Кодовое имя Морозко (СИ) - Шкутова Юлия - Страница 42

— Терпи, осталось не долго, — приказал Максимилиан, осторожно, но в то же время сильно прижав плечи девушки своими руками.

Еле сдержавшись, чтобы не огрызнуться, Алиса сосредоточилась на ладонях ледяного мага. Его прикосновения странным образом приносили хоть немного успокоения, сглаживая желание потереть кожу, чтобы унять сводящую с ума щекотку. Откинув голову назад, Алиса глубоко и часто задышала, упрямо оставаясь в одном положении. Но 'пузырьки', что волнами растекались под кожей, словно только этого и ждали, чтобы усилить свой напор. И когда, казалось, девушка больше не выдержит, Макс резко сказал:

— Алаиса, посмотри на меня!

И она не смогла не подчиниться этому голосу, открыв глаза. Наткнувшись на сосредоточенный взгляд мага, Алиса в первое мгновение задохнулась от такой яркой голубизны. Она словно завороженная смотрела в его глаза, не в силах оторваться и обратить внимание на что-то другое. Эти ледяные омуты притягивали девушку, как магнитом, не давая возможности отвлечься. Неприятная щекотка тут же отошла на второй план, напоминая о себе неприятным зудом где-то там, далеко, на самом краю сознания. И Алиса не видела в этом ничего странного. Сейчас она вообще не могла здраво рассуждать об этой странности, так как все мысли буквально вымело из головы, образовав там какую-то звенящую пустоту. Мир резко сузился до голубых озер, покрытых тонкой корочкой льда. Больше ничего не имело значения!

— Все!

Это восклицание с трудом пробилось до немного затуманенного сознания Алисы. Вот только отвести взгляд не было никакой возможности. Глаза мага все так же цепко удерживали ее. И если бы он сам не отвернулся, девушка так бы и продолжала смотреть на него.

— Алаиса, как ты? — обеспокоенно спросила целительница, устало потерев лоб.

— Все хорошо, только щекотно, — выдохнув, заверила ее девушка.

— Не уверена, — немного испуганно пробормотала целительница. — Макс, у нее глаза золотом отливают!

Эти слова послужили спусковым крючком. Алиса только открыла рот, чтобы спросить, что все это значит, когда ее будто придавили гранитной плитой. Весь воздух вмиг вышибло из легких, а глаза панически расширились. Бушующие волны окружающих ее эмоций стремились поглотить, утопить в беснующемся море. Алису охватила крупная дрожь, а тело, помимо ее воли, выгнулось дугой. Открытый в немом крике рот, не смог исторгнуть из себя ни единого звука.

Страх, боль, радость, испуг, безграничное счастье, злость, веселье…

Все это слилось в один мощный водоворот, разрывая голову несчастной девушки на части. И не было спасения, не было укрытия от них.

— Алаиса, смотри на меня! — сквозь боль послышался чей-то голос. — Маленькая, ну же, посмотри на меня!

С трудом переведя затуманенный болью взгляд на говорившего, Алиса проморгнула выступившие слезы. И вновь голубые озера манили ее. Только теперь она сама что было сил стремилась к ним, желая раствориться, отгородиться от всего. Алиса верила, что только в них ее спасение. И они не подвели, неся успокоение и защиту от враждебных сейчас эмоций.

— Тише, девочка, тише, — шептал Макс, обхватив ладонями заплаканное лицо девушки. — Я помогу, все будет хорошо.

Почувствовав, как боль отступает, а вокруг нее словно вырастает стена, Алиса жалобно всхлипнула, погружаясь во тьму.

Глава 17

Сгустившиеся за окном зимние сумерки окутывали спальню уютной полутьмой. Макс, расположившись полулежа на кровати, бережно прижимал к себе спящую девушку. Осторожно гладя ее по золотоволосой голове, маг рассеянно рассматривал комнату, ни на чем конкретном не останавливаясь. Мириан, как только убедилась, что обморок Алисы перерос в спокойный сон, отправилась домой. Ей тоже нужно было отдохнуть и восстановить силы. А Максимилиан так и не смог заставить себя покинуть спальню, чтобы оставить девушку одну. Нет, он был уверен, что его щит не спадет, защищая Алису от проявлений эмпатии. Просто герцогу хотелось лично убедиться, что все будет хорошо. Тем более девушка сама во сне вцепилась в его руку, не желая отпускать. И как только Мириан ушла, Макс сразу же притянул Алису к себе, расположившись на кровати. Сейчас так для него было спокойнее и правильнее.

Немного сменив положение тела, он придвинул девушку ближе к себе, непроизвольно потершись щекой о ее волосы, вдыхая еле заметный цветочный аромат. Максимилиану неожиданно понравилось держать ее в своих объятиях, ощущать, как она доверчиво прижимается к нему, тихо и размеренно дыша. Он сам не заметил, как успел привязаться к ней за эту неделю. Хоть и виделись они не сказать чтобы часто. Магу доставляло удовольствие дразнить Алису, подшучивая над ней. Нравилось то любопытство, светившееся в карих глазах, когда она о чем-нибудь спрашивала или слушала его рассказы. А еще ему импонировала ее смелость и упрямство. Пусть Алиса не всегда настаивала на своем, предпочитая отмалчиваться, но Максимилиан прекрасно видел, как в такие моменты ее взгляд наполнялся решимостью.

'Смелая девочка', - улыбнувшись, подумал он.

Это было то качество, которое Макс больше всего ценил в людях. Ведь даже чтобы говорить правду, нужна именно смелость. Каким бы человек честным не был, без этой черты характера, он просто не осмелится высказать свое мнение. И Алиса не разочаровала его. Пусть даже по началу маг и не стремился узнать ее получше, видя в девушке только будущую Забирающую. Ту, что сможет приободрить людей только одним своим существованием.

— Прости, но я не отпущу тебя, — тихо прошептал Максимилиан, медленно накручивая на палец золотистый локон.

Сейчас, когда в этой части Эдеи творилось что-то непонятное с магическим фоном, а вокруг империи зрело недовольство, грозясь перерасти в вооруженный конфликт, императору, как и его друзьям, катастрофически не хватало времени, чтобы придумать, как уладить опасную ситуацию. Очень многим не нравилось то влияние, которое имела империя Роз. Сильная и большая страна, имеющая не только мощную армию, но и преданных союзников, была как кость в горле любителям власти. На открытый конфликт никто бы не осмелился пойти, а вот исподволь настроить против империи остальные государства, самому оставаясь в тени, это всегда пожалуйста.

Ледяной маг знал, что если те королевства, которые сейчас придерживаются нейтралитета, изменят свое мнение, войны не избежать. Но раньше время играло против них, а сейчас…

Алиса — именно та передышка, которая нужна была им всем.

Глубоко вздохнув, от чего голова девушки, покоившаяся на его груди, качнулась, а водопад золотистых волос растекся по ее спине, Макс перевел взгляд в окно. Там, на вечернем небе, уже во всю разгорались яркие звезды, складываясь в созвездия. Спальня окончательно погрузилась во тьму, и лишь некоторые предметы интерьера смутно проглядывались.

Неожиданно Алиса завозилась, и Макс непроизвольно сильнее сжал руки, удерживая девушку на месте. Посмотрев на свою подопечную, маг вдруг увидел перед своим внутренним взором совершенно другого человека. Маленькая девочка, с черными как смоль буйными кудрями и пронзительными серыми глазами, опушенными длинными ресницами. Она смотрела на Максимилиана, задорно улыбаясь.

'Ларр Максимилиан, вы такой красивый, — раздался у него в голове ее восхищенный звонкий голосок. — Я, когда выросту, обязательно стану вашей женой!'

И ледяной маг не может сдержать легкой грустной улыбки при этом воспоминании. А в следующий момент он вновь видит эту же девочку, но уже постарше, с потрясающе красивыми золотисто-серебристыми волосами. Девочка, счастливо хохоча, кружится на месте, весело спрашивая:

'Скажи, я ведь красавица, правда же?'

'Правда', - безмолвно отвечает Макс.

Но теперь его улыбка из грустной, превращается в горькую, ибо воспоминание меняется и он видит в белой, какой-то даже бесцветной комнате, спящую юную девушку. Такую измученную и худую… Ее некогда яркие золотисто-серебристые волосы потускнели, и среди них, изредка, попадаются черные локоны. На бледном лице отчетливо видны темные круги под глазами. Девушка постоянно вздрагивает во сне, беспокойно ворочается, от чего привлекает внимание к своим тонким запястьям, на которые, словно каторжные кандалы, надеты два широких браслета, испещренных рунами. От того беззаботного яркого ребенка не осталось и следа. Лишь пустая оболочка, тень ее прежней.