Академия темного принца - Геярова Ная - Страница 2

– Нечего носиться и не смотреть куда! – произнесла хрипящим голосом и покачала головой, глядя на след моей обуви на юбке. – Теперь выбросить можно! Слепая, что ли? Совсем глаз нет! Охренели молодые! Лезут вперед старших и под ноги не смотрят! – уставилась на меня сверлящим, полным брезгливости взглядом.

Я не выдержала. День и без нее неудачный вышел. Кровь так и вспыхнула, начисто слизав остатки разума.

– Сама глаза разуй! И смотри, куда прешься! В твоем возрасте дома надо сидеть в такое время с мужем и детьми, а не шляться по темным переулкам! – усмехнулась озлобленно. – Хотя еще вопрос, что ты здесь делаешь, уж не с ночной ли работенки возвращаешься? Однако кто ж тебя такую возьмет, разве что с большой голодухи! Да и то тебе еще приплатить придется!

Черные брови незнакомки взметнулись вверх. Немигающие глаза превратились в черные буравчики.

– А тебя со старшими разговаривать не учили?

– Да вы вроде как на пенсионерку не тянете. Обойдетесь без моих обхаживаний!

И уже развернулась, чтобы уйти.

– Я–то обойдусь. А вот ты… Змея подколодная!

– Совсем охренела, тетя! – Я резко повернулась и остановилась в растерянности. На месте женщины и правда стояла старуха. С клюкой, на плечи накинут платок, рваный и грязный. Волосы висят седыми паклями.

– Змея! – повторила она, скаля беззубый рот. – Ей и останешься! И никому ты такая не нужна! Холодная и злая. Вот и осталась одна!

У меня кровь к лицу прилила.

– Пошла вон! – уже и правда змей прошипела я.

– Я–то пойду, – не унималась старая. – А куда тебя еще занесет? Кому ты, змеюка, нужна?! Одна! Одна останешься… Змеюкой… Ой, как тебя от злости–то раздуло! Большая змея! Прям драконище жуткое, поганое! И кто такое возьмет? Если только приплатишь. Вот только еще вопрос, чем платить придется!

Я растерянно хлопнула глазами.

– Бабуля, ты совсем умом тронулась? – Меня начал пугать ее полоумный смех. И зачем я связалась? Прошла бы молча.

– Посмотрим еще, кто там умом тронулся! – Она подмигнула мне косым глазом и, отвернувшись, направилась по аллее, стуча клюкой о дорожку.

Но не сделала и десяти шагов, как остановилась, оглянулась на меня… И вот, ей–богу, совсем не старухой она была, а моложавой девицей. Запрокинула голову и, тряся длинными черными локонами волос, засмеялась, что–то проговаривая. Отшвырнула клюку и… Пропала. Я удивленно протерла глаза. Привидится же. Может, и не было никакой старухи? Подошла. Клюка лежала. Я удивленно подняла ее и… Та, будто ожила, стукнула меня набалдашником по лбу. Весь мир закрутился перед глазами. Я отступила, нащупала скамейку, тяжело плюхнулась на нее, потирая шику. Откуда–то запоздалой мыслью крутанулось: «А что это за сквер? Сколько хожу, не видела его!»

Но мысли тут же потонули в гуле, возникшем в ушах. Перед глазами все потемнело. Крутанулось, взорвалось фейерверком. Сонные огни аллеи пошатнулись, начали стремительно уменьшаться, деревья становились ниже, скамейка выскальзывала из–под зада. А тропинка заметно суживалась.

Я с трудом удержала равновесие.

Что за?.. Кое–как сделала несколько шагов. Поморгала, пытаясь стряхнуть происходящий бред… Как же все странно вокруг! Почувствовала себя Алисой в стране чудес. Странное было ощущение. Деревья как будто стали маленькими, тропинка слишком узкая. И где тот гриб, который нужно откусить с нужной стороны, чтобы все снова стало нужного размера? Или все это сон? Вышла из парка, задев головой арку. И обнаружила, что я непостижимым образом нахожусь в полуквартале от собственного дома. А ведь я точно помню, что в сквер вошла где–то рядом с универом! Что за?.. Может, все–таки сон? Тогда очень странный, слишком уж натурально я себя ощущаю.. Или бред? Я слишком перенервничала, вот и чудится всякое. Оглянулась. На улице было так же темно. У нас, вообще, район не людный, а тут просто какая–то жуткая тишина. Я поежилась, спеша домой. Шаркая, шагая отчего–то ставшими тяжелыми ногами, прошла по улочке, собралась свернуть в свой дворик и… замерла. На углу, в витрине районного магазинчика, в свете луны отразилась какая–то невероятная глыба. Я вернулась. Всмотрелась и…

– Дракон! Лилит! Я драконище! Просто огромный, с пастью и крыльями! И это не сон и не бред! – ревела я, завлекаемая в темный переулок. После разговора со мной по телефону Лилит как верная подруга, хоть и глубоко начала сомневаться в моем рассудке, все же кинулась на помощь.

– Вот сейчас стукнет двенадцать, и кранты! – рассказывала я, тяжело дыша. – Всю квартиру вчера себе разгромила! Даже повернуться не могла, так и ждала утра с лапами наружу! А как только рассвет поднялся, дракон обратился в дымку и… – всхлипнула, – татуировкой на руке расплылся!

– Не вой! Разберемся, – тянула меня Лилит. – Я никого не знаю более сведущего в таких «таинственных» делах, чем Богдана Драгомировна! Она точно разберется, в чем дело. Я к ней еще на первом курсе бегала за… – Помолчала и добавила: – Нам точно она нужна.

Я остановилась.

– Боюсь ее!

– Ага, а драконищем быть не боишься? – Подруга уверенно позвонила в дверь нужной квартиры.

Открыли не сразу. Сойку смерила меня проникающим и жутковатым взглядом.

– Входи! – сказала коротко.

Слушала мой фантастический рассказ молча. Хмурилась.

– Говоришь, набалдашником по голове?

– Да! – сказала я. – Даже шишка осталась.

Преподавательница взглянула на настольные часы, красовавшиеся на столе. Странные, в виде песочных, вот только бежал там отнюдь не песок, а голубая дымка перетягивалась из одной колбы в другую через тонкое горлышко.

Посмотрела на меня.

– Руку с татуировкой покажи.

Я подняла рукав до самого плеча. Там с наружной стороны руки красовалась татуировка синего дракона. Богдана осторожно коснулась ее пальцами и тут же отдернула их.

– Все очень странно! – сощурила глаза. – Судя по рассказу, ты с хранительницей миров встретилась. Обычно они вполне миролюбивы. – Укоризненно покосилась на татуировку. – Чем же ты так ее обидела?

Я отвела взгляд. Богдана постучала пальцами по столу, накрытому темной скатертью. Подумала и с края взяла карты. Быстро раскинула, усмехнулась.

– А поделом, видать, тебе досталось, Муратова! Хамить вздумала хранительнице?

– Она сама начала, – не выдержала я.

– Начала не начала, а ты и промолчать могла. Старшим перечить нельзя! – сказала Сойку нравоучительно. – Что вы за народ глупый, молодежь? Неужели правилам приличия простым не обучены? – Вздохнула. – Выходит, что нет. Вот и получаете!

Я несдержанно шмыгнула носом.

– И что? Мне теперь навсегда… Драконищем?

Сойку еще раз раскинула карты, смотрела на них, хмуря лоб.

– Может, и нет…

Мы с Лилит в надежде уставились на преподавательницу.

– Вот только… Откуда? – перевела она на меня взгляд. – Слушай меня внимательно! Одно из двух. Нужно либо в иной мир за хранительницей идти и прощение у нее вымаливать. Или необходимо тебе в себя принца по крови влюбить. Тогда и проклятие спадет.

– Охренеть! – выдавила Лилит. – Это где же у нас принца по крови взять? В Англию ехать? Так тот уж женат! А в другой мир – это как?

Сойку покосилась на мою подругу и снова посмотрела на меня.

– С принцем, как видно, совсем дела плохи… Отправлю я тебя в мир, из которого хранительница пришла. Найдешь ее. На колени падай, землю ешь, а прощение вымоли. Не жить тебе в этом мире в таком образе.

Я кивнула. И сама знала, что не жить.

– Тогда слушай меня внимательно.

Сойку поднялась, прошла в угол и начала вычерчивать круг. В нем звезду мелом нарисовала, травок на каждый угол выложила, свечи зажгла.

– Очень внимательно, Муратова. Встанешь в центр круга. Подруга пусть рядом встанет, шустрая она у тебя, глядишь, вдвоем сможете уговорить старуху вид тебе нормальный вернуть. Я сейчас заговор начну, ты будешь повторять каждое слово, и думай только о хранительнице… Это самое важное. Только о хранительнице! Мысли твои сами дорогу среди миров проложат. Но… Запомни! Думай о хранительнице. И ни о ком другом! Ясно? – последнее гаркнула так, что я подскочила на стуле. Быстро начала кивать.