Демон-Инквизитор (СИ) - "one of the qwerty" - Страница 50

Подняв взгляд на деревню, я вгляделся в покосившиеся давным-давно крыши избушек, часть которых уже едва стояла. Сон сильно отличался от реальности. Видимо, идти туда сейчас уже нет смысла – там только развалины, а протоптанные некогда тропы навсегда погребены под валунами.

Я вытянул плащ, который лежал под сумкой. Одевшись, я поднялся на ноги. Боли почти не было, хотя взамен пришло кое-что другое – слабость. Я с трудом стоял, тело отчаянно стремилось к земле, и я потратил некоторое время на борьбу с ним. И только убедившись, что голова не кружится, а ноги привыкли к нагрузке, я сделал первый шаг.

Не сразу, но я заметил, что в камнях передо мной торчит меч. Голубая сталь будто поглощала лучи солнца, оставаясь в свету мрачным куском металла. Длинное лезвие давало понять, что это двуручник. Только без эфеса. Обычная стальная заготовка лезвия, ни гарды, ни рукояти. Я взялся за кусок стали, который был отведен под хват, и вытащил клинок. Мечом это не назовешь...

– Заточен хорошо… – пробормотал я, осторожно касаясь пальцем лезвия. – Интересно, он давно здесь?

На лезвии была выгравирована какая-то надпись. Бережно подложив ладонь под конец клинка, я наклонился так, чтобы солнце осветило нужную мне сторону.

– Если заберешь меня – я отдам все, что нужно Некрос, – в глазах Тласолтеотль нервный блеск, она не была уверена до конца в своем условии, но тем не менее, в голосе слышалась решимость.

– Вот оно как…

Умостив недоделанный меч обухом на плече, я снова подошел к Акуле.

– Просыпайся давай, зубастый, – буркнул я, пихая его носком сапога в плечо.

Мой спутник наконец-то соизволил открыть глаза. Угольки мелькнули, машинально осматривая все вокруг. Взгляд Акулы остановился на мне. Парень улыбнулся и приподнялся на локте.

– Черт возьми, Джордан, ты все-таки ожил?

– Черт уже все это взял. Вставай, Некрос ждет нас с хорошими новостями, – я протянул руку Акуле, помогая ему встать.

«А может, и не только Некрос», – подумалось мне.

– Мы так быстро уходим? – удивился парень.

– Договориться было легче, чем я думал.

«Только вот не было ли это всецелым бредом?.. – усомнился я, но тут же вспомнил всю цепочку событий и одернул себя. – Нет, нет, нет. Даже не думай об этом. В конце концов, как ты представлял себе ситуацию? Придешь, тут будет нормальная деревня, и ты у обычных людей попросишь раскопать могилы их родственников и друзей? Кажется, это было бы еще страннее чем то, что произошло на самом деле».

Подняв Акулу на ноги, я пошел прочь от деревни. Под мой сапог попала хорошо знакомая мне ветка. Я усмехнулся.

– Ты снова хочешь по камням карабкаться? – в голосе спутника послышались жалостливые нотки, сразу, как только он уловил направление, в котором я шел.

– В этот раз все будет не так ужасно, дождя же нет.

– Но и мы будем не спрыгивать, а подниматься. Может, придумаем другой вариант? – судя по возрастающему возмущению, я понял, что зубастый совсем не хочет бороться со страхом высоты второй раз подряд.

Остановившись у подножия склона, я стал задумчиво рассматривать нагромождение гранита. А ведь когда-то под ним была нормальная тропа… Что случилось с этим местом с тех пор? Хотя… с каких пор? Кто его знает, Тласолтеотль не потрудилась объяснить. Были ли это ее воспоминания? Или же чьи-то чужие?

Вспомнив о богине, я умостил меч поудобнее на плече. Не удивлюсь, если она вполне могла продемонстрировать мне содержимое своей памяти. Мою-то она прочитала от и до, судя по всему.

Услышав тонкий свист, я прислушался. Легкий перелив шел откуда-то поблизости, но только я повернул голову на звук, как тот стих.

– Ты слышал? – спросил я у Акулы, который стоял, мрачно уткнувшись лицом в ладони.

– Что именно? – пробурчал юноша, не убирая рук.

– Неважно…

Вернувшись взглядом к камням, я возобновил попытки представить маршрут. Но вскоре стало понятно, что взобраться невозможно, ведь увиденное мною снизу наверняка в негативную сторону отличалось от того, что есть на самом деле. Вздохнув, я умостился на мелких булыжниках, положив меч рядом на камни.

– Шансов нет, мы не взберемся. Ты говорил о других вариантах. Есть идеи? – спросил я, переводя взгляд на Акулу.

Юноша оживился, почувствовав, что имеет все шансы избежать второй проверки на смелость.

– Да! Я могу походить под утесом и поискать обходной путь.

– Идет, – с легкостью кивнул я. – Но искать будешь только ты.

– Это еще почему? – надулся Акула.

– Потому что пока ты спал, я лежал в бреду с пробитой насквозь грудью, – раздраженно объяснил я. – А после скачек по камням ноги совсем не хотят ходить правильно.

– Чего ты как девочка? Как будто бы раны, несовместимые с жизнью… – запричитал зубастый, а потом запнулся, встретив мой взгляд.

– Акула… – зарычал я.

– Хорошо, хорошо, я все понял, пойду искать сам, – затараторил Акула, подняв руки в примиряющем жесте. – Вот же… скоро не демоном, а дьяволом станет… – пробурчал парень, уже уходя искать обход.

Я облегченно выдохнул и улегся на камнях. В груди стало немного легче, а боль в ране утихла. Будто чья-то рука наконец-то вылезла из нее, перестав раздражать голое мясо. Я отодрал ткань, прилипшую к краям раны. Кровотечение возобновилось. Выругавшись, я скинул с плеч плащ и стал медленно стягивать рубаху. Откинув окровавленное тряпье в сторону, я ухватился за флягу с водой. «Не уверен, что стоит это делать, но придется. Потом уже времени особо не будет».

Выдернув пробку, я, все еще не решаясь приступить к задуманному, сделал пару небольших глотков.

Ладно, пора.

Струйка ненадолго задержалась в горлышке, не решаясь выйти на свет божий. Я стиснул зубы. «Если оно не заживает, то придется помочь», – думал я, пытаясь успокоить собственное тело. Руки дрожали. Вода из фляги хлюпнула, выскользнула. Мне показалось, что она повисла в воздухе, настолько велико было ее нежелание встречаться с моей плотью. Но какая-то сила вынудила ее двигаться вниз, все ближе к моей ране, все дальше от спасительного горлышка.

Я зашипел, зажмурившись. Одновременно со мной шипела и вода – пузырясь на моей крови, она будто сама превращалась в кровь, настолько горячую, что запекала кожу. Я откинулся на камнях, желая куда-то деться от обжигающей боли, но это было невозможно – струя все шла, растекаясь по груди, затекая в рану, и все сложнее было продолжать держать флягу наклоненной.

Так легко притворяться человеком.

– Твою мать, – прошептал я. Воздух истерично клокотал в легких, бешеным чертом агонизируя в груди.

Но так тяжело им быть.

Я отложил пустую флягу и посмотрел на грудь.

Особенно когда вода в твоих ранах горит.

Дотянувшись до окровавленной рубахи, я поскорее натянул ее, желая спрятать ожог от Акулы.