Третий долг (ЛП) - Винтерс Пэппер - Страница 38

Мои глаза метнулись к таблеткам на прикроватном столике. Если бы я взял одну, оцепенение могло бы дать мне достаточно отсрочки, чтобы выгнать ее.

— Кто сделал это с тобой? — пробормотала она, снова приближаясь, забывая о том, что ее намерение состояло в том, чтобы держаться подальше от меня, а не утешать.

Ее беспокойство было похоже на пушистое одеяло, успокаивающее, теплое и такое мягкое.

Я хотел, чтобы она держалась подальше. Ее забота может быть одеялом, но ее любовь... Черт, ее любовь была лезвием, разрезающим меня на кусочки.

Она все приближалась, больше не пытаясь убежать.

Я поднял руку.

— Оставайся, где стоишь.

— Джетро... Не делай этого.

— Нет, ты не делай этого, — прорычал я. — Ты не знаешь, чем рискуешь.

Нила не ответила, и она не остановилась.

В горле стало сухо. Я застрял между стеной, которую возвел мой отец и пропастью, которую она создала. Мне нужна помощь. Мои руки тряслись, когда я потянулся к прикроватному столику и схватил флакон с таблетками.

Мое тело ревело от борьбы, но это было не похоже на то, как мой разум растекался вокруг нее. Это было похоже на скрежет когтей по доске, заставляя меня слушать — независимо от того, хотел я или нет.

Таблетки предлагали спокойствие. Мир.

Я нуждался в этом.

— Нет!

Нила вырвалась вперед, выбивая флакон из моей руки. Таблетки рассыпались по всему ковру.

— Что за черт?

— Чтобы это ни было — не принимай их больше!

Я раздражительно вспыхнул.

— Это болеутоляющее! — Я показал свои разбитые костяшки, предъявляя доказательства ей в лицо. — Видишь.

Она нахмурилась.

— Нет, это не так. — Покопавшись в аптечке, она достала противовоспалительные средства и парацетамол. — Вот болеутоляющие. — Схватив меня за руку, вложила пузырек мне в ладонь. — Чем бы ни были другие, они тебе не помогают, они делают тебе только хуже.

Отбросив лекарства, я провел рукой по лицу. Это пробуждение после месяца безжизненности, породило во мне прежнее беспокойство. Я скучал по Жасмин. Скучал по Кесу. И, черт побери, скучал по Ниле. Так чертовски сильно.

Я посмотрел на нее исподлобья, больше не в состоянии бороться.

Она хотела поговорить? Отлично. Я расскажу.

Мы играли в «кошки-мышки» так чертовски много раз. Мы в ловушке, и если смерть была наградой, тогда я уверен, что она будет достойной.

Схватив ее за бедра, притянул ближе. Она ахнула, когда я провел большими пальцами рук по сатину ее шортиков для сна.

— Ты пришла по какой-то причине. По какой?

Нила моргнула, похоть пылала в ее черных глазах.

— Эм... я пришла...

Я прижал ее ближе, вжимая худенькое тельце в себя.

— Да?

Мое сердцебиение ускорилось. Член затвердел. Нила была настоящим афродизиаком для него, и боль растворилась в моем желании трахнуть ее.

Я вздернул бровь, осматривая ее тело сверху донизу.

В ней была магия. Я не мог этого отрицать.

— Ты ведь пришла не для разговоров, не так ли? Ты пришла ради этого? — я вжался в нее.

Она зажмурилась.

— Признай это, — убеждал я. — Признай, что все это наша версия прелюдии. Мы спорим, ругаемся и затем... — Я обхватил пальцами ее горло. — Мы трахаемся.

Нила шумно задышала, из-за чего мое сердце треснуло и обливалось кровью.

— Ты прав, — ее рука исчезла между нами, сжав мой член через полотенце.

Я подавил рычание, когда она нажала на головку, посылая электрический разряд к моим яйцам.

Соски Нилы затвердели и виднелись через черный атлас. Похоть, которую она вызвала в моем кабинете в Бриллиантовой аллее вернулась в полную мощь.

— Черт побери, ты проверяешь меня. — Схватив ее за волосы, я наклонил Нилу вниз, поддерживая ее спину рукой, чтобы всосать ее сосок.

Она закричала, освободив мой член, потянув узел на полотенце.

— Да... Джетро.

— Ты действительно самый худший вид наказания, — выдохнул я, зажимая сосок между зубами.

Похоть витала в воздухе, желание стало нашим кислородом, а голод — смыслом жизни.

Мы оба были разрушены. И единственным исцелением было сдаться.

— Я дам тебе то, что ты искала, — я подтолкнул ее к кровати.

Нила обвила руки вокруг моей шеи, практически прыгая мне в объятия.

— Дай мне все. Умоляю тебя.

Я поймал ее, удерживая вес, когда она обернула ноги вокруг моих бедер. Ее естество толкалось при этом в мое.

— Бл*дь, Нила.

Еще несколько шагов, и я уложу ее на кровать. Если бы я, черт побери, мог идти. Все мое тело вибрировало от желания.

— Зачем ты пришла сюда?

Нила приоткрыла губы. Ее черные волосы мерцали в свете моих прикроватных ламп.

— Хочешь правду?

Я кивнул.

— Я пришла сюда быть наполненной, взятой, оттраханной. Я пришла снова тебя найти, напомнить тебе о том, что между нами было. Я пришла сюда по многим причинам, Джетро, но по большей части, чтобы спасти тебя.

Я не мог говорить. Что, черт возьми, ответить на такое?

Мне не нужно гребаное спасение?

Я не хочу, чтобы ты приходила ко мне?

Конечно же, я хотел этого. Все после жизни в одиночестве мечтали, чтобы кто-то безоговорочно признал их.

Мне хотелось только лишь упасть на колени и умолять ее понять, помочь увидеть, что единственный способ существовать — позволить мне быть тем, кем я рожден. Я должен отобрать у нее жизнь. Должен остаться в живых. Один из нас должен умереть, если не оба.

Она хотела надежды — веры, что все это может закончиться счастливо.

Но это не так.

И подобное было чертовски сложно вынести.

Нила раздвинула ноги, с сексуальной смелостью просунула пальцы под пояс шортиков и начала стягивать их.

Я тяжело сглотнул.

Я бросился к ней на четвереньках, не в состоянии оторвать взгляда от влажности между ее ног.

— Хочешь быть оттраханной? Позволь мне воплотить твое желание в жизнь.

Я вытянул руку, намереваясь прикоснуться к ней, но Нила отстранилась.

Желание преследовать ее забилось в моей голове.

— Иди сюда.

Нила села, стянув топ через голову.

Голая.

Великолепная в своей наготе.

Я снова вытянул к ней руку, но она ускользала от меня.

Мимолетная мысль посетила мой разум. Цитата из интервью для Vanity Fair о выкидыше. Это правда? Могла ли она быть беременной от меня? Мое сердце сжалось от боли. Я не мог дать описание своим чувствам.

— Подойди сюда, — снова прорычал я.

— Подойди и возьми меня.

Я дрожал от мысли, что она могла стать больше, чем просто женщиной, в которую я влюбился. Она могла стать моей семьей. Если бы она носила моего ребенка, мы бы были вместе вечность.

И ты знаешь, что сделал бы Кат.

Мое сердце остановилось.

Я сосредоточился на сексе — пытаясь разграничить эмоции и физическое влечение. Я лгал самому себе, но лучше это, чем спросить у Нилы, что на самом деле произошло, пока она была на свободе.

— Хочешь поиграть? Хорошо, я поддамся.

Она обводила меня вокруг пальца без особых усилий. Я хотел расплаты.

Резко дернув, я развязал полотенце и бросился на кровать, схватив Нилу за талию и повалив на спину.

Обнаженная кожа к обнаженной коже.

Я никогда не чувствовал ничего настолько восхитительного.

Мгновенно вокруг нас закрутилась необузданная похоть. Нила так хорошо пахла. Так приятно было держать ее в своих объятиях.

Так тепло.

Так правильно.

Ее грудь поднималась и опадала, соски поддразнивали мою кожу в то время, как ноги переплетались с моими.

Я наклонил голову и прикусил кожу под ее ожерельем.

— Видишь, что бывает, когда ты убегаешь?

— Ты уничтожаешь меня, — выдохнула Нила, проводя ногтями по моей заднице. — Этого недостаточно.

От ее действий мурашки покрыли мое тело; я был так близко, чтобы погрузиться в нее. Обхватив руки Нилы, я держал их над ее головой.

— Ты наслаждаешься ощущением от нахождения подо мной? — Я уткнулся в ее шею. — Ты пленница, тем не менее по-прежнему считаешь, что можешь выиграть.