Третий долг (ЛП) - Винтерс Пэппер - Страница 21

Кат усмехнулся.

— Ты хочешь, чтобы мы взяли на себя полную ответственность за то, что с тобой происходит, правильно? Когда ты признаешь, что ты такая же, как мы? Делать что-то добровольно не значит, что ты попадешь в ад, милая девушка. Но борьба с нами на каждом шагу также не означает, что ты попадешь на небеса.

Я махнул рукой, открыто раскрывая татуировки на кончиках пальцев.

— Твой выбор, Нила. По свой воле или по принуждению.

Нила заметно дрожала. Занавес волос опустился на ее лицо, блокируя все мысли.

В быстром движении, как будто, если бы она промедлила, храбрость покинула бы ее, она отошла от двери и пронеслась мимо меня.

Я улыбнулся, опустив руку.

— Хорошая девочка.

— Куда? — огрызнулась Нила, когда встала у стола, от ее тела исходили вибрации напряжения.

— Залезай, — сказал Кат.

С яростью, написанной на лице, она залезла на стол и легла. Она лежала там, будто в гробу. Сцепленные ладони покоились внизу живота, грудь поднималась и опадала в панике.

Она отказывалась смотреть на кого-либо из нас, сердито глядя в потолок.

Кат похлопал ее по руке.

— Видишь... это было не так уж сложно.

Она напряглась, ее пальцы побелели.

Кат нежно ее погладил.

— Должен признать, я скучал по твоему присутствию в своем доме. — Он широко улыбнулся. — Тебя так весело мучить. — Он очертил пальцами ее ключицу. — Однако последние несколько недель были довольно поучительными. Я в восторге от результата и должен поблагодарить тебя. — Бросив взгляд в мою сторону, он ухмыльнулся. — Ты подарила мне сына. Моего настоящего сына. И за это, моя дорогая, я всегда буду тебе благодарен.

Наклонившись, он прижался в нежном поцелуе к ее губам.

Нина вздрогнула, отвернув голову в сторону.

Я просто стоял.

Никаких чувств.

Никакой ревности.

Никакой жалости.

— Не борись с этим, — пробормотал Кат. — Не разрушай то, что начала.

Нила сильнее вжималась в стол, без сомнения, пытаясь стать невидимой, но безуспешно. Я подошел ближе, заняв противоположную от отца сторону. Взгляд Нилы встретился с моим; ее глаза расширенные и дикие. Она отправила молчаливое послание, такое громкое, что уверен, и мой отец это заметил.

Почему ты это делаешь?

Я думала ты заботишься обо мне.

У меня не было намерения отвечать. Она может прочитать ответ по поим глазам. Вот что происходит с теми, кто нарушает обещания. Она была истинной Уивер. А я — истинный Хоук.

Кат продолжал проводить кончиком пальца по горлу Нилы, очерчивая бриллиантовое ожерелье.

— Как бы ни было приятно жить под одной крышей с тобой, мисс Уивер, у меня есть одно требование. Надеюсь, ты не обидишься на мою маленькую просьбу.

Кат потянулся в карман и вытащил причину того, почему мы находились здесь. Он поднял предмет на всеобщее обозрение.

Стиснув челюсти, она еще шире распахнула глаза.

Шприц сверкал в свете люстры.

Желание бороться наполнило ее тело.

— Подождите. Вам не нужно накачивать меня лекарствами. Джетро, скажи ему. Скажи ему, что не нужно накачивать меня. Я приехала по собственному желанию! Уже пообещала, что не сбегу. И я сдержу слово. — Слеза скатилась по ее щеке. — Я буду покладистой. Вы можете мне доверять. Пожалуйста, доверяйте мне. Теперь я буду покладистой. — Ее дыхание стало поверхностным и быстрым. — Я не хочу быть накачанной наркотиками. Не хочу стать безразличной. Пожалуйста!

Кат засмеялся, заглушая ее слова.

— Я все это знаю, моя зверушка. Успокойся, прежде чем заработала сердечный приступ.

Нила затихла, надежда зажглась в ее взгляде.

Кат нежно улыбнулся.

— Это не для того, чтобы тебя ослабить.

— Что… что это тогда?

— Позволю своему сыну рассказать тебе. — Убрав немного волос, что упали ей на глаза, он прижался в еще одном поцелуе к ее губам. Она напряглась, но выдержала его прикосновение, не мотая головой.

Страх того, что ею будут управлять каким-либо веществом, покорил ее. Мне стоит запомнить на будущее. Если бы она знала, что некоторые лекарства лучше, чем жизнь — они делают существование гораздо более приятным.

Кат выпрямился в полный рост.

— Оставлю вас, голубки, наедине. — Погладив ложбинку между ее грудями, он улыбнулся. — Ты свободна делать что угодно оставшуюся часть утра, но я ожидаю увидеть тебя одетой соответствующим образом ко встрече в полдень.

Протянув мне шприц, он сказал:

— Я наблюдаю за тобой.

Взяв орудие, я кивнул.

— Не стоит. Считай, что уже сделано.

Кат пялился на меня, обдумывая ответ. Он уловил бы ложь в моем голосе. Но в нем не было никаких скрытых умыслов. Я имел в виду то, что сказал: уже сделано. Нахождение рядом с Нилой на протяжении пары часов не изменило меня. Я был сильнее этого.

Он похлопал меня по спине.

— Я в тебя верю.

И вот они. Те слова, которых я желал всю свою гребаную жизнь.

Доверие.

Принятие.

Не было никаких следов враждебности или неверия. Он полностью принял меня. Я не мог быть более благодарен. Я не собирался подвергать опасности то, чего так долго добивался.

Даже ради Нилы.

По-отцовски сжав мое плечо, Кат направился к двери и ушел. В момент, когда он исчез из виду, Нила обратила свои темные остекленевшие глаза ко мне.

— Пожалуйста, Джетро. Что бы он ни приказал тебе, пожалуйста, не делай этого. Ты меня знаешь. Я знаю тебя. Не разрушай то, что между нами есть.

Игнорируя ее, я постучал пальцами по шприцу, убеждаясь, что нет пузырьков с воздухом.

— Между нами ничего нет, мисс Уивер.

— Пожалуйста! — Она села, схватив меня за локоть. — Ты не веришь в это.

Я начал закипать от раздражения, поэтому схватил ее за горло и прорычал:

— Держи себя в руках, или я сделаю это за тебя. Ляг. Обратно.

Задрожав, она покачала головой.

— Что с тобой случилось? — Она пыталась схватить меня за щеку, но я уклонился от ее ладони.

— Прикоснись ко мне снова, и тебе не понравится, что произойдет, — я схватил ее за локоть. — Если будешь двигаться, будет гораздо больнее, чем если бы ты лежала смирно. — Я расположил иглу выше мясистой части ее руки. — И ответ на твой повторяющийся вопрос: ничего не произошло. Я делаю это не из-за его приказа. Я делаю то, что хочу сам.

Прокалывая ее кожу, я нажал на шток.

Слезы наполнили ее глаза, сверкая, как черные звезды. Она поморщилась, когда холодная жидкость бежала из шприца в ее плоть.

Потребовалась секунда, чтобы опустошить его. В момент, когда ничего не осталось, я вытащил иглу и бросил на поднос из нержавеющей стали рядом со столом.

Небольшая капля крови появилась на месте укола.

Достав салфетку из коробки, которая стояла на серванте, я протянул ее Ниле.

Взяв ее не торопясь, она грустно спросила:

— Что это? Что ты мне ввел?

Я провел рукой по волосам.

— Можешь назвать это страховкой.

Нила нахмурилась.

— Страховкой от чего?

— Против любых твоих планов.

Мой нрав закипал, когда я вспоминал ее записку отцу и брату. Она пришла к тому же выводу, что и мой отец, или все еще слепо верила, что я к ней что-то чувствую? Глупая девчонка.

— У меня нет планов. Я не понимаю. — Она свесила ноги со стола, потирая руку.

Я подошел ближе, прижимая обе руки к ее щекам. Она уклонилась, но я скользнул пальцами ей на затылок, запуская их в толстые пряди волос.

Прикосновение не должно было быть нежным и ласковым. Оно должно было показать ей у кого власть, и в этот гребаный раз она должна запомнить.

— Это страховка, чтобы убедиться, что финальный долг будет погашен.

Краска сошла с ее щек.

— Что ты имеешь в виду?

Я дернул головой.

— Да ладно тебе. Не продолжай играть со мной, когда уже проиграла. — Проведя большим пальцем по ее нижней губе, я прошептал: — Ты была умна, признаю. Но недостаточно. Ты никак не сможешь помешать нашим планам.

Нила ахнула, свет покидал ее глаза.