Выбрать книгу по жанру
Фантастика и фэнтези
- Боевая фантастика
- Героическая фантастика
- Городское фэнтези
- Готический роман
- Детективная фантастика
- Ироническая фантастика
- Ироническое фэнтези
- Историческое фэнтези
- Киберпанк
- Космическая фантастика
- Космоопера
- ЛитРПГ
- Мистика
- Научная фантастика
- Ненаучная фантастика
- Попаданцы
- Постапокалипсис
- Сказочная фантастика
- Социально-философская фантастика
- Стимпанк
- Технофэнтези
- Ужасы и мистика
- Фантастика: прочее
- Фэнтези
- Эпическая фантастика
- Юмористическая фантастика
- Юмористическое фэнтези
- Альтернативная история
Детективы и триллеры
- Боевики
- Дамский детективный роман
- Иронические детективы
- Исторические детективы
- Классические детективы
- Криминальные детективы
- Крутой детектив
- Маньяки
- Медицинский триллер
- Политические детективы
- Полицейские детективы
- Прочие Детективы
- Триллеры
- Шпионские детективы
Проза
- Афоризмы
- Военная проза
- Историческая проза
- Классическая проза
- Контркультура
- Магический реализм
- Новелла
- Повесть
- Проза прочее
- Рассказ
- Роман
- Русская классическая проза
- Семейный роман/Семейная сага
- Сентиментальная проза
- Советская классическая проза
- Современная проза
- Эпистолярная проза
- Эссе, очерк, этюд, набросок
- Феерия
Любовные романы
- Исторические любовные романы
- Короткие любовные романы
- Любовно-фантастические романы
- Остросюжетные любовные романы
- Порно
- Прочие любовные романы
- Слеш
- Современные любовные романы
- Эротика
- Фемслеш
Приключения
- Вестерны
- Исторические приключения
- Морские приключения
- Приключения про индейцев
- Природа и животные
- Прочие приключения
- Путешествия и география
Детские
- Детская образовательная литература
- Детская проза
- Детская фантастика
- Детские остросюжетные
- Детские приключения
- Детские стихи
- Детский фольклор
- Книга-игра
- Прочая детская литература
- Сказки
Поэзия и драматургия
- Басни
- Верлибры
- Визуальная поэзия
- В стихах
- Драматургия
- Лирика
- Палиндромы
- Песенная поэзия
- Поэзия
- Экспериментальная поэзия
- Эпическая поэзия
Старинная литература
- Античная литература
- Древневосточная литература
- Древнерусская литература
- Европейская старинная литература
- Мифы. Легенды. Эпос
- Прочая старинная литература
Научно-образовательная
- Альтернативная медицина
- Астрономия и космос
- Биология
- Биофизика
- Биохимия
- Ботаника
- Ветеринария
- Военная история
- Геология и география
- Государство и право
- Детская психология
- Зоология
- Иностранные языки
- История
- Культурология
- Литературоведение
- Математика
- Медицина
- Обществознание
- Органическая химия
- Педагогика
- Политика
- Прочая научная литература
- Психология
- Психотерапия и консультирование
- Религиоведение
- Рефераты
- Секс и семейная психология
- Технические науки
- Учебники
- Физика
- Физическая химия
- Философия
- Химия
- Шпаргалки
- Экология
- Юриспруденция
- Языкознание
- Аналитическая химия
Компьютеры и интернет
- Базы данных
- Интернет
- Компьютерное «железо»
- ОС и сети
- Программирование
- Программное обеспечение
- Прочая компьютерная литература
Справочная литература
Документальная литература
- Биографии и мемуары
- Военная документалистика
- Искусство и Дизайн
- Критика
- Научпоп
- Прочая документальная литература
- Публицистика
Религия и духовность
- Астрология
- Индуизм
- Православие
- Протестантизм
- Прочая религиозная литература
- Религия
- Самосовершенствование
- Христианство
- Эзотерика
- Язычество
- Хиромантия
Юмор
Дом и семья
- Домашние животные
- Здоровье и красота
- Кулинария
- Прочее домоводство
- Развлечения
- Сад и огород
- Сделай сам
- Спорт
- Хобби и ремесла
- Эротика и секс
Деловая литература
- Банковское дело
- Внешнеэкономическая деятельность
- Деловая литература
- Делопроизводство
- Корпоративная культура
- Личные финансы
- Малый бизнес
- Маркетинг, PR, реклама
- О бизнесе популярно
- Поиск работы, карьера
- Торговля
- Управление, подбор персонала
- Ценные бумаги, инвестиции
- Экономика
Жанр не определен
Техника
Прочее
Драматургия
Фольклор
Военное дело
Закон Моисея (ЛП) - Хармон Эми - Страница 40
— Самая умная и самая быстрая лошадь во всем округе кактусов.
Я снова услышал голос мальчика в своей голове, когда пробирался сквозь его воспоминания, видя не просто отдельные кадры, а целый видеоролик. Звук был приглушенный, словно домашнее видео на слишком низкой громкости. Но он был там, был частью воспоминаний — тонкий голосок, комментирующий происходящее.
А затем воспоминание, как и бабочка, запорхало и рассеялось, и на мгновение мой разум был пуст и отключен, словно сломанный экран телевизора.
Иногда мертвые показывали мне совершенно странные вещи — вещи, которые не имели никакого смысла. Листовки, или насаждения, или миску с картофельным пюре. Я редко понимал, что они хотели сообщить. Только то, что они хотели о чем-то рассказать. Спустя время я пришел к заключению, что обыденные вещи не были такими же обыденными для них. Вещи, которые они показывали мне, всегда отражали какое-то воспоминание или момент в жизни, так или иначе, имеющее для них большое значение. Насколько именно большое, я не всегда знал, но становилось ясно, что самые простые вещи были самыми важными, а предметы сами по себе были совсем не так уж важны. Мертвые не заботились о земельной собственности или деньгах, или наследстве, которое передавали из поколения в поколение. Но они крайне беспокоились о людях, которых покинули. И эти люди притягивали их обратно. Не потому что мертвые не привыкли, а потому что близкие, которые любили их, не свыклись. Мертвые не были злыми или потерянными. Они точно знали, что произошло. Это живые не имели ни малейшего представления. Большую часть времени я сам ничего не понимал, и пытаться разгадать, что мертвые хотели от меня, утомляло. И мне не нравились умершие дети.
Ребенок пристально смотрел, ожидая от меня чего-то. Взгляд его насыщенно карих глаз был пронзительным и серьезным.
— Нет. Я не хочу участвовать в этом. Я не хочу, чтобы ты находился здесь. Уходи, — произнес я решительно, и тут же другой образ ворвался в мой разум. Несомненно, это была реакция ребенка на мой отказ. На этот раз я зажмурил глаза и яростно сопротивлялся, мысленно рисуя обрушивающиеся вниз стены воды, накрывающие открытые земли, и участок суши, который был каналом, позволяющим людям переходить с одной стороны на другую. У меня была сила, чтобы разделить воды. И у меня была сила, чтобы соединить их снова. Именно так, как говорила мне Джи, как сделал Моисей в Библии. Когда я открыл глаза, маленький мальчик исчез, смытый в Красное море. Море, где скрыто все, что я не хотел видеть.
16 глава
Моисей
Но, очевидно, Илай смог удержаться на поверхности воды. Его так звали. Я увидел его имя, написанное на светлой поверхности неровными, едва разборчивыми буквами. ИЛ ай.
Воды, которые я призвал, не поглотили Илая. Он возвращался снова и снова. Я даже пытался уезжать, как будто бы это сработало. Здесь, там, на другом конце земли — нет пути убежать от себя… или от мертвых. Об этом мне напомнил Тэг, когда я жаловался ему, закидывая вещи в багажник своего грузовика. Грузовик был новым и пах кожей, вызывая желание нестись и нестись, и никогда не останавливаться. Я ехал с открытыми окнами и долбящей музыкой, чтобы усилить свои стены. Но как только я направился в сторону Солт Флэтс к западу от долины, посреди дороги возник Илай. Его черный плащ колыхался на ветру, и казалось, будто этот несчастный маленький мальчик-летучая мышь, стоящий в центре пустой автострады, на самом деле был живым. В итоге я развернулся и поехал домой, пребывая вне себя от такого вторжения, и удивляясь, как, черт побери, ему удавалось найти меня, куда бы я ни пытался убежать.
Он показывал мне книгу в потрепанной обложке с загнутыми уголками страниц, слабый и приглушенный голос женщины, читающей слова написанной в ней истории, в то время как Илай переворачивал страницы. Илай сидел на ее коленях, прижав голову к ее груди, и я мог ощущать объятия этой женщины, словно тоже там находился. Он показывал мне лошадь, Калико. И образ того, как ноги, обтянутые джинсами, мелькают возле стола, будто он сидит под ним, в своей маленькой крепости. Случайные вещи, которые ничего не значили для меня и были всем для него.
Когда он разбудил меня в три часа ночи неясными образами закатов и прогулками на лошади, и того, как он сидит перед женщиной, чьи волосы щекочут его щеку, когда он поворачивает голову, я откинул покрывало и начал рисовать. Я работал, как безумный, отчаянно желая избавиться от ребенка, который не оставил бы меня в покое. Картину, которая вертелась в моей голове, я придумал сам. Илай не делился деталями, и я сам создал образ того, как они могли бы выглядеть: белокурая мама и ее темноволосый сын, его голова прижимается к ее груди, он сидит на лошади впереди нее, а все вокруг наполнено цветами. Пара на той лошади устремляется вдаль к закату, переливающемуся над холмами. Это напоминало технику Моне, словно смотришь через волнистое стекло — краски насыщенные, но расплывчатые, различимые и в тоже время неуловимые. Таким же был мой способ держать зрителей на расстоянии, позволяя им выражать признательность, но при этом не быть назойливыми, наблюдать, но не принимать участие. Это напомнило мне о том, как я сам относился к мертвым и образам, которыми они делились. Это был мой способ борьбы. Это был мой способ оставаться невредимым.
Когда я закончил, то отступил, уронив руки. Моя рубашка и джинсы были забрызганы краской, плечи невероятно напряжены, а руки болели. Когда я обернулся, Илай пристально разглядывал мазки, которые один за другим создавали жизнь. Застывшую на месте, но все-таки жизнь. Этого должно быть достаточно. Прежде всегда так и было.
Но когда Илай снова посмотрел на меня, то наморщил лоб, а выражение его лица стало расстроенным. И он медленно покачал головой.
Он показал мне мягкое сияние лампы, похожей на ковбойский сапог, и то, как она отбрасывала свет на стену, куда был направлен его взгляд. Я мог различить очертания женщины и наблюдал за тем, как ее силуэт наклоняется и целует ребенка перед сном.
«Спокойной ночи, вонючка Стьюи!» — произнесла она, уткнувшись носом в его шею.
«Спокойной ночи, жадина Бейтс!» — весело ответил он.
«Спокойной ночи, скунс Скитер!» — тут же выпалила она.
«Спокойной ночи, грубиянка Боунс!» — сдавленно засмеялся Илай.
Я не понимал прозвищ, но они вызвали у меня улыбку. Любовь струились из воспоминания так же, как вода льется из труб. Но я по-прежнему отталкивал это, закрываясь от такого трогательного проявления привязанности.
— Нет, Илай. Я не могу дать тебе это. Я знаю, что ты нуждаешься в своей маме. Но я не могу дать тебе этого. Я не могу дать ей этого. Но я могу дать тебе кое-что другое. Ты поможешь мне найти ее, и я отдам ей это, — я указал на подсыхающий рисунок, который создал для этого упертого ребенка. — Я могу отдать ей твой рисунок. Ты поможешь мне это сделать. Он — от тебя. Я могу отдать его. Ты можешь отдать его ей.
В ответ на мое предложение Илай просто смотрел на меня в течение нескольких долгих мгновений и без всякого предупреждения исчез.
— Красиво, — Тэг указал подбородком в сторону мольберта с установленным на нем холстом. — Отличается от всего, что ты обычно делаешь.
— Да. Потому что это возникло не в его голове, а родилось в моей.
— Ребенок?
— Да.
Я провел руками по коротко стриженым волосам на своей голове, испытывая тревогу и сам не зная почему. Илай не возвращался. Может быть рисование, в конечном счете, сработало.
Тэг забрел ко мне без предупреждения, без приглашения, прямо как в старые добрые времена, и я был благодарен за это вторжение. Он поднимался ко мне, когда ему нужен был партнер для тренировок, или что-нибудь из моего холодильника, или что-нибудь из моих художеств, чтобы временно разместить у себя на видном месте и впечатлить женщину, которую он пригласил на вечер.
- Предыдущая
- 40/79
- Следующая