Мой домашний редактор, или Мальчик и Зверь (СИ) - "Чёрный-чёрный Дом" - Страница 19

Проснулся тот от детского смеха и голосов. Слез с храпящего зверя и вышел на опушку. С горки на санках катались дети, играли в снежки. Ему захотелось покататься вместе с ними, и, улыбаясь, он побежал вниз. Дети увидели его и с криками «чудовище!» бросились через реку в деревню на другой стороне. Мальчик оглянулся, чтобы тут же быть подхваченным зверем. Пролетая над рекой, он заметил, что один из напуганных ребят бежит прямо к полынье.

— Зверь, — крикнул он, — спаси его!

Тот заложил крутой вираж и полетел вниз, но было поздно, мальчик провалился под тонкий лёд, и течение повлекло его на глубину. Зверь не остановился и, разбив лёд, погрузился в воду. Ледяная вода обожгла кожу мальчика и оторвала его от зверя. Он забарахтался, захлёбываясь, но был подхвачен и вместе с другим спасённым пацанёнком вынесен на берег. Из деревни с криками и вилами уже бежали мужчины.

— Скорее улетаем! — велел мальчик, и они поднялись в воздух. — С тобой мне нельзя к людям, — горестно вздохнул он, — поэтому унеси меня далеко-далеко, чтобы я даже не вспоминал о них.

— Хорошо, — откликнулся зверь.

— Я выбрал тебя, но неужели мы так и будем до конца жизни скитаться по свету?

— Я научу тебя летать, и ты сможешь сам вернуться к людям.

— Нет, я не оставлю тебя, — сказал он, — но я хочу стать таким же сильным и могучим, как ты, поэтому будь моим учителем.

Долго ли, коротко ли летели они и поднялись высоко-высоко в небо. Зверь учил мальчика, как быть сильным. Подтягиваясь, тот кувыркался в воздухе, хватаясь то за одну, то за другую лапу зверя. От тренировок руки и ноги, да и всё тело его, окрепли, а голос стал глубже и ниже.

— Что это такое прекрасное, сияющее и притягательное впереди? — спросил юноша.

— Это звезда, если приблизиться к ней слишком близко, она может обжечь и даже испепелить твоё сердце.

— Она кажется такой печальной и одинокой в этой невесомой пустоте. Давай хотя бы поздороваемся с ней. Мы так давно никого не встречали на нашем пути.

Звезда подняла глаза, и юноша встретился с её всевидящим и всепонимающим взглядом, проникшим и принёсшим свет в самые дальние и потаённые уголки его души. Боль пронзила сильнее забившееся сердце, и шерсть на звере встала дыбом.

— Ближе, — прошептал юноша, царапая раздираемую изнутри грудь, — ближе. Здравствуй, звезда, — робко произнёс он, ослеплённый её недосягаемой красотой и величием. И протянул к девушке открытую ладонь, как когда-то к зверю в клетке. Звезда тихо улыбнулась ему и коснулась его руки пламенеющими пальцами. Сердце юноши вспыхнуло в обжигающем пламени, оно горело изнутри, но продолжало биться, раскрываясь, переполняясь светом и сияя. И впервые за долгие-долгие годы юноша чувствовал себя по-настоящему живым. Зверь под ним искрился и сверкал, как расплавленный металл в горне, по гриве струились волны пламени, будто он и сам решил стать звездой.

— Вот и пришла пора нам проститься, глупый детёныш.

— Что? — испугался юноша.

— Дальше ты пойдёшь сам, но я буду с тобой, в тебе, потому что мы всегда были и будем одним целым, — произнёс зверь, и его неземной свет впитался и превратился в сияющее мужество в сердце юноши.

— Постой, я так и не сказал…

— Расправляй свои крылья.

— …что люблю тебя. И спасибо, спасибо за всё, друг мой.

— С кем ты разговариваешь? — спросила звезда.

— Сам с собой, — произнёс юноша со слезами на глазах и поцеловал её, возвращаясь на землю.

Они лежали, обнявшись, утопая, в океане высоких душистых трав. Сверху светило, припекая, яркое солнце да жужжали, собирая нектар, пчёлы. А от реки доносилось многоголосое кваканье лягушек.

— Где мы? — спросила, садясь, молодая женщина.

— На моей земле, — ответил, поднимаясь, такой же молодой мужчина.

Густая грива чёрных волос рассыпалась по его плечам и спине.

— Что мы будем делать?

— Сначала мы построим для себя дом и посадим сад, а когда обживём и полюбим его достаточно сильно, уйдём странствовать далеко-далеко, чтобы однажды вернуться в него, — сказал мужчина, взяв её за руку.

Так они и сделали.

Прошли годы, сад вырос и заплодоносил. Весной к дому на холме над рекой любил приходить угрюмый седой старик. Он садился на каменные ступени просторного светлого дома, стены которого были расписаны разноцветными хвостатыми звёздами и дивными огнекрылыми зверями, и смотрел на цветущий, благоухающий сад.

В этот раз он так же сидел на ступенях, греясь на майском солнце и любуясь белой пеной цветущих крон и зазеленевшего простора леса на другой стороне реки, когда из-за деревьев выбежала девочка и, улыбаясь, остановилась перед ним, открыто разглядывая. Вслед за ней рука об руку из сада вышли крепкий статный чернобородый мужчина и лучащаяся светом жизни женщина. Он увидел старика, и его смуглое лицо прорезала белозубая улыбка.

— Папа, мама, это наш дом?! — воскликнула, смеясь, распираемая неведомым детским счастьем девочка.

— Да, — ответил мужчина, — это наш дом. — Затем посмотрел на старика и сказал: — Здравствуй, отец! Мы вернулись. Это твоя внучка.

— Моя внучка, — произнёс старик. Улыбка тронула его губы, и он заключил девочку в объятия. А мужчина и женщина, подойдя, замкнули их в круг любящих рук.

*

Сегодня два года, как мы с Крисом расстались. Два года, а будто вчера. Дети океана времени, выброшенные на берег жизни.

Я сразу узнаю его, подросшего и возмужавшего. С виду спокойного, но безумно взволнованного внутри.

— Привет! — говорит он, поднимаясь с корточек и расправляя открытую грудь, без всякой сутулости. — Я вернулся… к тебе.

— Привет, Крис! Чего под дверью сидишь? Я же дал тебе ключ.

Он пожимает плечами и улыбается. Я с разрывающимся от счастья и боли сердцем открываю дверь.

— Входи…

*

— Саш, мне кажется, я должен поблагодарить Евграфа Вениаминовича за контракт лично.

— Крис, он именно на это и рассчитывает. У него план на десять ходов вперёд.

— Ну должен же я познакомиться с работодателем?

— Нет!

Кто-то звонит в дверь.

— Крис, глянешь, кого там черти принесли? Если опять пацанов, гони их в шею. Мёдом им тут намазано, что ли?

— Саш, посылка. Похоже на книгу. — Разворачивает, шурша упаковкой. — Нифига себе!

Крис показывает обложку. «Мальчик и Зверь», — читаю я название над моей любимой иллюстрацией Криса с мальчиком, сидящим под деревом. В одной руке у него книга, а другая покоится на лохматой голове страшного зверя на его коленях. И понятно, что спящим тот только притворяется.

— Под моей редакцией! — восторгается Крис и смотрит на меня. — Издательство «Приют разбитых сердец».

— Вот же демон! — Я листаю книгу со своими сказками, что написал за последние два года, и нашими к ним иллюстрациями. Теперь понятно, для чего Вениаминыч их собирал. Ждал, когда наберётся нужный объём. Я вижу свою настоящую книгу, держу в руках, вдыхаю запах свежей типографской краски и страниц, но так до конца и не верю в её реальность. Чёртов Евграф всё-таки достал меня.

— Саш, ты чего плачешь?

— Собирайся уже, едем в гости, пока он сам к нам не припёрся и не усыновил…