Демон-Инквизитор (СИ) - "one of the qwerty" - Страница 54

– Может, укоротить волосы? – задумчиво спросил Джордан, обхватив подбородок пальцами.

– Лучше просто подвязать лентой, – устало сказал я.

– Тебе нравятся длинные?

– Мне будет лень постоянно укорачивать.

– Нет проблемы найти цирюльника.

– Трата денег и времени. Волосы не мешают.

– В коротких меньше грязи.

– Это не достоинство.

Может, разговор с самим собой не лучшая идея для медитации, но это неплохой способ проводить время. Если разговаривать с собой, можно скоротать унылый досуг, создать для себя иллюзию отдыха. Хотя этот Джордан был той еще занозой в заднице. Мне почему-то казалось, что контролировать поток его мыслей все сложнее с каждым разом.

– Все же, почему не Некрос? Ты видел ее тело, оно красиво. Только представь, как она будет выглядеть на кровати, вся в красном шелке.

– Красный ей к лицу, – согласился я. – Хотя не очень изящно, когда она утопает в нем. Теряется цвет волос. Может, в черном или белом было бы лучше.

– В белом скучнее.

– В черном слишком траурно.

– Синий?

– Огонь в небе. Возможно.

– Но слишком просто.

– А какие варианты?

– Их слишком много, все за ночь не обдумаем.

– Тогда сменим тему.

Иногда нам все же удавалось найти компромисс. Или он уставал спорить со мной. Или я уставал спорить с ним. Это было в какой-то степени забавно. Хотя не всегда удавалось поймать нужное настроение для разговоров.

– Ох уж эта Тласолтеотль… – пробормотал Джордан, потягиваясь на стуле. – Тебе не кажется ее имя слишком длинным?

– Оно компенсирует ее тело.

Джордан расхохотался, и я сам невольно улыбнулся.

– Не дай бог она узнает об этой шутке.

– Узнает, я же мертвец, а она наши души читает как книги.

– Не боишься?

– Было бы чего.

– Странно вообще, что так выходит.

– О чем ты?

– Мы умерли, и только из-за этого она может заглянуть в душу.

– Думаю, в этом есть логика. Живая плоть закрывает все сокровенное.

– Как клетка.

– Или гроб.

– Н-да…

Я зевнул и зажмурился, потягиваясь на стуле.

– У тебя тоже тело ломит?

– Конечно. Мы ведь одно целое.

– Чертовы крысы.

– И не говори.

– По-моему, этот крысиный король – худшее, во что может превратиться черт.

– Не знаю, мне одинаково.

– Ты только подумай: жил ты, грешник, умер просто так, глупой смертью, а потом из тебя выбрался черт и вырвал твой глаз, заставив десяток крыс свить вокруг него гнездо из тел. Это же мерзко.

– Думаю, тому парню без разницы.

– Как он вообще умер?

– Судя по тому, что закопан, его убили люди.

– За буханку хлеба?

– Или за украшения.

– А может, из-за скуки. Как думаешь, какая справедливая смерть для грешника?

– На эшафоте.

– В петле?

– Или под гильотиной.

– А может, на костре?

– Или в железной деве.

– Лучше всего, думаю, душить таких.

– Разве?

– Медленная смерть заставит их вспомнить о грехах.

– Это жестоко, разве нет?

– А какое убийство не жестокое? В конце концов, в любом случае человек умрет, разве не все равно, сколько боли он переживет до этого момента?

– Душить жестоко. До последнего у человека будет надежда, что он сможет расцепить руки и вдохнуть.

– А какие варианты?

– Медленное расчленение. Когда человек теряет кусок тела, в нем просыпается безнадежность. Тогда больше времени обдумать все совершенное.

– Надо резать?

– Или рубить.

– А может, пилить?

– Слишком грязно.

– Твоя правда. Но с грешниками надо что-то делать. Они заслуживают справедливой смерти.

– Ты ведь о заклятых грешниках?

– Конечно. Немного погрешить – не грех. Но усердствовать нельзя.

– Например, пару кружек – не так плохо. А вот бочка – перебор.

– Все должно быть в меру.

– А что касается убийств?

– Смотря каких.

– Мы ведь тоже грешники. Помнишь того пастора в трактире?

– М-м-м… Но ведь он был сильно пьян, к тому же, сам готов был совершить грех.

– Думаешь, он убил бы нас, если бы смог?

– Он напал с кастетами, а так дела не делаются, они так решаются.

– Тоже верно. Выходит, мы убили грешника?

– Грязную свинью, порочащую крест.

– И ведь вспомни, как о нем трактирщик отзывался. Говорил, что тот несколько недель сидел в трактире.

– Так дела не делаются…

– Тем более, в деревне была опасная тварь.

– Даже если там только такие и жили, одну точно нужно было убить. Его для этого и отправили.

– Странно, я не знал, что инквизиторов еще отправляют разбираться с чудищами.

– Видимо, время от времени приходится.

– Жалко, что не всех удалось заточить в Лесах Силы.

– Не беда, если и дальше держать барьер, то рано или поздно всех спасшихся от заточения тварей перебьют.

– А его будут держать?

– Некрос постарается.

– И мы постараемся.

– Да…

Я откинулся на спинку стула и задумчиво посмотрел в небеса. В голове был абсолютнейший покой…

– Ты сожалеешь о Гриде?

– Не знаю. Наверное.

– Поганый был городок.

– Именно. Но все же, это не должно было так кончиться.

– Оно и не кончилось. Они все еще ждут тебя.

– Ждут, – кивнул я.

– Когда-нибудь придется с этим разобраться.

– Выходит, что так.

– Джордан, просыпайся. Уже утро.

Я поднялся и взглянул напоследок на своего собеседника.

– Мне пора.

***

Акула сидел рядом со мной, закидывая тлеющие угли ночного костра землей. Его красные глаза блестели в ярком утреннем свете. Я молча скрутил спальник и закрепил его ремешками на сумке.

– Как спалось? – неожиданно спросил зубастый.

– Ничего так.

Закинув сумку на плечо, я вышел на тропу. Акула поспешил за мной, на ходу отряхивая руки от пыли. Его походка была пружинистой, это привлекло мое внимание, ведь вчера он шел довольно грузно.

– Случилось что-то хорошее? – поинтересовался я, спускаясь по тропе, уходящей в лощину. Деревьев вокруг становилось меньше, близился выход из леса.

– Нет, не особо, – весело ответил мой спутник. – Просто отдохнул хорошо.

Я хмыкнул и пожал плечами, мол, как знаешь. Я сомневался, что одного лишь сна Акуле достаточно для хорошего настроения. Но если он хочет, чтобы я так считал, то пусть будет так.

Близость города меня бодрила. Не в том смысле, что сгоняла сон – его у меня ни в одном глазу. Но в душе я чувствовал какой-то подъем. Наверное, из-за того, что в Альтстоне меня ждало тепло, покой и кровать, в которой можно расслабить тело. Может, уединение. И вода. Помыться было бы хорошо. Долгое путешествие с Акулой меня измотало. Еще и тем, что спутник по характеру не такой простой. Первые дни я привыкал к его болтливости, последние – к мрачности. А сейчас вот он снова, кажется, навеселе. Мне не особо нравились такие переменчивые личности. Потому, может быть, нам с Алисой было вдвоем проще: она почти всегда в одном и том же мрачном настроении, а я не очень люблю болтать. Это практически идеальное сочетание.

«Снова об Алисе думаю, – усмехнулся я. – Ну надо же? Будто голову больше нечем забить».

Хотя думать и правда было больше не о чем. Пейзаж вокруг поражал унынием – лощина почти облысела, оставив на себе только травянистый «пушок». Животных не было как в лесу, так и здесь. А горы еще не успели полностью показаться из-за холма. Вдобавок, давило то, что как только мы с Акулой поднимемся по тропе, то увидим город, но сразу же в нем оказаться не выйдет. Придется некоторое время идти, видя цель прямо перед собой, а это терзает. Я уже изнывал от желания поскорее зайти за его массивные стены, зарыться с головой в подушки и хорошенько разобраться со всем произошедшим. Мой спутник прибавил шагу, что выдавало в нем то же желание.