У Рона была Мечта… (СИ) - "Кицунэ Миято" - Страница 3

— Биллиус? — назвала Флёр его второе имя, которым Рон подписывал свои послания.

— Моя леди весьма проницательна, — слегка поклонился он, используя манеру речи Малфоя. — Прекрасный цветок для самой красивой девушки.

— Это очень мило! Так пахнет… Неужели она живая? Как ты её достал в такое время?.. — ахнула Флёр.

Сердце Рона заколотилось где-то у горла. Его Мечта впервые была так близко и улыбалась ему. Только ему.

— Ты очень мне нравишься, Флёр, — твёрдо сказал Рон. — Я бы хотел узнать о тебе больше. Позволь пригласить тебя на Рождественский бал?

— Хорошо, — ответ чуть смущённой Флёр вызвал широкую улыбку. В тот момент Рон почувствовал себя самым счастливым человеком на свете.

В себя от радужных мечтаний и перспектив Рон пришёл только двадцать пятого декабря, когда до него наконец дошло, что Чемпионы открывают Святочный бал. Другими словами, на их первый танец с Флёр будут все глазеть.

Рон начал обучаться танцам только в этом году, практически перед самым балом. Его потряхивало от ужаса и волнения. Появилась мысль остаться в своей спальне и никуда не ходить.

Мечта была так близко…

В себя его привёл разговор с Гарри и Драко. По правде говоря, парни дали хороший втык и устыдили, что Рон опозорит Флёр, если не явится на праздник. Подведёт ту, которая ему доверилась и на него понадеялась. От этого простого вывода сердце ухнуло куда-то в желудок.

Рон всё же узнал, что такое «Синдерелла», ему об этом сказал Дин Томас, который был магглорождённым. Это была маггловская волшебная сказка о девушке-сироте, которая много трудилась, но её труд не ценили злые мачеха и сёстры. А потом отправились на бал, оставив кучу работы, пообещав, что и Синдерелла сможет отправиться на бал, если всё закончит. И девушка смогла всё сделать, ей помогали её друзья, почему-то мыши, но оказалось, что платье Синдереллы сёстры на всякий случай испортили. И тогда появилась фея-крёстная, которая помогла бедной девушке с платьем, туфлями и добраться до дворца, в котором был бал. И в результате в Синдереллу влюбился принц.

Рон с ужасом думал, неужели он на самом деле просто «сопливый малолетка», который не может сдержать слова, прячет голову под подушку, предпочитая безопасно грезить о несбыточном, и трусливо сбегает, стоит только Мечте чуть приблизиться?

Или всё же он чего-то стоит?

Кто сказал, что будет легко? Что всё будет как в волшебной маггловской сказке? Что не придётся ничего делать, придёт крёстная фея и всё сделает за тебя. Да и до прихода этой феи Синдерелла много трудилась и не сдалась, даже когда бал и время колдовства закончились и она снова превратилась в нищенку.

Рон напомнил себе, что вырвал у судьбы такой Шанс, и не просто так, а трудом, кровью и потом, неужели отступит сейчас? Задыхаясь от злых слёз, он пообещал, поклялся, что сможет стоять рядом с девушкой своей Мечты и поддерживать её. Найдёт в себе какие угодно силы, и будет блистать, и станцует хоть двадцать восемь первых танцев, чтобы не подвести её, чтобы когда-нибудь и она посмотрела на него и сказала «люблю…».

— Обманщик! — щёку обожгло болью, а в ухе звонко загудело. Рука у Флёр была крепкой.

— Нет! Подожди!.. Я всё объясню!.. — хотел было остановить её Рон, но столкнулся с Гарри и его девушкой — Чжоу Чанг из Рейвенкло.

Бал, начавшийся так хорошо, просто великолепно, завершился полным фиаско. После ужина и танцев они с Флёр пошли в сад, организованный профессором Спраут, и Флёр его поцеловала. А потом ещё и ещё. Это было так приятно — целовать её, такую красивую, нежную, волшебную… Рон совсем забылся и потерял счёт времени. Вторую порцию зелья старения следовало принять пять минут назад.

От погони и немедленных объяснений с девушкой его отговорил Гарри, аргументируя, что в этом случае о том, кто же на самом деле был спутником Чемпионки Шармбатона, начнут судачить все четыре волшебные школы. И совсем не в позитивном ключе. Флёр будет опозорена и никогда не простит подобного публичного унижения.

Остаток вечера Рон провёл в трансфигурированной мантии, на вид точно такой же, какую дала ему мать: бордовой с кучей ужасных девчачьих кружев. Никому бы и в голову не пришло, что он и семнадцатилетний «Биллиус» — одно и то же лицо.

Рон забился в угол, наблюдая за танцующими девчонками и парнями, и вспоминал то чувство, когда он был нормальным человеком, уверенным в себе, остроумным и интересным, сильным и свободным. Тем, на кого может обратить внимание такая невероятная девушка, как Флёр Делакур. За два часа, которые ему подарили зелье старения и его друзья, Рон прочувствовал и распробовал это ощущение. И больше не хотел быть собой прежним. И дело было даже не в возрасте, а в том, что, на миг заполучив Мечту, Рон уже не хотел от неё отказываться.

Впрочем, независимо от его решений и желаний, Флёр серьёзно обиделась. Все его попытки извиниться и что-то объяснить потерпели крах. Ребята помогали: Невилл выпрашивал цветы из оранжереи, тем же составом писали записки и письма с редакцией девчонок, но всё было тщетно. Рон почти отчаялся. Но в трудную минуту его поддержал Гарри. Они много говорили, но больше всего в голове Рона засели слова о том, что возраст далеко не главное, надо быть мужчиной и в четырнадцать, не ныть, не стенать, не нарушать обещаний, брать ответственность, оберегать и покорять женщину своей мечты. А ещё — никогда не сдаваться.

Этот разговор сильно приободрил Рона. Перед глазами был пример самого Гарри, которого на факультете, да и вообще в школе очень уважали: все поддержали, когда Поттер каким-то необъяснимым образом стал Чемпионом Хогвартса. В свои четырнадцать Избранный много чего добился: дважды сразился с Волдемортом, раскрыл незарегистрированного анимага-преступника Питера Петтигрю, договорился с василиском из Тайной комнаты, и теперь тот каждый месяц давал школе яд, отчего появились деньги на всякие ремонты, новые мётлы и прочее. Не каждый взрослый маг мог похвастаться чем-то подобным. В то же время Гарри не зазнавался, если попросить, помогал с учёбой, хотя у самого было в обрез времени. Кроме уроков, домашних заданий и занятий в клубе самообороны, Гарри был охотником в команде Гриффиндора по квиддичу.

Рон хотел, чтобы Флёр простила его за обман, чтобы вновь улыбнулась и посмотрела на него с теплотой во взгляде. Мечтал когда-нибудь стать важным для неё, быть ей надёжной опорой. По правде говоря, пока что он мало что мог ей предложить: ни богатств, ни дома у него не было. Только он сам и его чувства. Чем больше проходило времени и чем больше он узнавал Флёр, тем сильнее они становились.

Проведённые вместе два часа Святочного бала навсегда оставили свой отпечаток в душе. Воспоминания, как и колдографии, на которых был запечатлён миг чистейшего, незамутненного счастья — теперь безвозвратно потерянный, — причиняли боль и в то же время прибавляли отчаянной решимости бороться до конца. И первое, что следовало сделать, — это заработать денег. Было ещё неизвестно, сможет ли Рон переубедить Флёр на свой счёт до лета, а после Турнира студенты других школ разъедутся. До Франции расстояние неблизкое — тут точно без собственной совы не обойтись. Но Рон решил, что и расстояния не станут для него и его любви преградой.

Сомнений не было. Когда они говорили, Флёр сказала, что верит в то, что любовь преодолевает все трудности. Теперь нужно было как-то убедить её в том, что Рон был серьёзен и что он и есть то, что ей нужно. В этом никто помочь ему не мог. Флёр он должен был добиться сам. И он добьётся.