Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Подопытный материал (СИ) - Пронин Юрий - Страница 13


13
Изменить размер шрифта:

— Рыженькому нравлюсь я! — решительно заявляет подошедшая Катя.

Красавица продолжает улыбаться, только смотрит она не на меня, а на Катю. Кажется, веселья в ее взгляде поубавилось, да и улыбка стала другой. Наверно, плохо ей одной. Мне без Кати точно было бы тоскливо.

* * *

На улице Овражной жили люди преимущественно средних лет и пожилые. Дети вырастают и не хотят жить с родителями — обычная история. Увы, даже та молодежь, которая переехала отсюда в наш же город, после катастрофы в родных местах так и не появилась.

Родители детей не дождались и остались в больших каменных и бревенчатых домах. Обрушившиеся крыши и потолки общими усилиями подлатали, а вместо чугунных угольных котлов сложили кирпичные печи.

Казалось бы, вот она — свободная площадь! Только никто не спешил переселяться с базы в деревню с неприличным названием. То ли их не звали, то ли люди предпочитали жить в шалашах и крошечных домиках, но оставаться в привычном коллективе.

Зато много принесенных продуктов складывали именно в домах на улице Овражной. Первое время ватага добытчиков чего только не приносила: сахар, сладости, вермишель, специи. Позже добыча стала однообразной: крупы, растительное масло, соль.

— Сначала из этих складов каждый тащил, что хотел, — объяснил Василий Васильевич. — А потом люди там селиться стали, сбились в банду и хозяевами себя объявили… Мы пришли, а нас не пускают. Большой пообещал их всех взорвать к едрене-фене… В общем, договорились: они нам один склад отдали, а мы пообещали им двадцать гранат, после того как все вывезем… А в том складе только крупа, масло да соль.

* * *

Наша жизнь состоит из совершенно непривычной для меня смеси вольницы и жесткой, почти воинской дисциплины.

С одной стороны, никто никому производственных заданий не дает: как-то само собой складывается, что каждый чем-нибудь занимается. Я дом достраиваю, Василий Васильевич землю пашет, Валентина вещи и продукты раскладывает. Без дела никто не сидит.

С другой стороны, сложилась боевая дружина из парней и молодых мужчин. Командует там Большой, но Максим регулярно с ними проводит учения и тренировки по рукопашному бою. Именно дружина ходит на промысел и приносит все необходимое. Часто с ними едет телега, запряженная Рыжим и, естественно, идет Василий Васильевич. Иногда с дружиной отправляются молодые и сильные женщины.

Меня не только не взяли в дружину, но и в поход ни разу не позвали. Если честно, немного обидно: я, между прочим, в армии служил, в караулы ходил и из автомата стрелял по мишеням. Еще я из пращи могу гранату далеко бросить. Правда, воевать мне не приходилось, но все равно я чувствую себя обделенным: даже женщин на промысел берут, а меня — нет.

Похоже, понимает это и Максим: он часто напоминает мне, что кому-то надо и наш поселок охранять, когда все мужчины расходятся. Признаться, совсем тошно стало безвылазно дома сидеть, и я не раз думал, как мне напроситься в какой-нибудь поход.

— Серега, завтра с нами пойдешь, — вечером сказал Витька. — Развеешься, а то ты тут совсем закис. Катьку тоже с собой бери, а то она тебе скандал закатит.

* * *

В дорогу отправились, как всегда, большой командой. Мы с Катей шли, держась за руки. Большой шагал впереди и объяснял, что находится по обе стороны дороги. Говорить ему приходилось громко, потому что колеса ручных тележек стучали по дороге.

— Тут химия: реагенты всякие в мешках, пакетах, бутылках и бутылях. Сюда никто не суется, потому что воняет. Кстати, здесь даже удобрения есть.

— Так надо на огороде посыпать и Васильевичу на поля дать, — заинтересовалась Катя.

— Пока не до этого — ответил Витька.

Слева сквозь прорехи в обвалившемся бетонном заборе виднелась обширная территория, заваленная невысокими кучами рыжего песка.

— Металлобаза, — объяснил Большой.

А ведь рыжие кучи — это все, что осталось от стального проката, труб и прутков!

— Там подальше латунная проволока еще осталась. Сегодня остатки надо забрать. Когда вернемся, сходим, — добавил Витька.

— Ее и так полно натащили — ответила Катя — Везде эти мотки валяются: и у нас, и у овражных, и на базе.

— Гвозди влет идут, а из проволоки их делать — милое дело — пояснил Большой — А справа троллейбусное депо. Туда бы тоже наведаться надо… Подстанция, электродвигатели, контактный провод — короче, медь и алюминий. А главное — от дома недалеко.

Дальше справа пошли заросли кустов.

— Низина, — продолжил рассказывать Витька. — Канавы да болотины — ничего путного нет.

Слева от дороги нескончаемой стеной шли кирпичные заборы с рассыпавшимися воротами да здания высотой не более трех этажей.

— Автопредприятие, строительная контора… Тоже строители… Опять автосервис, — рассказывал Большой. — Ничего особенного, но есть чем поживиться. Только тут больше те промышляют, кто в садах живут.

Справа потянулись садовые участки с попадавшими домиками.

— Дачи древние. Строили из дерева, на гвоздях — вот и развалилось все, — сказал Большой. — Тут много народу живет, только дикие они какие-то: прячутся и разговаривать не хотят.

Зря, конечно, Витька на местных обитателей наговаривает: испугаешься тут, если такая орава по дороге идет.

Вообще, интересно, почему в садах люди обосновались, а через дорогу в бывших автопредприятиях и строительных фирмах никого нет? Ведь там и здания есть и материалы — обустроиться немного, и жить можно.

Впрочем, если подумать, то делать там нечего: и дров для печки много не наберешь, и земля почти вся под асфальтом да под бетоном — ничего не посадишь. У нас самих огороды большие, а Василий Васильевич еще и целину распахивает.

Слева потянулся очередной кирпичный забор.

— Промвентиляция, — сказал Большой. — Хорошо живут: земля свободная есть, а за железной дорогой лес — дров навалом. А еще у них склады с алюминием большие. Мы у них лист для печек выменяли — двое ножниц по металлу отдали, пилу, топор и гвоздей в придачу.

Справа от дороги из признаков цивилизации остался только мусор в кустах — предприятия закончились.

— Пришли, — сказал Витька.

Забор из белого кирпича, шедший слева, повернул и пошел перпендикулярно дороге. Нам открылись большая заасфальтированная площадка и небольшое двухэтажное здание. Дальше тянулся такой же кирпичный забор, который выходил обратно к дороге.

Крыша у здания отсутствовала, но ниже уже чувствовалась хозяйская рука: входную дверь и окна первого этажа кто-то закрыл листами волнистого пластика оранжевого цвета.

Когда-то здесь было двое ворот. Теперь бывшие въезды аккуратно закрыли забором из того же оранжевого пластика. Впрочем, в одном из них нашлась калитка, в которую Витька постучал.

— Открывай, большаки пришли! — крикнул он.

В ответ раздался собачий лай, а затем детский голос ответил:

— Сейчас, дядя Витя, открою.

Нас здесь знали.

Пацан лет десяти впустил нас, колонна втянулась в узкую калитку, и мы пошли по широкому проезду. Справа и слева торцами к этой дороге стояли длинные кирпичные склады. На крыше первого слева здания копошились мужчины — крепили знакомые оранжевые листы. Кровлю первого справа склада они уже закончили.

— Большой, гвозди принес? — спросили с крыши.

— Принес. Спускайся! — ответил Витька.

Пока Большой отдавал черноволосому мужчине пакеты с гвоздями, петли и колесную пару для тележки, мы с Катей вовсю глазели по сторонам.

Вдоль складов шла железнодорожная ветка, рельсы на которой превратились в труху. Похоже, здесь стояли вагоны, но теперь от них остались кучи, состоявшие из обломков железа и зерна. Все это заботливо укрыли пленкой, а сверху ее прижали досками.