Демон-Инквизитор (СИ) - "one of the qwerty" - Страница 159

Ян нерешительно делал примерно то же, не понимая, как вести себя в этой ситуации. Я вновь вышел на свет, с интересом глянув на фигуру позади хозяина.

– Вампир? – женщина рассмеялась. – Давно я с ними не беседовала! Пускай и его! Обещаю, как валькирия, я не позволю ему причинить вред.

Старик неохотно протиснулся между дверью и широкоплечей фигурой, уходя в дом. Ни тебе «Проходите, гости дорогие», ни «Чаю будете?» Кошмар да и только.

Я поднялся по ступеням, попутно оббивая с подошв снег. Поднял взгляд на валькирию, которая все еще стояла у дверей. Она ободряюще кивнула.

– Проходи, красавчик.

С этими словами женщина ушла в дом. Я обернулся на Яна и махнул рукой: «Заходи, чего встал как вкопанный?»

***

– Так что, вампир? Как тебя зовут, откуда ты? Расскажи. Спрашиваю не от злости, а от любопытства. Люблю узнавать про вашего брата, – блонда с множеством заплетенных косичек сидела в самом большом кресле, умостив на перилах свои крылья. Я обратил внимание, что они частично покрыты льдом.

– Я Джордан, рад встрече, – с улыбкой кивнул я. – Родом… мои родители из южных стран. А я родился в Холиврите. В западной его части. Там частые туманы и дожди, спокойные и небольшие города… Мой папа был дирижером. Музыкантом. Немного сочинял стихи.

– Звучит интересно, – кивнула валькирия. – Но, к сожалению, я мало что из этого поняла. Уж не серчай, вампир, с рождения я была в Заповеднике. О вашем мире знаю только с рассказов матери. Но… здесь красиво. Только холодно очень.

– А что, у вас дома не бывает зимы? И снега?

Ян сидел рядом со мной в кресле, потягивая чай и отпаривая ноги в ведре с горячей водой. А хозяин – сидел где-то за нашими спинами, будто невзначай решив почистить свое ружье.

– Нет, у нас было тепло, так же, как тепло во Фолькванге, обители нашей богини, – валькирия замолчала, отдаваясь воспоминаниям. Но долго заминка не продлилась. – А недавно… начались сильные морозы. Многие дети из нашей деревни погибли. Тепло Фрейи не смогло спасти их, – валькирия говорила с таким искренним сожалением, что мне и самому стало жаль, что зима пришла в их дом так неожиданно.

– А скажи… Каково было там – в Заповеднике? – я внимательно смотрел на девушку, пытаясь понять, не задеваю ли запретную тему. – Я мало что знаю о судьбе тех разумных существ, которых… заточили.

– Мы не были заточены. Мы поддерживали барьер. Во всяком случае, так говорила мама, – валькирия некоторое время помялась. – Она говорила, что для Заповедника нужны силы и снаружи, и внутри. Я плохо понимаю, что это значит. Когда-то для меня мир был лишь среди деревьев, а за ними… вечный мрак.

– Вот оно как, – я почесал подбородок и недовольно поморщился, наткнувшись на многодневную щетину. – Значит, когда ты подходила к краю Заповедника – за деревьями ты не видела ничего?

– Истинно так. Хотя заходить так далеко от дома случалось редко. Под деревьями было много опасностей. Столь же страшных и жестоких, что и Хильдсвини, бывший таким до тех пор, пока Фрейя не приручила его своей любовью.

– Вы жили на деревьях, правильно понимаю? – спросил я, пытаясь не углубляться в историю богини валькирий.

– Да. Большие деревянные дома среди веток. Мне всегда особенно нравилась наша деревня. Непохожая на другие. К примеру, у кентавров все выглядело…

– Как конюшни, – с усмешкой закончил я.

– Не знаю этого слова. Но может ты и прав, вампир.

– А скажи. Ты вроде жаловалась, что давно с такими, как я, не говорила? В Лесах… Заповеднике были и вампиры тоже?

– Мало. И они скрывались ото всех. И… были уродливее тебя. В вашем мире все вампиры такие… красивые?

– Многие, – рассмеялся я. – Это зависит от наших родителей, думаю. И от того, чью кровь мы пьем, конечно же.

Я помнил, что в лице Алисы, после того, как она некоторое время питалась трупами – слугами Некрос, произошли изменения. Они быстро исчезли, когда сестра перешла на нормальную кровь. Но все же.

Валькирия продолжала рассказ. Она не могла поведать слишком много – для нее Заповедник был родным домом, и девушка понятия не имела, какие детали могут оказаться необычными и интересными для меня, чужака. Поэтому рассказывала все подряд – и, в основном, это было не слишком интересно. Валькирии жили похоже на людей: носили туники и рубахи, ткали, пряли, ели мясо с овощами и фрукты, спали ночью, просыпались утром, работали и держали домашних животных… пусть и не таких, как наши, но валькирия не могла описать достаточно понятно. Ей нужно было с чем-то сравнить, но всю дорогу сюда она видела лишь снег.

Я вспомнил про горгон. И спросил о них. Валькирия сказала, что те жили отшельниками, ни с кем не общаясь и только иногда выходя на охоту. Эти существа забрали для себя большой кусок Заповедника, и в их землях мало кто решался поселиться. И это, в общем-то, объясняло, почему яд горгоны не принес мне слишком много знаний о Лесах Силы и тех, кто в них живет. К примеру, про валькирий я не знал ничего. И это лишь крылатые люди – что еще водилось в Заповедниках? Даже моя собеседница не знала каждый вид.

– Скажи, – я запнулся, пытаясь понять, как тактичнее спросить. – А что ты здесь делаешь? Ведь от Лесов отсюда довольно далеко…

– Меня и других валькирий послали предупредить людей, живущих далеко от Заповедника. О том, что он открыт.

– Да? – я немного удивился. – Неужели вы настолько беспокоитесь о судьбе человечества?

– Наша богиня беспокоится. А мы… многие из нас даже не знают, как выглядят поселения людей. Я сама едва добралась до этого жилища… Но я надеюсь, что мои сестры найдут искомое. Пусть мы и были отправлены в слепой полет.

– А ты уверена, что люди готовы слушать валькирий? – я наклонил голову к плечу. – Многие будут смотреть на вас, как на монстров. Особенно в Холиврите. Здесь с нечистью обращаются жестко.

– Мы должны попытаться. В любом случае, Заповедник больше не может быть нашим домом. Он промерз и многие деревья погибли. Наши грядки, наше хозяйство… Оно уничтожено.

– Мне жаль, – вздохнул я. – Значит, вы хотите найти новый дом?

– Да.

– Думаю, вы бы смогли прижиться на юге. Там, куда я еду. Здесь, в Холиврите, ужасные холода. Как в сердцах людей, так и на полях. Живется хорошо только в некоторых городах. И в селах – летом.

– Юг? – валькирия с интересом посмотрела на меня. – А что там?

– Язычники. Разгул для нечисти. Много солнца и тепла. И… другие фрукты, звери. Другие дома. Все другое, – я усмехнулся. – Никогда не видел, но много слышал от купцов.

– А что такое «нечисть»? Я уже слышала это слово от хозяина этого дома, но плохо понимаю.

– Ты уже слышала? – я напрягся, вспомнив, что старик при мне такого не говорил. – А сколько дней ты уже здесь сидишь?

Лед на крыльях валькирии обеспокоил меня. Я оглянулся, чтобы посмотреть на хозяина домика, но его здесь не было. Кажется, он сказал, что отсюда до города два дня пути…

– Не знаю. Долго. Солнце уже не раз поднималось, – валькирия со вздохом показала на крылья. – Я… не знаю, что с ними. Лед не отпускает. Я их уже почти не чувствую. И не могу лететь. Нашла приют здесь и уговорила старца помочь. Тот согласился, даже отправил сына в город за лекарем. Я пока пытаюсь отогреть, но…

– Тихо! – я приподнялся с кресла, чтобы зажать губы валькирии. – Всем тихо.

Ян с недоумением посмотрел на меня. Валькирия ухватила мою руку и пыталась убрать ее от лица. А я слушал. В голове стучали слова хозяина этого дома. Два дня пути до города… Это если обычные лошади и неторопливый ход.