Планета легенды - Чирков Виктор Николаевич - Страница 9

Появился испуганно озирающийся леший. На нем были надеты соломенная шляпа и кафтан. В руке он сжимал суковатую палку, кистей рук, скрытых длинными широкими рукавами, разглядеть не удавалось. Наконец, он увидел троллей стоявших у основания звезды, заметался по всем лучам. Марк протянул руку к пентаграмме…

– Пришел! Явился сам? Ты в центре встанешь, там, – приказал он лешему.

Тот замер на мгновение и засеменил к плошке с водой, застыв около нее.

– Кто такой этот Рах, – шепнул Яну на ухо Пуфф, – что его так боятся?

– Я читал о нем на Земле. Кажется у древних славянских племен, так назывался дух огненного вихря или чего-то похожего на это, – тихо ответил ему Ян.

Демон сердито посмотрел на говоривших зрителей и погрозил кулаком. Они замолчали. Марк простер обе руки к звезде, продолжил… 

Ян чуть не захохотал, но смех застрял у него в горле, когда он увидел последовавшее за заклинанием действо. Первым явилось нечто с огромными, совершенно безумными глазами. Его тщедушное неопределенное тело все время меняло форму, костлявые руки нервно что-то теребили. Сквозь туловище духа хорошо просматривалась стена напротив.

Второй прибывший имел змеиное тело, четыре коротких, кривых лапки и пасть усеянную зубами, загнутыми внутрь. Место над пастью занимали сощуренные глазки. Если его тело имело вполне определенную форму, морда никак не могла остановиться на чем-то определенном. Глазки заметили Марка, тут же метнулись к нему, оставив остальную часть тела позади. Но как только дух достиг луча звезды – его тело размазалось, встретив невидимую преграду. Тварь отчаянно заверещала, восстановила форму и продолжила попытки добраться до жертвы.

Вслед за ним прибыл третий дух. Этот предстал в образе рыцаря с копьем. Как только он увидел лешего, то незамедлительно метнул свое копье в лесовика. Копье достигло разделявшей их линии, но не смогло ее пересечь, оно сложилось в аляповатую кляксу, стекло на пол. Леший продемонстрировал синий язык. В ответ дух опустил забрало и сломя голову бросился вперед. Его напор остановила все та же невидимая стена, крепко встряхнув, словно ударив электрическим током, однако это совершенно не охладило пыл героя. Рыцарь снова и снова бросался на стену, словно пробить ее было делом всей его жизни, лишь появление соседа прервало бесполезный штурм.

Мелкий господин с лживыми глазками – бусинками, одетый в аккуратненький костюм поманил рыцаря, указав ему в противоположную сторону. Рыцарь незамедлительно воспользовался советом и бросился бежать в новом направлении. У окончания луча звезды он застрял, корчась в муках. Мелкий тип распался, превратившись в бестелесное существо трупного вида в рубище, сохранив от прежнего образа лишь глаза. Тип заливисто захохотал.

Его веселье остановил тщедушный дух, замкнувший эту галерею образов. Полупрозрачный старец с козлиной бородкой направился к линии, за которой находился леший, и остановился в нерешительности. Ложь попыталась повторить свою забаву. Старик кивнул, быстро двинулся к острию луча, но не дошел нескольких шагов, остановился, потеребил бороду, подумал и направился обратно. После того как это повторилось три раза – ложь забилась в истерике (терпением она не отличалась).

– Теперь все подготовлено, – подвел итог Марк, – Пуфф, дело за тобой.

Котище взял кубок, ритуальный нож и подошел к основанию звезды. Ян встал рядом с ним.

«Как странно, иногда пересекаются, казалось бы, совершенно несвязанные истории», – подумал фолиант, что лежал на каминной полке, но ничего не записал.

Он ждал, ждал долго. Он ждал знамения. Властелин восседал в глубоком черном кресле, стоящем на срезанной вершине несимметричной пирамиды. Да, он правил этим миром, но как жестоко посмеялся оппонент Бога, когда исполнил волю чародея. Власть и сила – извечные желания, но над кем? Подданные были даже не тенями, а тенью мыслей тех, кого он презирал. Всего лишь материализованными дикими фантазиями людей.

Он ждал предсказанного знамения, ждал, когда его легионы придут в настоящий мир и, наконец, оживут по-настоящему. Злость давно распалась и затухла, в его душе осталась только ненависть. Иногда его эмиссары проникали через тонкий мир, творя свое дело, но сегодня настал особенный день.

Сегодня наступал великий день. Небесные сферы поворачивались так, что позволяли на несколько мгновений связать миры. Давно был готов великий якорь, он же темный меч, висевший над звездой в центре зала. Обоюдно острое лезвие неярко поблескивало в полумраке высоко над полом. Острие клинка указывало в центр звезды.

Лезвие ковали много дней, оно имело странные зазубрины по кромкам, напоминавшие бородки гигантских рыболовных крючков. Великий якорь должен был приковать призрак к Земле и создать обратную связь. Могучие заклинания вложили руки подданных в этот страшный предмет. Изделие имело точную настройку на тонкий мир Земли, и ничто, казалось, не могло остановить орды тварей.

Дар творения – великая вещь, но как убог и страшен оказался результат. Весь ужас страшных снов толпился по периметру зала, ожидая своего часа, ждал воли!

Наконец меч медленно, словно нехотя, отклонился. По залу пронесся вздох. Меч качнулся в обратную сторону, уже не останавливаясь, прошел через центр. Линии звезды на полу начали разгораться. Процесс отличался от предсказанного хода событий. Повелитель встал…

Тем временем в Замке Пуфф зажмурил глаза и вскрыл лапу ритуальным клинком. Из раны брызнула кровь, фонтан быстро наполнил кубок в лапах Марка.

– Достаточно? – спросил котище, приоткрыв один глаз и зажимая рану.

– Надеюсь.

Пуфф выпустил кинжал, попытался перехватить рану удобнее, но проделал это неудачно. Прежде чем ему удалось снова остановить кровотечение, струя на мгновение вырвалась на свободу. Капли достигли лешего, тот отскочил, корчась и гримасничая, словно попал под кипяток.

Марк взял кубок в правую лапу, стал делать им круговые движения, раскручивая жидкость, и что-то нашептывая. Наконец он выплеснул содержимое вперед. Кровь образовала в воздухе непропорционально большое кольцо и упала на места нахождения духов. Они отреагировали, так же, как леший. Через несколько секунд они все застыли в неестественных позах. Марк поднял меч и пропел:

Пятиугольник вокруг лешего начал мерцать, от его вершин, от середин сторон потянулись к центру светящиеся линии, разделив поле на десять треугольных секторов.

– Все, теперь я свободен, – облегченно произнес леший, растаяв в воздухе.

При этом в момент исчезновения лешего, в точке соединения линий вспыхнул маленький голубой огонек. Он налился, с увеличением диаметра стала различима внутренняя структура, какие-то переплетенные жгутики вились и скручивались, образовывая пылающий клубок. Когда он вырос до половины пятиугольника, сектора медленно опустились вниз, пропустив светящийся сгусток, открыв дорогу в неведомый мир.

– Ого! – восхищенно воскликнул Пуфф.

Тем временем кошачий хвост попал за ограждающую линию, внутрь ближайшего луча звезды. Вслед за этим, неизвестно откуда, упал зазубренный меч и воткнулся в пол, пригвоздив хвост. Отчаянный вопль Пуффа через мгновение был перекрыт радостным ревом, ворвавшимся из другой реальности.

Воздух над пятиугольником уплотнился, из него начал проступать образ головы в капюшоне, надвинутом на глаза. Голова имела высоту около двух метров, казалось, она нагло и злорадно усмехалась…