Возрождение Зверя. Любовь за гранью 12 (СИ) - Соболева Ульяна "ramzena" - Страница 10

Когда тебе далеко за сотню лет, ты начинаешь ценить собственное время и собственные слова. Ты предпочитаешь тратить свое время лишь на то, что тебе дорого. Без разницы, что или кто это. И слова… Ты перестаешь произносить их недостойным или невыгодным. И я слишком сильно любил Марианну, чтобы говорить то, что не имело смысла.

"Я сойду с ума, если ты меня разлюбишь. Я, наверное, убью тебя, если кто-то другой… "

Наверное, это была ее главная ошибка — не принимать всерьез моих слов.

"Я люблю тебя. Ты понимаешь, что я до боли люблю тебя, малыш? Я люблю тебя так сильно, что иногда мне кажется, я могу причинить тебе боль.

— Боль? Ты всегда такой нежный, такой ласковый… ты не сможешь причинить мне боль. Не мне".

Никто и никогда так не ошибался, как она в эти мгновения. Наивная влюбленная девочка, услышавшая меня, но отказавшаяся поверить. Пока я сам не переубедил ее. Ее и себя, так как тоже не мог представить, что смогу сотворить подобное.

Когда впервые ударил ее, почувствовал, как ладонь обожгла мою щеку. Она ушла, а я все еще чувствовал, как горит кожа на лице, обнажая гнилые кости. Никогда я не ненавидел себя больше, чем в тот день. Поднялся к себе, чувствуя, как колотит тело крупной дрожью, как вырываются изнутри языками пламени вонючий смрад ненависти. Так она вырывалась наружу. Оседала серой завесой на стенах дома и шторах, проникая едким дымом во все щели здания, чтобы навсегда остаться здесь. На том пепелище моей гребаной семьи. Ненависть, поселившаяся во мне, когда раз за разом просматривал пленку, на которой моя жена убивала моего отца. Хладнокровно. Быстро. Настолько быстро, будто его жизнь, моя жизнь не имела для нее никакого значения."

ГЛАВА 2

Зачистки начались внезапно. Без предупреждения. Мы не успели даже созвать Совет клана, я уже не говорю о Совете всего Братства. Первыми были казнены самые древние вампиры нашего клана. Одна из самых влиятельных семей — Оранские, потомки принца Люксембургского, принимавшая самые первые законы Братства вместе с Самуилом несколько веков назад, всенепременные члены Совета, без них не проходило ни одно заседание. Их нашли обезглавленными в собственном доме на окраине Лондона. Серафим назвал это казнью, потому что никто и не думал заметать следы. Нейтралы оставили свою "черную метку" — у трупов вскрыта грудина и отсутствует сердце, как доказательство того, что это законная кара. Всех Оранских обезглавили хрустальным мечом. Тогда мы еще думали, что это единичный случай, отправили запрос в Нейтралитет, но ответа не получили. Наше письмо вернулось с пометкой о том, что все мейлы правящего клана занесены в черный список.

Ад начался чуть позже, когда мы поняли, что нас просто убивают. По какому-то чудовищному списку или по распоряжению свыше. И нет никакой зацепки, по какой причине. Одинаково режут головы как Черным Львам, так и Северным, и Гиенам. Представителям правящих семей и к ним приближенным. Всех, кто входит в Совет Братства или имеет влияние.

Шейн с Серафимом начали настаивать на моем отъезде из Лондона, но я еще не верила в то, что это зачистки и Нейтралитет открыто уничтожает всех нас по чьей-то наводке. Я все еще думала, что это какое-то недоразумение или же убийства инсценированы немцами с Северных, стремящимися прийти к власти, чтобы внести хаос и панику. Заставить нас бежать из Европы, отступать и бросать свои дома и земли. Переворот легче всего совершать на фоне какой-либо войны, когда государство защищается от внешнего врага и мало заботится о своих тылах. Именно тогда можно донельзя расшатать всю политику и разрушить изнутри. Вполне возможно, что немцы нашли способ сбросить нашу семью с правления Братством. Я была близка к истине… но даже предположить не могла, что немцы не просто хотят заполучить корону и трон, а еще и полностью заручатся поддержкой Нейтралитета.

Но в те дни я еще даже не думала об этом. Я отчаянно ждала возвращения Ника домой, и это единственное, что меня заботило… по-настоящему. Единственное, что сводило с ума и превратило в жалкое подобие себя самой. Я даже в зеркало боялась смотреть, чтоб не видеть свои потухшие глаза, красные от невыплаканных слез, и скорбные складки в уголках губ. Вечная гримаса страдания. Я ее ненавидела так же сильно, как и нейтралов, удерживающих моего мужа у себя. А в том, что они его схватили, я даже не сомневалась. Оставалось лишь надеяться, что он найдет способ вырваться оттуда или связаться со мной. А пока я должна была держаться изо всех сил и не сломаться. Я не имела права на это. Наверное, только это и спасало меня от безумия. Я висела на волоске от полного срыва, мои нервы уже не выдерживали, за этот год они превратились в жалкие лохмотья.

— Мы никуда не уедем. Это наш клан и наш город. Нейтралы не ставили нас в известность о предстоящих облавах. Не был собран Совет. Я вообще не понимаю, что происходит.

— Вот именно. И это самое главное. Это и должно вас настораживать. Значит, они не сочли нужным, потому что мы есть в их списках на уничтожение. Рано или поздно они придут за каждым из нас, и это лишь вопрос времени.

— Бред. Ник поехал к ним. Он разберется с Курдом, и это прекратится. Я уверена, он знал способ, иначе не сунулся бы туда.

Шейн отвел взгляд, а Серафим, наоборот, внимательно посмотрел мне в глаза. И иногда именно за его бесстрашие и упрямый фанатизм мне хотелось свернуть ему шею.

— Николас уехал почти два месяца назад и все еще с вами не связался. Скорей всего, уже и не свяжется. Я считаю, самое время прислушаться к голосу рассудка и покинуть Лондон, пока не поздно.

Я встала из-за стола и медленно выдохнула, чувствуя предательскую слабость в ногах и головокружение. Эти недели меня основательно вымотали, подкосили до такой степени, что я чувствовала себя тяжелобольной, которая стоит на ногах, лишь благодаря невероятному усилию воли. В какой-то мере именно так и было. Ожидание становилось мучительней день ото дня, как и противостояние всей моей семье, настаивающей на моем отъезде из Лондона. Как они не понимают, что я обещала его ждать? Ждать каждый день и каждую секунду. Ждать у нас дома. Я слово дала. Я поклялась. Как я могу показать, что не доверяю ему, что не уверена в его силах?

— Нам нужно ехать в Асфентус, как это сделали многие семьи по всей Европе. Это шанс спастись от облав и со временем понять, чего хочет Нейтралитет, — Шейн откинулся на спинку кресла, постукивая шариковой ручкой по столешнице. — у нас отлаженный канал, аэропорт, транспорт. Смерть*1 даст нам пристанище в любую секунду. Нейтралы не сунутся в Асфентус. По крайней мере, в ближайшее время.

— Нейтралитет хочет свергнуть наш клан и уничтожить всех членов правящих семей. Нейтралитет меняет власть в Братстве. Разве это непонятно? — подвел итог Серафим.

Я ударила ладонями по столу, и Зорич вскинул на меня взгляд своих светло-серых глаз. Совершенное спокойствие. Но я уже прекрасно его изучила. Все показное. Он нервничает. И я вижу это в слегка подрагивающих длинных пальцах, в которых он крутит сигару.

— Не понятно. Мне пока понятно только одно — что мы все бежим отсюда, как трусливые крысы. Не выяснив, не обороняясь, не созвав Совет Братства. Нужно встретиться с теми, кто еще находится в Европе, и решить, что мы делаем дальше. А еще… еще нужно дождаться ответа от Ника. Я уверена, он скоро объявится или даст о себе знать.

Ложь. Я не была в этом уверена. Я уже месяц как не была ни в чем уверена и месяц, как в проклятом дежавю, я отказывалась верить в то, что он не вернется оттуда. Зорич так же резко встал напротив меня. Похоже, его мегатерпение лопнуло именно в этот момент.

— Пока мы будем чего-то ждать, нейтралы перережут нас, как скот. И что значит обороняться? Против кого? Против самых могущественных существ в мире бессмертных?