Гопак для президента
(Аполитичный детектив) - Легат Алекс - Страница 36

Глава 21

— Мент позорный! Сука драная! Порву, мля, на куски! — бесновался и плевал слюной Кеша, катаясь по песку и стараясь связанными ногами лягнуть своих пленителей. Правда, они не особенно старались увернуться, даже наоборот. Олег, пнув злобно шипящего бандита в область копчика, ухватил его за коротко стриженные волосы, с силой воткнул лицом в песок.

И держал до тех пор, пока тот не стал задыхаться. Денис хотел было вмешаться, заметив, как судорожно задергались ноги незваного гостя, однако Олег меру знал. Он приподнял лицо Кеши над песком, страшно осклабился и рыкнул:

— Ты мне все расскажешь!

Кеша рассказывать не хотел, дернулся в руках бывшего опера, плюнул ему в лицо смесью песка и крови, за что мгновенно получил увесистый удар по исцарапанной физиономии и провалился в благостное для него беспамятство.

— Вот сволочь, — выругался Олег, вытираясь рукавом куртки.

Эту узкую полоску пляжа неподалеку от парка Президио, над которой возвышались пролеты знаменитого на весь мир моста «Золотые ворота», Денис обнаружил несколько лет назад. Место было труднодоступным, так как находилось между океаном и крутым обрывом, и казалось, что спуститься сюда нет никакой возможности. А уж подняться обратно по крутому каменистому склону и подавно. Но это была лишь видимость недоступности. Денис не знал, использует ли кто-нибудь это место для уединенных свиданий, так как никогда не видел здесь ни одной живой души. Но сам любил бывать тут, когда на душе становилось особенно тоскливо и хотелось острых ощущений. Спуск и подъем по обрывистому склону были задачей не из легких даже для здорового, время от времени занимающегося спортом мужчины.

Особенно нелегка эта задача, когда тащишь на себе, пусть и вниз, не страдающего дистрофией взрослого мужика. Однако Денису с Олегом удалось доставить своих пленников в пункт назначения.

Океан был спокоен. Легкие и размеренные всплески волн, накатывающихся на прибрежный песок, раздавались в ночной тишине, да откуда-то издалека слышался гортанный крик морского котика, который призывал подругу или просто прочищал горло.

Как ни странно, но тут, вдали от уличных фонарей, рекламных огней и автомашин с горящими фарами, света луны, отражающегося в океанской глади, было вполне достаточно, чтобы видеть друг друга и окружающую действительность. Для пленников, привыкших быть охотниками, но не жертвами, действительность эта, после возвращения из царства беспамятства, показалась кошмаром. Не потому, что пришли они в сознание, обильно политые холодной океанской водой, а потому, что над ними склонилась зверская физиономия бывшего опера, сверкнула белками глаз и заявила: «Ну, вот вам и кирдык!»

Надо отдать бандитам должное, в первые же секунды, после того как Олег освободил им рты от самодельных кляпов, они быстро пришли в себя и принялись изрыгать из пересохших глоток жуткие проклятия, красочно перечисляя все, что они сделают с Олегом и Денисом в ближайшем будущем.

Фантазия бандитов не заходила дальше сексуальных отношений мужчины с мужчиной в извращенных формах, но Олегу это не понравилось, и в результате у обоих потенциальных извращенцев резко убавилось количество передних зубов, а угрозы стали звучать с пришепетыванием. Причем в основном со стороны бандита Кеши, так как другой, отзывавшийся на кличку Сазон, покрупнее и поретивее, решил все-таки освободиться от веревок, а мешавшего ему в этом Олега — боднуть головой в лицо. Опытный опер этого сделать ему не позволил, и попытка была вознаграждена ударом рукояткой «Макарова» по темечку Получив свое, бандит обмяк, ткнулся лицом в песок и на какое-то время затих.

Обеспокоенный Денис быстро нагнулся, пощупал пульс на его шее.

— Живой, — облегченно выдохнул он, глянул на опера с укоризной: — Нам не трупы нужны, а свидетели.

— Так он первый начал, — набычился Куприянов, — а я уже давно с такой швалью не общался…

Результат общения пока был неутешительным. Несмотря на увещевания Дениса и угрозы Олега, пребывающий в сознательном состоянии Кеша говорить не хотел, сыпал угрозами и предстоящими карами сволочам, лишившим жизни его пахана и друзей-соратников. В результате оба бандита лежали в полном беспамятстве, а Олег с Денисом молча курили, присев на песок неподалеку. Денис крутил в руках бесполезный пока диктофон.

— Судя по тому, что Сазон упомянул о том, что они сделают с «моей бабой», после того как разделаются с нами, — наконец сказал Гребски, отбрасывая докуренную до фильтра сигарету, — Татьяна у них. По крайней мере, есть надежда, что они знают, где она.

Олег, озабоченно разглядывая ссадины на костяшках пальцев, отозвался не сразу:

— Однозначно… А потому мы сейчас их будем мучить по-взрослому…

Увидев, как при этих словах у более крупного бандита дрогнули веки, Денис понял, что тот пришел в себя и внимательно прислушивается к разговору Подмигнув бывшему оперу и указав взглядом на очнувшегося Сазона, Гребски очень серьезным тоном согласился:

— Выхода у нас другого нет. Да и со временем плохо. Мне тут один китаец рассказывал, берешь, значит, его гениталии, кладешь на камень, а другим камнем…

Олег подыграл:

— Попробуем, чего ж не попробовать… Кончим, и концы в воду, в прямом смысле слова…

— Ага, — охотно поддакнул Гребски, — тут акул до черта… никто ничего не найдет…

— Замечательно, — довольно потер руки Олег. — Ну что, я за водичкой пошел, для душика легкого, чтобы сердешных разбудить…

Глядя вслед удаляющемуся в серую темноту Куприянову, Денис услышал шорох песка оттуда, где лежал Сазон. Обернулся, столкнулся с ненавидящим и тревожным взглядом. Бандит не отводил глаз, но и не открывал рта. Денис приблизился, рывком посадил его на песок, проговорил внятно и четко, пристально глядя в расширившиеся зрачки:

— Ты мне сейчас все расскажешь.

Голос его звучал спокойно, именно от этого спокойствия по телу Сазона пробежала мелкая дрожь.

Не хотелось ему, в свои двадцать пять успевшему завоевать авторитет бесстрашного бойца, участнику множества «стрелок» и «разборок», идти на корм акулам. Не его это была война. Ворье тут командовало, а он и ни при чем вовсе. Ему бригадир приказал отправиться вместе с вором в законе туда, куда тот скажет. Ему и Роме с Семой… Так надо было, чтобы не возникло у ворья претензий к их группировке. А Кеша с Кабаном, те из «синяков» — ворье…

Будь на то воля Сазона, да и не его одного, всю бы эту уголовную шушеру, гордящуюся своими сроками и державшую зоны, словно собственные вотчины, перестрелял бы он их всех до единого. Дышалось бы спокойнее. Напридумывали законы воровские… То нельзя, так неправильно… Не так карты сдал, не туда сел… Козлом не назови никого, а то отвечать придется…

Сазон никогда не отбывал срока и под судом не был. А в группировке оказался за свой рост и хорошие показатели в боксе. Ему такая жизнь понравилась — хорошие деньги, классная тачка, безотказные девчонки. Не так уж часто — мордобой, иногда — перестрелки. Совсем редко — «обезьянник» в районном отделении милиции, откуда он быстро выходил, выкупленный бригадиром. Менты — тоже люди. Поди проживи на их зарплату. Конечно, он сталкивался с тем, что приятели его погибали от пули или ножа такого же братка, только из другой бригады, пил водку на поминках, закусывал черной икрой, но не возникало у него и мысли, что этакое может и с ним приключиться. Сейчас же, он чувствовал это, могло произойти что-то страшное. Слишком спокойным были лицо и голос журналиста. Слишком спокойным! И когда журналист все тем же тоном спросил обыденно: «Ты будешь говорить?» — Сазон утвердительно и торопливо закивал, не в силах выдавить из себя ни слова.

— Я так и думал, что ты разумный парень, — ничуть не удивившись, похвалил его журналист. Обернулся на звук приближающихся шагов, объяснил приятелю сложившуюся ситуацию: — Мы с Сазоном договорились. Он все расскажет… Так?

Сазон торопливо выдохнул:

— Так… Все, что знаю… Ноги развяжите, затекли, сил нет…