Отчаявшимся небо дает дождь (СИ) - Горина Юлия - Страница 4

— Вот и лети к ней сам, раз такой любитель антиквариата! Короче связывайся с ее секретарем или кем там еще и скажи, что я умер, заболел чумой — что угодно, но я к ней не полечу!

Роберт отступил еще на шаг.

— Гор, пожалуйста, давай спокойно обсудим…

— Не буду я ничего обсуждать! И, к слову, ты на меня больше не работаешь! Пошел вон!

Гор разъяренно сверкнул глазами, с грохотом придвинул табурет к бехштейну и взорвал клавиатуру стремительным глиссандо с мощным финальным аккордом.

Роберт вытащил из кармана платочек, промокнул им увлажнившийся лоб и, когда музыкальный гром утих, заговорил ласковым, утешающим голосом.

— Послушай… По правде говоря, у тебя нет выбора.

Гор молчал, отвернувшись в сторону и теребя нашивки на манжете.

— Сам понимаешь: если ты обидишь эту женщину — ты рискуешь оказаться на обочине. Она может перекрыть тебе и он-лайн трансляции, и живые концерты, и гастроли — все, что угодно. Если госпожа Исхакова пожелает, ты остаток дней будешь играть только траурные марши в крематории. Хочешь ли ты для себя такого карьерного витка? В конце концов, ты же не обязан спать с ней. Встретишься, поухаживаешь немного, сыграешь пару-тройку композиций, поговоришь о музыке… Она может тебя уничтожить — но может и возвысить, открыть новые возможности.

Гор подошел к окну, простиравшемуся почти на всю стену, от потолка до пола, и прижался к прозрачной прохладности пылающим лбом.

— Я раньше никогда не задумывался, но здесь нет ни единого дерева, — проговорил он, глядя на высушенную солнцем улицу. — Ближайший сквер в пятнадцати минутах ходьбы. Сплошной камень, бетон и стекло с вкраплениями хромированного блеска,

Роберт встал позади Гора, и сейчас он чем-то напоминал большого плюшевого медведя, пытающегося защитить своего хозяина от ночных демонов.

— Ты чувствуешь себя загнанным в угол?.. — мягко спросил он.

— Что тебе известно о Дине Исхаковой?

— Мультимиллиардерша, вдова Сагида Исхакова, почти все свое время проводит на Шато, с Землей общается посредством сети…

— Я знал двоих из числа тех, кого она к себе приглашала. Один из них через неделю после их встречи при странных обстоятельствах упал с моста, а другой после головокружительного мирового турне пропал без вести.

Гор резко повернулся к Робу на каблуках, как танцор.

— Поэтому информации из «Золотых списков» недостаточно. Мне нужно еще.

— Так ты полетишь? — облегченно вздохнул Роберт и улыбнулся.

Гор передернул плечами. Опустевшие глаза не выражали никаких эмоций, они как будто стали стеклянными.

— Идиот, вот как раз сейчас тебе и следовало бы начать беспокоиться…

Вероника рывком задернула пропыленные шторы, и теперь комната стала казаться еще меньше.

— Как же я тебя ненавижу, кто бы знал, — одними губами прошептала она, нарочито шумно собирая свои вещи со стола. И, уже громче, скомандовала:

— Спи давай, хватит таращиться в потолок, цветы на нем не расцветут!

И с грохотом захлопнула за собой дверь.

— Ну как там она? — обеспокоенно спросил отец, когда Вероника вошла в кухню, пахнущую свежими тостами.

Девушка фыркнула.

— Как она может быть, папа? Живая!

Она протиснулась боком между краем стола и шкафом, села и принялась звонко размешивать чай в чашке.

Вероника чем-то напоминала беспородную лошадь: высокая, стройная, с русыми волосами чуть выше лопаток и выцветшим не запоминающимся лицом. Единственным ее украшением были глаза удивительного ярко-голубого цвета.

— Не ранена?.. Синяков-ссадин нет?

— Я не рассматривала.

— Да что ты за сестра такая! Я же просил — раздень и осмотри ее! — взорвался отец, хлопнув ладонью по столу так, что посуда зазвенела.

Вероника яростно вскинула голову.

— Знаешь что? Этот фикус живет у меня в комнате, я ее кормлю, мою и одеваю двадцать четыре часа в сутки по твоей милости — вот какая я сестра! Так что не надо упрекать меня в черствости!

Отец резко поднялся из-за стола. На его лице, почерневшем за ночь бесплодных поисков, еще глубже проступили русла морщин.

— Не смей так говорить, — угрожающе проговорил отец, склоняясь над Вероникой. — Я тебе запрещаю, поняла?

— Иначе что? Что ты сделаешь? Выгонишь из дома? Но тогда кто будет следить за твоей хрустальной вазой, у которой иногда без причины вырастают ноги?

— Прекрати!

Вероника перевела дыхание и воинственно откинула волосы назад. Стиснув пальцы в замок и глядя прямо перед собой, она продолжила, но уже гораздо тише и спокойней.

— Папа… Ты, конечно, можешь еще долго этому сопротивляться, но сестра больше не может оставаться с нами. Она сидит как истукан неделю, месяц — а потом у Илоны вдруг просыпается способность бегать, и мы как ошпаренные носимся по городу и пытаемся отыскать ее раньше соцслужб. Вот где она была сегодня? Что делала? Может, едва под машину не попала? Или наоборот, толкнула кого-нибудь под машину? А ты, как опекун, сядешь за это в тюрьму.

Отец тяжело опустился на стул рядом с дочерью и упавшим голосом проговорил:

— Ника, пойми… Я не могу так с ней поступить.

Он выглядел виноватым и почему-то смущенным.

— А со мной — можешь?.. Мне двадцать пять, я работаю исключительно по сети, у меня нет никакой личной жизни и я бесплатная сиделка! Почему тебе ее жалко, а меня — нет? Ей ведь все равно, в какую стену глазеть! — не выдержала Вероника, срываясь на крик.

Отец опустил руку ей на плечо.

— Прости, дочь… Потерпи еще немного, я должен получить повышение в следующем месяце и тогда мы сможем нанять для Илоны сиделку.

Девушка опустила голову.

— Конечно, это облегчило бы мне жизнь, но… Думаешь, у сиделки она не сможет украсть ключи, как умудряется воровать у нас? Не разобьет окно и не сбежит по пожарной леснице?

Отец вздохнул и отвернулся.

— Мне нужно идти. Давай поговорим об Илоне завтра, сегодня я не готов.

Он на цыпочках подошел к двери в комнату девочек и, торопливо промакнув глаза рукавом, осторожно заглянул внутрь.

— Не спишь? Я на работу. Не скучай!

И, не дожидаясь ответа и не оборачиваясь, ушел.

И напрасно.

Потому что Илона впервые за три года повернула голову, чтобы увидеть удаляющуюся спину отца.

Глава 3

Ярослав познакомился с Тимом Огненным еще в средней школе.

Тим был маленького роста, очень изящный, с тонкими чертами лица и копной каштановых кудрей. Он скорей напоминал красивую девочку, чем мальчика-подростка. Одноклассницы таяли в его присутствии, как мороженое, а вот с парнями отношения никак не ладились. Ярика его проблемы особо не трогали, но несколько раз он все же вступался за Тима перед другими. Не потому, что тот ему нравился, а из чувства справедливости.

Позже они встретились снова, уже в музыкальной тусовке. Ярослав к тому моменту уже стал Гором, а Тим с татуированным лицом выступал в составе команды «Мусорщик» в качестве вокалиста. Они моментально сдружились, несмотря на колоссальную разницу во вкусах и темпераменте, и все было отлично до того момента, пока Тим не занялся сольным проектом. Проект оказался провальным, но каким-то образом привлек внимание госпожи Исхаковой.

После начавшихся визитов на Шато Тим очень изменился, стал скрытным и мнительным, и Гор разругался с ним вдребезги.

А потом бывший приятель вдруг начал петь хит за хитом, вышел в топы всех музыкальных рейтингов и уехал в королевское мировое турне на полтора года. Больше Гор его не видел.

И не только Гор.

Тим исчез, но его песни до сих пор занимали лидирующие позиции по числу прослушиваний в сети.

Гор не мог перестать думать об этом. Глядя в тонированное окно аэромоба, он не замечал простиравшегося под ним города.

Аватар Исхаковой он видел не раз на сетевых мероприятиях: строгая, подтянутая, с колючей короткой стрижкой платинового цвета и надменным лицом. Странно, что при такой внешности и манере себя держать она снискала кулуарную славу любительницы молоденьких, причем не только мальчиков.