщина. Она была дорогой шлюхой на Агарах, — вульгарное слово прозвучало в ее устах совершенно естественно, — лишь несколько человек знали, кто она на самом деле. Она претворяла в жизнь некий план, когда этот дурак капитан схватил ее и бросил в темницу. Судя по всему, его подкупили пираты. Во всяком случае, войско действовало исключительно умело, что бывает редко. Она снова улыбнулась. — Потребовалось некоторое время, прежде чем все выяснилось. Была целая война между тамошним комендантом и Трибуналом, комендант лишился своего поста, этого Варда же… Алида отправила на рудники. Несколько жестоко, но от дураков все же следует избавляться.

Вард уже не был дураком. Семь лет на рудниках научили его иному взгляду на жизнь. И во взгляде этом было немало горечи и гнева.

Вокруг умирали люди. Вольным рудокопам, труд которых был не менее тяжел, платили вполне прилично. Иначе было с рабами — они получали лишь еду и одежду. Однако о них заботились: после каждых шести рабочих дней седьмой был днем отдыха. Рабы были собственностью императора. Их берегли, так же как волов и лошадей. Осужденные же работали день за днем, неделю за неделей, месяц за месяцем. Они умирали, добавляя товарищам лишнюю работу своими похоронами.

Варду всегда было известно о работающих на рудниках осужденных. Однако он никогда не задумывался о том, что, собственно, за люди туда попадают. Он никогда об этом не спрашивал. Он был солдатом, преследовал преступников, схваченных же отдавал в руки Имперского Трибунала. Больше его ничто не интересовало.

Потом он сам стал преступником.

Убийцы на рудники не попадали. Убийц вешали. Так же поступали со всеми грабителями, разбойниками, пиратами, пусть даже их руки и не были запятнаны кровью. Вместе с Вардом трудились люди, на совести которых была кража курицы, незаконная охота на императорскую дичь, незаконная ловля императорской рыбы, попытка обмануть имперского сборщика налогов. В течение полугода ближайшим другом Варда был конюх гаррийского магната; подсаживая в седло жену хозяина, он попал рукой ей под платье. Конюх клялся, что это была лишь случайность. Он остался в живых, отбыл свой срок и покинул рудники.

Другим везло меньше. Молодые ребята, а также люди слабые или пожилые обычно умирали через несколько месяцев. Здоровые, сильные мужчины медленно угасали. Если не погибали от болезней — они тяжко трудились, день за днем… лишь бы дотянуть до осени. Осенью темп работы ослабевал. Корабли не приходили, склады же в Ахелии были невелики. Осень приносила некоторое облегчение.

Среди тех, с кем Вард познакомился, впервые приступив к работе, через семь лет остались в живых только трое. Еще нескольких освободили после отбытия наказания.

Вард был мужчиной Чистой Крови. Лишь благодаря этому его осудили на семь лет, а не на пятнадцать. Относились к нему тоже лучше, значительно лучше, чем к другим. Комендант легиона хорошо его знал как коллегу-офицера, солдаты и надсмотрщики тоже видели в Варде бывшего капитана. Его ставили на легкую работу, посылали с повозками в Ахелию, где он принимал участие в разгрузке. Осужденные ворчали, досаждая ему на разный манер, и требовали равного и справедливого отношения ко всем.

Равного и справедливого… Вард не понимал, как эти люди еще могут употреблять подобные слова.

Освобождая Варда от самых тяжелых работ, главный надсмотрщик рисковал потерей своего поста. Осужденный капитан все-таки не был обычным преступником…

Когда Ик Берр лишился поста коменданта Морской Стражи, на Агарах тут же снова пошли в ход обвинения в халатности. Пришедший на место Берра протеже Трибунала счел их обоснованными. Варда уволили со службы. Тем самым он перестал быть неприкасаемым для Трибунала. Обвиненный последовательно в оказании помощи члену команды пиратского корабля, в содействии бегству пиратки с Малой Агары и позднее — с Агар вообще, в соучастии в убийстве имперского урядника, наконец, в незаконном лишении свободы уважаемой жительницы Ахелии, госпожи Эрры Алиды, он был немедленно осужден и тут же сослан на рудники. Днем раньше Алида сама посетила его в камере. Тогда он уже знал, кто эта женщина.

— Ты глупо поступил, господин, ввязавшись в дела, которые тебе не по зубам, — сказала она. — Я была единственным действующим орудием Трибунала на Агарах, поскольку те старикашки, которых все знают, могут лишь осуждать, но не преследовать. Теперь моя миссия закончена. Никто уже не придет к самой дорогой шлюхе в Ахелии с поручением кого-то убрать…

— И сколько таких поручений ты выполнила? — спросил он.

— Немного, — пренебрежительно ответила она. — Но все это были незначительные люди. Их смерть ничем не угрожала империи. Однако у меня бывали те, кто требовал… о, весьма необычных вещей. Ты наверняка догадываешься, что с ними стало. Агары невелики. Но у людей, которые здесь живут, порой бывают большие планы. — На ее губах появилась ироничная улыбка. — Ты умрешь на рудниках, — коротко сказала она.

Он стоял на немеющих ногах, с висящими на прикованных к стене цепях руками — но выпрямившись.

— Приговор уже вынесен, — пояснила она. — Завтра ты его услышишь. Может быть, однако… я могла бы его смягчить.

Она ждала, но он не отозвался.

— Куда они поплыли? — спросила она.

Он не знал. Но даже если бы и знал, она не услышала бы от него ни слова.

Он молчал.

— Пока тебя еще не допрашивали… по-настоящему. Здесь есть места, где ломают самых крепких.

Он скривил губы:

— Не пугай. Я человек Чистой Крови. Даже вы не можете пытать меня безнаказанно. Сведения о том, куда сбежали какой-то мелкий пират и девушка, не стоят того, чтобы проливать Чистую Кровь в камере пыток.

— Неужели?

— Может быть, в Дороне. Может быть, там есть люди, достаточно высокопоставленные для того, чтобы допустить подобное беззаконие. Но здесь я никого такого не вижу. Здесь Агары, а Чистая Кровь на Агарах в цене. Ты это хорошо знаешь, поскольку тебе платили за твое имя. Ведь не за красоту же?

Она быстро подошла и плюнула ему в лицо.

С тех пор он ее больше не видел.

Когда его освободили с рудников, комендант легиона, не покидавший Арбы, вызвал его к себе. Это был тот же самый уже основательно постаревший человек, который делил власть на острове еще с Берром.

— Капитан, — сказал он, — в морскую стражу ты уже вернуться не можешь, в легион тебя тоже не возьмут. Но я могу порекомендовать тебя капитанам кораблей, которые заходят в Ахелию. Я уже стар, и меня не интересует мнение Трибунала по этому поводу. Правда, офицерская должность на корабле, который возит медь, — не особо достойная работа, но все-таки…