Милашка для грубияна (СИ) - Шикова Илона - Страница 40

— Так, может, в клуб? — Дарина обводит всех взглядом. — По традиции, как говорится.

— Я устала, — начинает канючить Анька.

В принципе, она всегда плачется по вечерам субботы, но потом сдается под нашим напором. Однако сегодня я всецело на ее стороне. Нет никакого желания тащиться куда-либо, кроме кровати.

— Думаю, надо отдохнуть, — поддерживаю подружку.

— Какие вы все несерьезные, — капризничает Дарина. — Артем, ну хоть ты им скажи, а?

Вишневский стоит молча, наблюдая за нашей перепалкой. Уверена, он тоже устал, и желания тащиться в клуб у него нет. Но он же упрямый, а значит никогда в жизни не признается в этом. И я очень надеюсь, что меня поддержит. Но тут Вишневский выдает, путая все мои дальнейшие планы:

— Приглашаю вас, милые барышни, потанцевать. Обмоем начало моей новой трудовой деятельности. Если вдруг разорюсь, приду работать в автосервис, — и скалится во все тридцать два зуба. — Отказы не принимаются, — тычет в нас с Анькой пальцем, а мы переглядываемся между собой.

Анюта пожимает плечами, показывая всем своим видом «надо, значит надо», и мне приходится капитулировать под напором двоих упрямцев, особенно коронного взгляда Дарины «только попробуй отказаться». Утвердительно киваю головой с кривой усмешкой на устах.

— Вот это я понимаю, мужчина, — восклицает Дарина. — Сейчас все отдыхать, — как обычно, берет командование в свои руки. — А в десять встречаемся возле нашего любимого клуба.

— Может, в какой другой пойдем? — обиженно произносит Аня.

— Не боись, в обиду не дадим, — Дарина обнимает ее за шею. С ее ростом это сделать элементарно, и Анюта, в очередной раз тяжело вздыхая, соглашается:

— Ладно, уговорили.

Переодеваемся, моем руки, прощаемся с девчонками и идем вместе с Вишневским к Гелику. Он забирает у меня ключи от машины и садится за руль. А я откидываюсь на пассажирском сиденье, открываю окно и закрываю глаза, как делал с утра Артем. Мышцы гудят, но настроение очень хорошее. И даже остается время, чтобы отдохнуть перед ночными танцами. Вишневский же не знает, что энергии у нас много, а потому будем плясать с девчонками до утра. Пока сил хватит, а их обычно переизбыток, когда дело касается развлечений. Будет ему наглядная наука на будущее, как сначала говорить, а потом уже думать.

Глава 14

Артем

Остается только биться головой о стенку и громко кричать: «Спасите». Кто меня за язык тянул? «Приглашаю вас, милые барышни, потанцевать». Какого лешего, спрашивается, я это ляпнул? Права была Катя, на сто процентов права — надо сначала думать, а потом говорить и делать. А теперь уже заднюю включать поздно, придется отвечать за свои слова.

Какой-то взрыв эмоций у меня произошел с этим дурацким приглашением. Очень захотелось сделать Кате приятное. Да и девчонкам тоже. Моя сегодняшняя «напарница» была на высоте. Не знаю, чего Пашка на нее так взъелся. По-моему, отличная девчонка. Немного заносчивая и местами грубоватая, но нормальная, а самое главное — адекватная. Знал же, что специально гоняет за инструментами, подмигивая Катюхе, пару раз даже заметил краем глаза. Но вида не подал — пусть думают, что взяли верх надо мной. А у той глаза горели, глядя на меня. Не смог отказать себе в удовольствии наблюдать за ее улыбкой. Пришлось подыграть, раз уж ей это нравится.

Вначале косилась бесконечно в мою сторону, однако потом что-то произошло, и после кофе-паузы перестала даже смотреть на меня. Интересно, о чем они с Аней разговаривали, пока нас не было, что Катя слегка поникла и перестала улыбаться?

Зато теперь уже я не сводил с нее глаз, за что получил от Дарины легкий подзатыльник, чтобы не отвлекался.

— Хорош пялиться на нее, Вишневский, — всплывают в памяти слова строгой прокурорши, как я ее мысленно прозвал. — Никуда от тебя твоя Миланская не денется.

— Думаешь? — поднимаю одну бровь в немом изумлении.

— Уверена, — кивает в ответ девушка. — Попал? — подмигивает, а я усмехаюсь в ответ чужой проницательности. Ведь скрывал вроде свой интерес к девчонке, а все равно спалился.

— Сильно заметно? — отвечаю вопросом на вопрос.

— Сильно, — кивает в ответ. — Правда, Миланская у нас ослепла немного. Но ничего, мы ей зрение подправим.

Смеюсь ее реплике, в глубине души понимая, что вот она, настоящая подруга. Именно так должны вести себя друзья — поддержка, помощь и полное взаимопонимание.

— Спасибо, — зачем-то говорю первое, что приходит в голову.

— Но предупреждаю, — продолжает строгая Дарина. — Обидишь ее — я тебя посажу. Наплюю на мое теперь уже хорошее к тебе отношение, вопреки всем моим принципам, и посажу. Всерьез и надолго.

— Даже в мыслях не было ее обижать, — как же мне нравится эта троица!

Милая и добрая Анюта, которая для любого клиента всегда найдет подходящие и поднимающие настроение слова. Строгая Дарина, которая за своих подруг и близких порвет любого, кто посмеет их обидеть. И Катя. Добрая, нежная, такая очаровательная и очень откровенная. Безумно красивая, аж дух захватывает. Рассудительная, местами строгая, но всегда справедливая.

Голова снова поворачивается в ее сторону, после чего прилетает очередной подзатыльник от моей серьезной напарницы.

— Ай, — чешу место удара. — Больно!

— Зато доходчиво, — говорит Дарина, продолжая ровно приклеивать полоску к задней двери.

Я держу одной рукой фен, другой придерживая край полоски, чтобы находился на одном уровне и девушке было удобнее клеить. Меня, и правда, увлекла эта работа. Вот уж не думал, что буду получать удовольствие от того, что стою на коленях возле разбитого автомобиля (правда, уже почти сделанного), помогая девицам его реанимировать и украшать.

— Можно личный вопрос? — прерываю затянувшуюся паузу.

— Валяй, — девушка очень увлечена своим занятием, что даже не поднимает головы.

— Я насчет Пашки, — смотрю на ее затылок, но она даже не отвлекается и не останавливается.

— Поняла уже, — отодвигает голову немного назад и любуется проделанной работой.

— Как там у него дела? Помощь не нужна?

— Да пока сам справляется, — продолжает клеить остаток ленты. — Со своим упырем-адвокатом.

— Адвокат наш совместный, — усмехаюсь, хотя Дарина этого и не видит.

— От того, что он совместный, упырем он быть не перестанет, — объясняет мне тоном учительницы младших классов. — Как и твой Балабанов, кстати, тоже.

— У него хоть есть шансы выиграть суд? — продолжаю приставать к девушке с вопросами, пока, как замечаю, у нее хорошее настроение. Значит, не пошлет.

— Шанс, Артем, есть всегда, — поясняет Дарина. — Не все же я решаю, есть еще судья, на которую будут давить. Пока вернули мне дело на досудебное расследование. И из Москвы звонили, — поворачивается ко мне лицом. — Такой человек, что в просьбе потянуть время я не смогла отказать. Посмотрим, как дальше карта ляжет.

— Но ты ж ему поможешь? — говорю негромко, глядя девушке прямо в глаза. — Не будешь топить?

— Знаешь, Вишневский, чего я больше всего не люблю? Это когда на меня давят. Я даже уверена, что ты и Миланскую попросишь, чтобы та повлияла на меня. — Остается только улыбаться в ответ на такую проницательность. — И Кате я в просьбе отказать не смогу.

— Не буду я ее просить, не переживай. Проще знакомых в столице напрячь, чем ее в это втягивать.

— У твоего Балабанова отчим тоже не на помойке себя нашел, есть, кому поплакаться, чтобы помогли.

— Между прочим, Пашка еще ко мне за помощью не обращался.

— Балабанов хоть и упырь, но я на его стороне, не переживай, — хлопает меня по плечу. — Потому что Филатов, который хочет у парня часть бизнеса отжать, козел еще тот. Но, — тычет в меня пальцем, — передай этому красавцу, еще раз предложит мне денег — научится летать, как чайка. Этаж у меня третий, не очень высоко, но ему хватит, чтобы ощутить все прелести полета с ускорением.

— Все-таки красавец? — усмехаюсь и поднимаю обе брови вверх.