Рубежник (СИ) - Плотников Сергей Александрович - Страница 14

Наконечник пики, как я уже и говорил, предназначен для колющих ударов. Пробивать как искусственную броню, так и естественные слои защиты. Пехотной пикой при известном умении можно свалить рыцаря на боевом коне. В смысле, вместе с конём – упёртая в землю под правильным углом пика выступает в качестве рогатины, на которую лошадь насаживается сама. Мой противник не был лошадью и стоял на месте – зато я мог в коротком рывке сравниться по скорости с боевым конём. Удар!

Кольчуга брызнула звеньями как лужа от брошенного камня брызгами. Сталь врубилась в плоть, пробивая себе дорогу… и завязла, будто я пытаюсь пробить не человека, а кусок глины. Массой этак в половину тонны – потому что более лёгкий я бы сдёрнул с места. А потом движение и вовсе прекратилось – могучие лапищи Рубежника сомкнулись на древке, окончательно останавливая удар. Мы молча уставились друг на друга, вдвоём держась за пику, потом как по команде посмотрели вниз: с грани наконечника скатилась одинокая капля крови и разбилась о плац. Н-да, всё-таки тоже мутант. Ну, хоть не похож по химическому составу на замаскированного Чужого.

– Гхм! – звучно прокашлялся гигант. Острая железка в брюхе ему явно не доставляла удовольствия, но и убить точно не грозила. – Как ты, говоришь, тебя зовут, маг?

Глава 3-1

3.

— Значит, опыт командования вне боевой обстановки – взвод, в бою — два человека? – Ромар поморщился и под столом потёр живот. От моей помощи товарищ майор отказался, хотя я предлагал. Настойчиво.

— Всё верно, – согласился я, не поправляя офицера. Я-то сам сказал “разумные”, но раз он сам себя считает человеком, то на разницу между дочкой кузнеца и эльфийкой ему должно быть плевать.

– Не “всё верно”, а “так точно!” – лицо Рубежника скривилось сильнее. Он и в первый раз гримасничал совсем не от боли. Не от физической боли, то есть: живот под повязкой, я подозреваю, у мутанта уже зажил, а вот повреждённое самомнение явно ныло и требовало сатисфакции. Надо отдать мужику должное: воли этим своим порывам он не давал. Старался не давать. — И эти ваши рабы, даже если их было четыре десятка, вряд ли могут считаться за рядовых-сослуживцев.

— Формально рабами они не были, – прокомментировал я. И под хмурым взглядом из-под кустистых бровей с самым серьезным видом развел руками. — Крестьяне из деревень по законам северных королевств считаются свободными… как бы.

Не то, чтобы я прямо специально подбешивал майора -- хотя это было приятно, не спорю. Не стоило тыкать меня “мальчиком”, даже если я в броне и бесформенной мантии тяну едва ли на треть объёма разумного изменённого. Дело было в другом.

После скоротечной схватки собеседник наконец-то соизволил представиться и сообщить своё звание и должность: второй заместитель командующего тылом. Теперь мне стало понятно, почему я минут десять шлялся от кабинета к кабинету, пока наконец меня с моей совершенно стандартной для армии задачей не согласились принять. Разумеется, у самого майора тоже были заместители, которые решали вопросы с новобранцами. Но, как я теперь сообразил, они, едва завидев зелёную робу на зелёном же юнце, благополучно сплавили такое привалившее им “счастье” наверх, руководству. Думаю, им за это ещё прилетит отдельная “благодарность” от оцарапавшегося о пику начальства… не важно.

Важно, что услышав звание, но не услышав титула, я обратился к офицеру так же, как слышал от гвардейцев: “господин майор”. И тут же нарвался на раздражённую пятиминутную отповедь о том, что господа служат королям, а Рубежники, присягнувшие защищать Человечество от Тьмы, все между собой товарищи. Наезд я проглотил, постаравшись принять виноватый вид: Ромару требовалось спустить пар после сокрушительного щелчка по носу. А теперь исподволь демонстрировал, какой я объективный и непредвзятый. И товарищей способен увидеть не только среди своей социальной страты, как это принято в королевствах, да и среди магов тоже, но и в других людях. И не очень людях – тоже.

– Ещё и благородный, – потёр переносицу Рубежник.

– Барон. Безземельный, – уточнил я. Всё равно это всплывёт, а неточности в личном деле вряд ли порадуют одного из старших офицеров Войска Рубежа. Тем более заполнением бумажек ему пришлось заняться лично. – Не думал, что это важно.

Ну да, после громких слов “товарищам не важно, как тебя называли там, за Рубежом. Им важно, сможешь ли ты закрыть их собой, когда это будет нужно так же, как они закроют тебя! Понял, нет?” безразличие к титулам как бы подразумевалось. Неважно кем ты был: принят в Рубежники? Стал Рубежником.

– Как бы я ни относился к аристо, вас хотя бы как-то учат управлять людьми. Криво-косо, но, как показывает мой опыт, уж лучше так, чем никак. Барона недаром в гвардии сразу капитаном жалуют, – дёрнул уголком рта Ромар. А я, зацепившись за “вас”, только теперь сообразил, кого мне лицом да и характерным звучанием имени напоминает второй зам комтыла. Гильдейских купцов Рамона и Рахмана. Да, эти точно неплохо умеют управляться с людьми – на собственном опыте испытал. – Так, подожди.

Офицер нашёл пальцем нужную строчку в деле и поднял на меня глаза.

– Двадцать полных лет. Гражданин республики Лид, охотник, маг виталист – и барон.

“Сам в шоке!” – очень просилось на язык, но я только вздохнул:

– Так получилось.

Рубежник подарил мне долгий, задумчивый взгляд, потом хмыкнул.

– Знаешь, почему я не выспрашиваю у тебя подробности?

– Некогда? – предположил я, только чтобы не промолчать. Лично я бы нашёл кого заставить записать биографию рекрута, будь я начальником здесь. Такая информация никогда не бывает лишней… хм, или бывает?

– И это тоже. Но главное, – он опять потёр живот. – Ты мне уже рассказал. Копьё в твоих руках способно разить тварей – а всё остальное финтифлюшки. Как ты думаешь, почему я не хотел брать тебя, мага, на службу до получения опыта в гвардии?

– Из-за сомнения в моих боевых качествах, – тут два и два сложить было не сложно.

– Нет, из-за того, что магия ведёт себя на Рубеже Тьма знает как. Но по большей части – никак, потому что одарённый её толком и отбросить от себя не может. По крайней мере, нашу магию – у тварей таких проблем нет, – совсем не весело улыбнулся майор. Я машинально отметил, что у Ромара никаких проблем с суевериями нет, и только после этого до меня дошёл весь смысл фразы. – Вижу, до тебя дошло.

– А как тогда… – вот теперь мне стало очень даже не по себе.

Я понял, о чём говорит Рубежник: однажды, охотясь на нарийца, мне с Таней пришлось отдалиться от вала. Не так уж и далеко – верхушку километрового барьера вокруг супер-кратера ещё было видно. Но даже там я чувствовал давление, лёгкий дискомфорт, словно тело в плёнку обернули. И это не самовнушение: Стихии могут воздействовать друг на друга, и, стало быть, на носителей. А метастабильные проявления магии, типа огненного шара, в волне чужой Силы немедленно теряют эту самую стабильность. Грубо говоря, получается, если попытаюсь выстрелить из метателя на заставе, то заряд сдетонирует не врезавшись в цель, а в полёте. И, судя по услышанному, хорошо если не в стволе.

– Как-как. Копьё или меч в зубы – и в рукопашную, – пожал плечами мужчина. – Ты же научился благодаря своей Стихии сильнее бить и быстрее двигаться, другие не дурнее. Пироманты раскаляют оружие и поджигают огнесмеси, аэроманты тоже повышают подвижность, только толкая себя воздухом снаружи. Рядом с телом вашим колдовать худо-бедно обычно получается, каждый как-то приспосабливается… или умирает. Собственно, потому в Войске Рубежа в штатном расписании вообще нет мест магов.

– Даже жизнюков? – мягко говоря, “удивился” я.

– Жизнюки особенно любят жизнь и не любят лишний риск. В чём смысл штатных должностей, которых некем заполнять? – а, ну да. С перспективой надолго пережить любого другого человека, одарённого или нет, умирать в молодом и цветущем возрасте ну совсем не хочется. – Бинтами и лекарствами обходимся. А некоторым и того не нужно.