Там, где ты нужен (СИ) - Молоков Влад - Страница 16

Во время боя погиб водитель, сопровождавший меня и двое бойцов у Сомова, светлая им память. Четверо получили ранения различной степени тяжести. Двое пострадали, когда осматривали поле боя. Действовали, как учил - один подходит, другой страхует. Немецкий десантник оказался очень шустрым, притворившись мертвым, внезапно напал и смог ножом достать обоих, одного насмерть. Застрелили его бойцы второй пары, когда он уже добрался до оружия, только выстрелить не успел. После этого к телам подходили после контрольного выстрела, поэтому пленных не было. Своим раненым как могли, оказали первую помощь, но все равно их нужно доставить в госпиталь как можно быстрее, особенно одного тяжелого - рана в живот. Об отдыхе можно забыть. Всех наших погибших: троих в бою и двух от пуль истребителя, решили похоронить здесь. Нашли удобное место, на скорую руку соорудили памятник, вырезали фамилии. Сказал короткую речь.

Потом приказал, собрать все оружие, боеприпасы, грузовые контейнеры, немецкие парашюты, снять с мертвых форму и снаряжение, а тела сбросить в неглубокий овраг. По следам пришедшей на помощь десанту группы послал разведку.

Сомов рассказал, откуда такие потери. Оказывается, полтора десятка немцев смогли благополучно приземлиться и, вооружившись, попытались прорваться к лесу. Повезло, что вернулись наши разведчики на мотоцикле и ударили десантникам в тыл. Группу, зажатую в поле под перекрестным пулеметным огнем, смогли уничтожить. Но отстреливались они яростно, до последнего, сдаться, ни кто даже не пытался.

Прибежавший от разведчиков боец сообщил, что примерно в километре обнаружена стоянка диверсантов, задержан один человек, предположительно радист, захвачено две автомашины и имущество. Новость хорошая, но радости нет. Куда нам еще машины, на имеющиеся водителей не хватает. Это не мое время, где человек без прав, уже экзотика. Здесь работа водителя редка, почетна и загадочна, потому, что принцип, по которому машина сама движется, для большинства сельского населения СССР, есть тайна великая, а посему чудо. За руль «Кюбельвагена» наверное, самому придется садиться, а ноги педали не чувствуют. Смотрю на Сомова, занимающегося сортировкой трофеев. Он точно умеет управлять машиной, сам на аэродроме видел. Решено машина становится полностью «командирской», втроем поедем.

Вместе с посыльным отправляю к обнаруженному лагерю диверсантов, еще пару бойцов для помощи в сборе имущества и двух водителей для перегонки машин к нам. Трофеев набирается прилично, особенно радует большое количество и разнообразие холодного оружия. Кроме стандартных штык ножей от немецкого карабина обнаружились: складные сторопорезы гравитационного действия; кортики Люфтваффе образца 1937 года; ножи Гитлерюгента образца 1933 года с надписью на лезвии про честь; кинжалы имперской лесной службы; и даже один охотничий кортик «Хиршвангер» в дорогом исполнении. А еще куча самоделок разного качества исполнения.

Снаряжение десантников тоже бросать нельзя, его обязательно особистам нужно показать, это их епархия, вот пусть и разбираются. А то еще и выговор объявят, что пленных не взяли.

Отобрав у Дукина полукольцо копченой колбасы и большой ломоть хлеба из НЗ десантников, усаживаюсь на сидение «Кюбельвагена». Откусывая большими кусками, начинаю обед. Очень вкусно, продукты свежие натуральные. Подбежавший боец предлагает зеленые листья черемши. Многие вокруг так же перекусывают, вижу, что кто-то вскрыл тушенку. Сейчас набьем желудки, и всех потянет в сон.

- У нас есть запас воды в термосах, нужно сварить кофе, - говорю Сомову, - видел, взяли на аэродроме, иначе свалимся с ног.

Через час мы готовы следовать дальше. Колона пополнилась на две машины. Первоначальный план, перегрузить все из прицепа и разбитой машины на новые, пришлось пересмотреть. Слишком много вещей, машины пришли не пустыми, что там за имущество рассматривать не стали. С водителями для них решил просто, пересадив с мотоциклов, которые закатили в кузов и закрепили, закидав трофеями. Раненых разместили в одной машине, положив на тюки с одеждой.

Все красноармейцы «отрофеились». На ремнях клинки десантников, немецкие фляжки, котелки. Лейтенанты повесили на себя МП с подсумками. У многих часы «выставлены на показ», а у вещмешков еле горловины завязываются. Нет, ни чего плохого в этом не вижу, сам объявил: - «Что с бою взято - то свято» - определив рамки дозволенного, что бы в мародерство не перешло. Только советский человек «рамки» всегда старается пересмотреть в лучшую для себя сторону, за что политрук или сотрудник особого отдела запросто могут и нарушение социалистической законности пришить. Скоро к нашим частям выйдем и можем нарваться на Мехлиса местного разлива или просто на бдительного красноармейца, банально позавидовавшего «богатству» попавшему не в его руки. Надо проводить разъяснительную работу, а то… Не отмоемся короче.

Командую построение. Выражаю бойцам благодарность за отличную боевую выучку и храбрость, проявленную в бою, за спасенное от немцев имущество и трофеи. Подчеркиваю превосходство нашего оружия, позволившего с небольшими потерями уничтожить многократно превосходящего противника. Осторожно допускаю ношение трофейных автоматов и пистолетов в период боевых действий и походов, но не в повседневной жизни, тем более в местах постоянной дислокации. Намекаю, что предстоит как минимум «собеседование» с представителем политотдела. Указываю, что в соответствии с уставом, у красноармейца всегда должен быть опрятный внешний вид, для чего, необходимо иметь при себе, как средства личной гигиены, так и возможность починить и привести в порядок форменное обмундирование. И если немцы подло лишают нас такой возможности, уничтожив имущество прямо в казармах, у бойца появляется законное право восполнить свои потери за счет врага. Затем легализую их трофеи, объявив, что от лица командования и себя лично в качестве поощрения за бой на аэродроме все без исключения, награждаются ручными часами, а за парашютистов - личным холодным оружием. Прошу Сомова занести это в журнал боевых действий подразделения.

Пламенная речь производит должное впечатление на бойцов, а лейтенанты смотрят на меня с нескрываемым обожанием в глазах. Они первыми понимают подоплеку этого действия. Ну а что вы хотите, я высидел кучу различных совещаний, сам неоднократно был докладчиком. Могу без подготовки выдавать целые абзацы дежурных, но идейно правильных фраз и выражений, в том числе обосновывать целесообразность любых, даже самых абсурдных решений. Теперь нам почти не страшен самый дотошный «блюститель чистоты рядов». Бойцы, пусть не так красиво, но выдадут версию, которая поможет им избежать назойливого внимания и желания изъять «неправильно нажитое».

Пора в путь. Наскоро допрошенный пленный рассказал, что расстрелянный нами десант, это только одна из групп военно-воздушных сил Вермахта, забрасываемых в тыл, для окончательного окружения Минской группировки наших войск и блокирования дорог. Такие же группы, в том числе с использованием тяжелых планеров, должны высадиться в районе реки Березины, для обеспечения переправы движущихся в первом эшелоне немецких войск. Встречаться с регулярными частями, имеющими реальный, двух летний опыт боев и четкую боевую слаженность совсем не хочется. По большому счету нам просто дважды повезло. Бессонная ночь дает о себе знать. Я должен был помнить, что немецкие парашютисты проводят выброску не так как наши. Конструкция парашюта у них отличается и позволяет прыгать головой вниз, что значительно снижает время нахождения в воздухе. Кроме того воинская подготовка превосходит мой взвод охраны на порядок. Если бы парашютистам удалось соединиться с диверсантами, подавшими сигнал боюсь, нам бы не помогло и преимущество в пулеметном вооружении.