Волчье Семя. Дилогия (СИ) - Гвор Виктор - Страница 38

— Нету уже. В лазейках убирают, кто не доел. Да и плевать, у нас есть хавка! И ойро есть! Ты готова?

— Да! А как?

— В окно! Я тебя на руках вывешу, а Медвежонок примет. Он очень сильный!

— Медвежонок?

— Мой брат. Наш брат, Белка! Он хороший. На площади отбить тебя собирался.

— Как отбить?

— Потом расскажу! Пошли!

Девочка забралась на подоконник, ухватилась за Когтя, спустила вниз ноги.

— Ты только не пугайся, — шепнул парень. — Медвежонок — ларг! Очень добрый!

— Кто? — испуганно пискнула Белка, но мохнатые руки уже подхватили и поставили на землю. — Ой!

Рядом приземлился Коготь.

— Линяем!

Троица бросилась в темноту.

— Гоним к Вонючке! — скомандовал Коготь. — И за город!

— Я не могу так быстро, — тяжело дыша, прошептала Белка. — Ноги не бегут…

— Пойдем потише, — не стал возражать Коготь, пытаясь, прикинуть, сколько осталось времени.

— Не надо! — буркнул Медвежонок. — Садись мне на спину!

— Нет!.. — пискнула девочка. — Я тяжелая!.. Еще медленней будет.

— Я ларг! — сообщил мальчишка. — И взрослого утащу!

Белка вздохнула и вспрыгнула мальчику на спину. Невольно вздрогнула, когда руки обхватили мохнатую шею. Нельзя показывать страх! Он же ее спасает! И Коготь за него вписался!

— Коготь, платок дай! — попросила она. — Или шапку!

— Нету, — сокрушенно откликнулся тот. — На хазе всё!

— Тогда на хазу зайдем!

— Не успеем!

— Я лысой не пойду! — заупрямилась Белка.

— Успеем, — поддержал ее Медвежонок. — Заодно перья твои прихватим. Держись крепче, сестренка!

Примечания

Рыночник — вор, ворующий на рынке

Сазана пасти — наблюдать за жертвой

Шмира — охрана

Скачок — кража без подготовки

Растрата — грабеж, растрата с криком — разбой.

Мокряк — убийство

Глава 36

Снова условный стук, приоткрытая дверь, «Спаси и благослови». И бокалы с дорогим вином на столе.

— Ты приходишь второй раз за ночь, святая сестра. Что случилось? Брат Освальд отказался от твоего предложения?

— Костровик принял его без возражений, — отмахнулась Ридица. — Девчонка сбежала!

— Как? Ты не помогла ей уснуть?

— Побоялась. Она слишком истощена, настой мог ее убить. Пигалица и так спала, как убитая. Ее украли!

— Как?

— Через окно! След затерялся в северо-восточных трущобах.

Старик восхищенно поцокал языком:

— Ну, парень! Ай, молодца! Обвел сильную и непобедимую вокруг пальца! Ни воровское прошлое не помогло, ни кунья подготовка! Расслабься, дочка, ничего девочке не грозит. Дружок ее расстарался! Умыкнул любимую и хвосты отрубил.

— Маловата она для любимой!

— Так и Коготь, чай, до владетельской дружины не дорос!

— Погоди, погоди, — девушка изумленно уставилась на хозяина. — Коготь? Белобрысый мальчишка лет одиннадцати? С ножом ходит? И младший братец с ним, точно такой же.

— Он самый, — довольно ухмыльнулся старик. — Очень шустрый мальчик. Далеко пойдет, если стража не остановит. Пересекалась, как погляжу?

Ридица кивнула:

— Вчера на площади. «Свидетели» Освальда заявили, что видели, как мальчишки оборачивались. Очень кстати пришлось. Между прочим, кто-то из них эту парочку и зарезал.

— Свидетелей? — старик в задумчивости пошевелил губами. — А, Скелет, то есть, Свин с Гундосым… Туда им и дорога. Это Коготь сработал. Я же говорю, шустрый мальчик! А Белку твою любит чистой и незамутненной глупыми желаниями детской любовью. Так что, до рассвета можешь спокойно спать, а утром двинешься по следам своей неуловимой мстительницы. С Белкой Коготь за тебя поработает.

Ридица сокрушенно развела руками.

— Похоже, теряю хватку. Но дело не в этом, — она резко подобралась. — Я прошла по следам. Там была внучка Теодора!

— Где?

— Убегали не то два, не то три человека. Из них один — вильдвер. Шел в Облике. В паре мест четкие отпечатки, — поймав вопросительный взгляд старика, девушка кивнула. — Конечно, затерла! След маленький, такой же, как в Лукау! Да не только размер! Это тот же след! Твоему шустрому мальчику помогал не брат, а внучка старого «медведя».

— Откуда она взялась?

— Пряталась где-то. А мальчишки ее кормили.

— Странно… — старик поднес к губам бокал. — Очень странно… Дней пять назад Коготь привел из деревни брата. До этого у него никаких родственников не наблюдалось. Кроме Белки, естественно. По-твоему получается, что парень приволок еще и сестру. Братика он не прячет, а сестренку прикопал в какой-то ухоронке и извлекает только для проведения «спецопераций», так вы, кажется, именуете свои действия по организации самоубийств и умыканию ценных пленников…

— Именно так, — Ридица задумчиво разглядывала свой бокал.

— Говоришь, на площади ближе всех стояли?

— Точно, — подтвердила девушка. — И еще вперед полезли, когда… Странное поведение, кстати. Очень странное. Их обвиняют в самом страшном грехе, а они не убегают, а наоборот. И желтизну на перо ставят, пока весь тусняк приход ловит! Отморозки борзые!

— Экие ты слова помнишь, — рассмеялся старик.

— А то! Детские воспоминания — самые крепкие, — поддержала Ридица. Но смеяться не стала. — Понимаешь, если бы не бредовость самого предположения, я бы сказала, что детки собирались прямо на площади отбить девчонку.

— Значит, говоришь, бредовость самого предположения…

— Это не вышло бы и у взрослых вильдверов!

— Дети склонны преувеличивать свои возможности.

— Но не настолько же!

— Представь на минуточку, — неторопливо предложил старик. — Что ты вильдвер. Нет, ты двенадцатилетняя — вильдвер. Твоего друга собираются сжечь. Твои действия?

Ридица задумалась:

— Согласна, попытаюсь отбить. Но не на площади, по дороге. Мальчишка может бежать за телегой, а когда нужно… Более сложное им не придумать и не подготовить.

— Допустим, бежали. Но что-то помешало напасть. Тогда?

Девушка кивнула:

— Поняла! Но они не вильдверы. Одиннадцать и десять.

— А единственный в компании вильдвер прячется на хазе! Так?

— Отказалась участвовать в безнадежной акции, — предположила Ридица.

— А в Облике через весь город украденную девчонку тащить не отказалась? — парировал хозяин. — И еще. Не находишь, что вокруг Нейдорфа последнее время крутится слишком много вильдверов?

— В смысле?

— Если девчонка в городе, то кто порвал стражников в лесу?

Ридица смачно выругалась:

— Ну что ты мне нервы на палку мотаешь? Говори уже!

Старик посмотрел на нее с неодобрением:

— Совсем думать разучилась? Не было девчонки. Из Лукау ушел мальчик. Дошел до Одры. Встретил Когтя. Схватился со стражниками. Скорее всего, эти два события произошли одновременно: сам бы он так слепить горбатого не сумел, а Коготь достаточно ушлый! Пробрались в город. Дальше можно не рассказывать?

Ридица совершенно по-детски почесала челку:

— Понимаю. На площади младший собирался отвлечь всех на себя, а старший бы утащил девку. А от гостиницы она не смогла идти сама, он перекинулся и понес. Но ему десять лет! Десять! Даже меньше, если он вильдвер! А Облик приходит в двенадцать!

— Это никем не доказано!

— Не было ни одного случая! Понимаю, чувства, переживания, близкого человека убили. Перекинулся чуть раньше. Но не на четыре же года!

— Не знаю… — старик прислушался, покряхтывая, встал и тенью скользнул к двери, опередив сложный стук.

Открыл, переговорил с кем-то за дверью. Вернулся. Раскатал на столе свернутую в трубочку полоску пергамента. Прочитал. Протянул Ридице. Та тоже пробежала глазами.

— Вот так! — старик уселся обратно. — Готтлиб мертв. И его парни — тоже. Ничего про ребенка Теодора ты не узнаешь. Не у кого. Эх, Ванесса, Ванесса! Неисправимая опоздунка! — он поднял бокал. — Помянем!

Ридица отсалютовала бокалом и отпила несколько глотков.