Модификаты (СИ) - Чередий Галина - Страница 56

— Здесь, на сокровенной земле, тебе нет причин их бояться, Софи, — сказал он и тихо, но резко вздохнул, когда наши ладони снова соприкоснулись. Да и мое дыхание прервалось из-за внезапного томительного чувства, что разлилось от места нашего контакта. Это было так странно, и порождало трепет.

— А я не за себя и опасаюсь, — честно призналась я.

— У тебя вообще нет причин для беспокойства. Разве ты не видела, сколь легко избавиться от их назойливого внимания? — уголок его рта вздернулся в самую малость хвастливой усмешке. — Пусть попробуют сунуться снова, и получат такой же прием.

— У них много оружия, и что, если они найдут способ проникнуть сюда и напасть неожиданно?

— Просто перестань волноваться, Софи. Это невозможно, — безапелляционно отмахнулся Рисве, и не подумав обеспокоиться.

— А за пределами сокровенной земли? Вдруг нападению подвергнуться те, кто покинет ее по своим делам?

— Женщины никогда не делают этого без сопровождения Оградителей, а мужчины-охотники слишком опытны и осторожны, чтобы чужаки могли их хотя бы заметить, — пожал плечами он. — Духи всегда защитят тех, кто им угоден, и найдут способ избавиться от плохих людей.

Так неужели все возьмут и закроют глаза на присутствие в их родном мире агрессоров? Станут игнорировать их, позволяя творить все что угодно, пока это никак не задевает быт и интересы местных? Будут только обороняться, если те нападут? Разве это правильно, знать, что где-то близко живет и здравствует некто потенциально опасный и невыносимо гадкий, и ничего не предпринять? Возмущение вспыхнуло во мне и тут же погасло. Да кто я такая, чтобы судить о том, что правильно или нет для этих людей. Если их жизненная философия — игнорирование угрозы и уклонение от нее, тотальная защита, а не упреждающее нападение, ради того, чтобы пресечь опасность в будущем, то какое мое право быть возмущенной по этому поводу? Они здесь хозяева, и им лучше знать, что делать и как жить. Следовало честно признаться себе, что под моим беспокойством о других скрывалась эгоистичная жажда отмщения. Идея просто спрятаться в безопасности и отпустить все, продолжить жизнь по новым, предложенным судьбой правилам, и забыть была слишком чужда мне. Или, возможно, слишком нова. Разумом я понимала, что о возвращении на Землю не стоит и мечтать, но для окончательного принятия прошло очень мало времени. И еще это грызущее понимание, что там, под властью Тюссана и его прихвостней осталось еще много совсем неплохих людей, и черт знает, через какие круги ада заставит их пройти его больной мозг… Но что я-то могла с этим поделать? По здравому размышлению, именно уклонение от конфликтов действительно являлось идеальной линией поведения, потому что случись местным и землянам столкнуться, и пострадают в первую очередь невинные. История всех войн этому подтверждение. Сражаются всегда непосредственно солдаты, командиры большей частью оказываются в стороне. Что же, мне оставалось лишь молиться местным духам о том, чтобы капитан смирился с необходимостью прекратить поиски, а поселенцы однажды нашли способ избавиться от его власти и начать нормальную жизнь. Это, в конце концов, их судьбы. А я? Что буду делать теперь я? Кем буду в этом новом поразительном мире?

Мы, не торопясь, шли по извилистой тропинке, периодически становясь свидетелями картинок местной жизни: то мужчина, взобравшись на крышу дома, производил какие-то странные манипуляции с листьями его покрывающими, переворачивая их и перемещая, то женщина и девочка-подросток вместе вытряхивали и расстилали ткани на помосте, то девчушки шли с плетеными корзинками, полными каких-то ягод. Все они, завидев нас, начинали улыбаться и приветливо махали. Мне вдруг стало неловко. Народ вокруг занимался, по всей видимости, важными делами, а я мало того, что бездельничала, так еще и Рисве отвлекала.

— Тебе точно не нужно прямо сейчас быть где-то в другом месте, помогать кому-нибудь? — решила еще раз уточнить я.

— Абсолютно точно. Почему ты переживаешь? — шагая рядом со мной, мужчина выглядел необыкновенно довольным, а меня почему-то совсем не напрягала необходимость запрокидывать голову, обращаясь к нему.

— Вот смотрю, что вокруг все заняты, только мы вроде как праздношатающиеся, — указала я на молодежь с корзинами и другой ношей.

Далеко отстоящие друг от друга деревья со светлыми стволами почти совсем перестали попадаться, мягкая трава под ногами поредела, и вдоль дорожки появились очень большие валуны желто-песочного цвета, с высеченными на них изображениями всяких цветов и птиц, расположенными совершенно хаотично, и мне почему-то подумалось, что это местный аналог молодежного граффити.

— Идут последние приготовления к Дням Злого Светила и прибытию гостий, — отвечая мне, Рисве внимательно следил за направлением моих взглядов, словно пытался узнать, нравилось ли мне увиденное. — Прежде я помогал другим мужчинам в этих хлопотах, тщетно надеясь на встречу с анаад, но больше нет такой необходимости. Мое ожидание закончилось, — он улыбнулся широко и бесконечно лучезарно, и мне сразу захотелось сделать то же самое в ответ так сильно, что это вызвало новую волну смущения за собственную реакцию на него. А еще вдруг руки зачесались избавиться от его бороды и узнать наконец, как это сияние радости изменяет его лицо. Да что со мной не так? — Но нам с тобой все равно придется посетить пещеры Схождения, ведь твои спутники именно там сейчас.

— Постой, Арни и док собираются тоже участвовать в этом… э-э-э… обряде?

— Это праздник, Софи, не обряд, — пояснил мой проводник. — И почему нет? Как я понял, оба не связаны ни с кем и достаточно долго отказывали себе в потребностях плоти. Совсем не обязательно, что кто-то из женщин захочет рассмотреть их, особенно Джеремаю в качестве энгсина, но интерес они однозначно способны вызвать. Да и просто повеселиться никому еще не вредило.

Неожиданно внутри кольнуло от мысли, сколько же раз Рисве принимал участие в таком веселье. Стыдись, Софи. Зачем вообще думать о подобном? Тут над головой, можно сказать, меч занесен, а я о таком. Да и мужчины тоже хороши.

Я остановилась, недоумевая, неужели Арни и док действительно решили попытать счастья с местными девушками, и спрашивая себя, что чувствовала по этому поводу. Я рассердилась на них. Очень. Хотя и не только на них, не нужно себе лгать. Слишком уж ярко позволила себе на мгновение представить огромного, покрытого горячечной испариной Рисве, занимающегося… Ох, хватит. Он, очевидно, истолковал эту заминку на свой лад и сильно помрачнел.

— Софи, ты злишься на них? Твоя лойфа привязана к одному из твоих спутников?

Голос его стал глуше, во взгляде подавленность быстро сменялась на зарождающийся гнев.

— Что? — опешила я. — Нет. То есть да, они теперь вроде как моя единственная связь с прежней жизнью и родным миром, и других друзей у меня не осталось, но в этом нет ничего романтичного или чувственного. Просто мне кажется, с их стороны это как-то неуместно и несвоевременно.

Мощные плечи мгновенно опустились, а только что вздувшиеся грудные мышцы расслабились, и мужчина шумно вздохнул.

— Софи, у тебя теперь есть я, и пойми, каждый в нашем народе — твой друг и даже родственник. Ты отныне наша и больше не одинока. Мужчин тоже приняли, так что нет ничего неуместного в том, что они готовы следовать нашим обычаям.

Ну да, теперь, когда отпала необходимость видеть в них конкурентов, он готов встать на их сторону.

— Все не так просто, Рисве, — возразила я, не готовая успокоиться так же легко, как и он. — Что если… если у них что-то с кем-то сложится, а потом нам придется уйти, покинуть вас, и как же последствия?

— Последствия?

— Ну да. Что, если их участие в вашем празднике приведет к зачатию ребенка? Я не знаю, насколько мы генетически совместимы и возможно ли это, но опасность существует.

— Ребенок — опасность? — теперь Рисве смотрел на меня в полнейшем недоумении. Вот же еще мне эта разница менталитетов.

— Да нет же… то есть… черт, чувствую себя запутавшейся. Впереди никакой определенности, и какая может быть вообще речь об участии в этом вашем празднике, призванном, я так понимаю, послужить источником зачатия новых поколений? Это неправильно.