Клинок мертвеца - Скалл Люк - Страница 16

Коул охнул, когда Проклятие Мага в его руке раскалился, поглощая враждебную магию, только что направленную на хозяина. Он спрыгнул с койки и услышал сдавленное проклятие от вероятного убийцы, который повернулся и выбежал за дверь. Не просто наемник. Еще и маг.

Через мгновение Коул помчался за ним, глухо шлепая босыми ногами но холодным доскам пола. Дверь, ведущая на палубу, была распахнута настежь, и с ночного неба лился звездный свет. Коул взлетел по трапу, перекувыркнулся в прыжке и вскочил на ноги с Проклятием Мага на изготовку.

Палуба казалась покинутой. Там, где должен был находиться рулевой, виднелось только темное пятно. Корабельный штурвал мягко поскрипывал сам по себе. Коул прищурил глаза. Со штурвала что–то капало. Он услышал скрип…

Даварус отскочил в сторону в последний момент: убийца спрыгнул с мачты, опустившись с кошачьей грацией на палубу в том месте, где только что стоял юноша. Мужчина выпрямился, и в его руках оказалось длинное копье с листообразным наконечником, которое он достал неизвестно откуда. Его глаза горели сейчас еще ярче — как два алых рубина, объятых пламенем. На шее сверкал золотой ключ.

— Лорд Мариус шлет привет, — произнес убийца. Его голос был бархатисто–мягким. — Хозяин не упоминал, что ты обладаешь абиссумом. Это не согласуется с законами нашего мира. Попросту говоря, он разрушает магию. Но неважно. У меня было три сотни лет, чтобы научиться многим другим способам убивать.

— Кто ты? — спросил Коул. — Где экипаж?

— Меня называют Волгред, а равные мне — также Скитальцем. Те члены экипажа, которые спали, — по–прежнему в своих койках. Те, кто нет… — Убийца указал копьем на темные пятна на палубе. — Зов крови никогда не удовлетворить надолго, увы. Приучаешься пить тогда, когда появляется возможность.

Коул сделал глубокий вдох и постарался сосредоточиться, как учил Темный Сын. Глядя на Волгреда, он понимал, что тот его превосходит. Этот убийца был не только искусным воином, но и демоническим чародеем, обладавшим способностями, с какими Коул никогда не сталкивался. Он подумал метнуть Проклятие Мага с надеждой на наилучший исход, но без сопротивления чарам, которое обеспечивал кинжал, он мгновенно окажется мертвецом, превратившись в еще одно пятно на палубе.

С нерешительностью Коула покончил Волгред, который, взлетев на невероятную высоту, прыгнул на него с копьем, направленным вниз. Даварус вовремя откатился в сторону и нырнул за деревянный рундук, едва не врезавшись в кулем лежавшее там тело одного из членов команды. Он потрогал труп. Тот был еще теплым.

— Встань, — прошептал он. — Встань и помоги мне.

Простонав нечто неразборчивое, мертвец стал подниматься на ноги. До Коула донесся тихий смех Волгреда с другой стороны рундука.

— Думаешь, зомби испугает такого, как я? Тебе нужно сделать что–то получше, мальчик.

— Я не мальчик, — прошипел Коул.

Он напрягся и прыгнул через рундук, замахнувшись для удара ногой в голову убийцы. Даварус надеялся, что труп, который он сейчас поднял, отвлечет противника настолько, чтобы успеть завершить атаку, но древко копья Волгреда отбило его ногу в сторону. Конец древка врезал ему в живот и отбросил на рундук, Проклятие Мага выскользнул из его руки и упал на палубу в нескольких футах от юноши.

Волгред навел на него копье.

— Признаюсь, я разочарован, — заявил убийца. — Хозяин упоминал, что ты можешь оказаться более грозным противником. Я отнесу ему твое иссохшее сердце, после того как опустошу тебя.

Волгред отвел копье назад. Что–то крошечное пронеслось мимо мага, но Коул мог думать только о смертоносном лезвии оружия, готовом пронзить его.

— Полуночница! Вернись!

Откуда ни возьмись, к Волгреду понесся Эд. Коул заметил, как Полуночница скакнула в сторону и взметнулась вверх по мачте, но слабоумный великан не смог повернуть на бегу. Он налетел на мага, копье которого врезалось в живот Эда и, пройдя насквозь, вышло из спины. Ошеломленный гигант застыл на месте, а Волгред попытался извлечь из него свое оружие.

Пальцы Коула стиснули эфес Проклятия Мага. Прицелившись, он метнул кинжал.

Поразив убийцу в грудь, клинок вошел глубоко. Волгред упал на колени, и почти сразу же плоть мага начала сморщиваться. Завопив, он выронил копье и стал отчаянно хвататься за эфес с рубином, торчавший из его груди. Тут раздался громкий стон, и труп, который Коул вернул из мертвых, врезался в убийцу, огрел его по плечу и повалил на палубу.

Коул не обращал внимания на звуки терзаемой плоти и вопли Волгреда. Он подскочил к Эду, который не сводил глаз с пронзившего его копья, с подбородка гиганта свисала кровавая слюна.

— П-призрак, — запинаясь, пробормотал он. — Мне холодно…

— Все в порядке, Эд. Я здесь, — сказал Коул, сдерживая слезы.

Друг обмяк у него на руках, дыхание Эда становилось все слабее. Однажды Даварус смог излечить смертельно раненную мать Деркина, направив в ее тело жизненную силу человека, которого он убил. Сейчас в нем не было такой похищенной энергии. Он бросил взгляд на Волгреда, но от того осталась лишь пустая оболочка. Магию, что поддерживала в нем жизнь три столетия, вобрал в себя кинжал Даваруса, и тело чародея вернулось в естественное состояние. Мертвый член экипажа, которого поднял Коул, бесцельно слонялся поблизости.

— Мне очень жаль, Эд, — всхлипывая, проговорил Даварус.

Глаза его друга стали стекленеть. Ненавистный голос Похитителя внутри Коула побуждал его извлечь Проклятие Мага и поглотить жизненную силу Эда, пока она не исчезла окончательно, но он не слушал его. Вместо этого он опустил друга на палубу и встал на колени рядом.

Веки Эда задрожали, и он с усилием открыл глаза.

— Полуночница? — прошептал он едва слышно.

—  Она здесь, Эд. Она здесь. Я позабочусь о ней, я же говорил. Обещаю тебе.

Эд улыбнулся. А затем глаза друга закрылись в последний раз.

Коул оставался возле него, крепко стиснув веки, по его щекам бежали горячие слезы. В конце концов он поднялся и подошел к сморщенному трупу Волгреда. Наклонившись, положил руку на эфес Проклятия Мага. Кинжал вышел из иссохшей груди убийцы с сухим щелчком.

Даварус изо всех сил двинул сапогом в бесплотное лицо Волгреда. Почувствовал, как треснула кость, врезал еще и еще, круша череп убийцы, пока невредимым не остался лишь золотой ключ, который Скиталец носил на шее. Подобрав ключ, Коул сунул его в карман, а потом сел на палубу и уставился на звезды. Рядом поднялся крик — члены экипажа, разбуженные шумом, вышли из своих кают, но он не отвечал на их вопросы. Умер еще один близкий ему человек, и он слышал только слова Похитителя, которые отдавались в его голове бесконечным эхом.

«Смерть — вот что ты есть».

Хороший день, чтобы убивать

Занялся рассвет: яркий и кроваво–красный.

Бродар Кейн поднял взгляд на солнце и сморгнул с глаз остатки сна, которые держали их полузакрытыми. Все его тело болело: от долгой поездки верхом из Зеленого предела, от дерьмового сна на неудобном земляном ложе, от взбучки, что он получил от Финна и его друзей. Даже короткая встреча с Карном привела к растяжению мышцы на ноге. С мучительным напряжением Кейн вытянул ногу, затем поднялся и окинул взглядом лагерь. Все вокруг готовились к маршу. Через час они доберутся до стен Сердечного Камня.

Кейн зачерпнул миску дымящегося горячего рагу из общего котла и с жадностью умял его. День обещал быть ясным, но безжалостно холодным: от такого мороза яйца съеживаются. По опыту Кейна, хороший день, чтобы убивать.

Закончив утреннюю зарядку, он решил пройтись по периметру лагеря. Как он заметил накануне, большинство воинов оказались очень молоды. Увидев двух подростков, которые вели тренировочный бой, Бродар подавил желание ввязаться, чтобы показать им, как правильно парировать удар сверху. Сейчас уже поздновато было учить, да к тому же, вероятно, никто не захочет его слушать.

Странная это штука — слава. Правильная слава как ничто другое делает мужчину важным и желанным. Превратная слава как ничто другое изолирует его и делает одиноким… И рано или поздно все всегда заканчивается превратной славой.