Возвышение короля - Сальваторе Роберт Энтони - Страница 52

Орк шагнул к Реджису, и рука его потянулась к мечу, висевшему на поясе.

— Кому ты поверишь, дроу?! — воскликнул Реджис, постаравшись придать своему голосу испуганное выражение.

Дзирт вытянул руку, преградив Короку путь, и тот злобно сверкнул глазами и едва не замахнулся на него. Дроу, разумеется, знал, как его сородичи из Мензоберранзана отреагировали бы на подобную наглость, но мысль эта не слишком нравилась ему. И все же, когда он заметил окружавших его орков, которые хищно наблюдали за этой сценой, готовые прийти на помощь одному из двух споривших лидеров, дроу понял, что выбора у него нет. Он должен был действовать быстро, решительно, должен был покончить с этим прежде, чем начнется свалка.

Рука дроу, преградившая путь орку, опустилась, скользнула к бедру и ухватилась за эфес Сверкающего — так стремительно, что окружающие даже не успели уловить это движение. Рука снова мелькнула, и ни Корок, ни остальные орки ничего не сообразили.

Дроу нанес превосходно рассчитанный удар с тыльной стороны ладони, и только после этого орки и гоблины заметили у него в руке меч. Голова Корока полетела на землю, и на сей раз, кроме изумленного аханья, раздались злобные вопли.

Иннаниг, стоявший неподалеку, начал было возмущаться, но взгляд Дзирта заставил его замолчать, и орк исчез в толпе.

Дзирт застыл на месте, сжимая в руке окровавленный клинок, и глаза его угрожающе поблескивали, когда он обводил взглядом толпу. Он встречался взглядом с самыми свирепыми противниками, и выражение его лица заставляло их замолчать. Спустя некоторое время ропот сменился зловещей тишиной, и Дзирт понял, что превосходно сыграл свою роль. Он вел себя именно так, как повел бы себя любой темный эльф с низшими существами–орками.

Он ткнул пальцем в сторону Иннанига:

— Ты, подойди сюда.

Орочий шаман неуверенно вышел в первые ряды, не осмеливаясь покинуть толпу сородичей.

— Выйди сюда, — приказал Дзирт, но орк не пошевелился, и он крикнул: — Быстро!

Иннаниг беспомощно огляделся, и орки, стоявшие ближе всех к нему, отступили. Дзирт понял, что они не пойдут против дроу.

— Ты будешь командовать орками в бою, — приказал он шаману. — А ты, — сказал он, резко обернувшись к Реджису, — поведешь всю армию.

— Куда поведу? — спросил лже–шаман Кллуг, старательно играя свою роль.

— На Несм, — пояснил Дзирт, и эти слова вызвали восторг. Очевидно, ничто не могло так быстро примирить гоблинов и орков, как перспектива уничтожить вражеский город.

— Мы идем в Несм! — взревел Иннаниг, обращаясь к своим воинам, и орки начали скандировать боевые кличи.

— Не сейчас! — повысил голос Дзирт, и орки замолкли. — Нет, сейчас они нас ждут. Они тоже видели огонь на месте стычки.

— А когда? — спросил «шаман Кллуг», с бесстрашным видом подходя к Дзирту. — Мой народ жаждет крови. Нам обещали кровь!

Гоблины взвыли, орки присоединились к ним, и Дзирт позволил им неистовствовать какое–то время — в конце концов, они поддерживали Реджиса. А ему нужно было, чтобы орки и гоблины стояли на стороне его друга, потому что совсем скоро ему предстояло оставить Реджиса одного среди этих головорезов!

— Завтра, — объявил Дзирт, когда волнение улеглось.

— Завтра ночью! — заревел Иннаниг, но Дзирт прервал его:

— Нет! Завтра под тусклым полуденным солнцем.

Последовали недовольные вздохи и фырканье. Несмотря на то что солнце скрывали темные тучи, оркам вовсе не улыбалось сражаться в дневное время, а гоблинам и того меньше. Эти существа принадлежали тьме, и преимуществом их была способность видеть в темноте, когда адский шар садился за горизонт. Особенно это относилось к армии, стоявшей за спиной шамана Калуга, потому что гоблины жили в практически полной темноте Подземья.

— Каждое утро гарнизон Несма выходит по южной дороге на болота, чтобы сражаться с троллями, которых мой народ наслал на этот город, — объяснил Дзирт. — Они ждут нападения орков и гоблинов только по ночам, и поэтому днем город плохо охраняется. Почти не охраняется. Нападем в полдень, и увидите, что большинства воинов Несма не будет на месте. Мы без всяких усилий захватим город, а когда вернутся те, кто охотился на троллей, перестреляем их с их же собственных стен.

Иннаниг начал кивать, еще не дослушав до конца. Когда Дзирт начал рассказывать свои выдумки про патрули Несма, на морде орка появилось хищное выражение.

Дзирт нисколько не удивился, потому что знал: несмотря на кровожадность, орки и гоблины на самом деле не любят битвы. Нет, они любят легкие победы, любят трофеи, любят причинять боль беззащитным жертвам. Вдруг он вспомнил свой спор с Кэтти–бри и Бренором насчет природы орков и подумал, что, пожалуй, точка зрения его друзей ближе к истине, чем его собственная.

Дзирту не хотелось верить в то, что Бренор и Кэтти–бри правы, что орки, гоблины и им подобные изначально злы душой и сердцем, что они неисправимы. Часть его души, та часть, которая некогда заставила его покинуть Мензоберранзан, восставала против этих мыслей.

Но реальность была неумолима.

— Завтра в полдень вы растопчете Несм, — сказал Дзирт, переводя взгляд с «Кллуга» на Иннанига. — Я буду наблюдать за вами на поле боя, и, если один из вас не явится, другой будет… наказан. — С этими словами он взглянул на обезглавленное тело орка, лежавшее у его ног. — Больше никаких драк между гоблинами и орками, — приказал он. — Мой народ этого не потерпит. Только не теперь. Сейчас у нас есть общие враги.

А затем он развернулся и направился на юг.

— Куда ты?! — крикнул ему вслед Иннаниг.

— Подготовить троллей, — на ходу ответил Дзирт. — Они уведут охотников из Несма подальше от города. — Он остановился, развернулся на каблуках и драматически добавил: — Достаточно близко, чтобы они слышали крики своих умирающих товарищей, и достаточно далеко для того, чтобы они не успели вернуться и помочь.

Услышав это замечание, орки и гоблины начали облизываться, поскольку такая картина была очень по нраву их извращенным душам.

Дзирт побежал прочь. Ему ужасно не хотелось оставлять Реджиса среди этих негодяев, но он вынужден был довериться другу — в конце концов, это был план Реджиса!

А еще ему необходимо было попасть в Несм и приготовиться к обороне, точнее — устроить засаду.

— Я пойду на стену и буду ждать Дзирта и Реджиса, — предупредила Кэтти–бри Бренора и Вульфгара, когда они, совершенно изможденные, упали на стулья вокруг того самого стола на постоялом дворе «Факел», за которым недавно сидел Атрогейт.

— Девчонка–всадница отправилась к Первому Представителю, — напомнил ей Бренор. — Потом он захочет видеть нас всех.

— Первый представитель Ферт, — проговорил Вульфгар. — Ферт! Да, это имя мне не очень–то по душе.

Бренор кивнул: он хорошо помнил всадника из Несма по имени Гален Ферт, который так грубо обошелся с ними много десятилетий назад, когда они искали Мифрил Халл. Несм был городом сравнительно крупным, но, несмотря на оживленную торговлю, довольно изолированным, и большинство семей жили здесь на протяжении многих поколений. Возможно, и даже очень возможно, этот первый представитель Джолен Ферт являлся прямым потомком того грубияна.

— Говорить с ним пойдешь ты — мы все трое ему не понадобимся, — возразила Кэтти–бри. — Наши друзья подвергаются опасности в лесу, но я уверена, что они появятся с минуты на минуту, и собираюсь ждать их на стене.

— Там на стене и без тебя народу достаточно, — заметил Вульфгар.

— Думаешь, эти люди готовы впустить в город темного эльфа? — с сомнением спросила Кэтти–бри, и друзья озабоченно переглянулись.

— Девочка дело говорит, — признал Бренор.

Вульфгар кивнул, поднялся со стула и, проталкиваясь сквозь толпу, направился к длинной стойке бара, располагавшейся у противоположной стены зала. Когда Гизелла привела их сюда, она велела хозяину постоялого двора подать им за счет всадников из Несма самый лучший обед. Они это заслужили, так сказала она хозяину.