Графиня поневоле (СИ) - Веселова Янина "Янина" - Страница 12

Громкий металлический звон отрезвил, сообщая, что они не одни. Иришка с некоторым недоумением смотрела на приличную толпу слуг, возглавляемую экономкой, прижимающей разбитые артритом пальцы к пылающим щекам, рядом с ней топталась Магда, около ее ног валялся блестящий поднос, который она судя по всему уронила. Парочка лакеев и какая-то незнакомая маркизе полная тетка не сводили глаз с хозяина. Иришка попыталась отпихнуть от себя тяжело дышащего мужчину, но с таким же успехом могла толкать росший на одной из лужаек парка мощный дуб. Грег стоял также неколебимо и уверенно, словно бы по праву занимая место между ее широко раздвинутых ног, и двумя руками он удерживал Аолу под попку, старался прижать к себе как можно ближе, упираясь своим лбом в ее.

— Пустите. Довольно развлекать слуг, — она попыталась застегнуть дрожащими пальцами рубашку, удивляясь, что совершенно не помнит, как ее расстегивали. — Хватит.

Не выпуская из объятий смущенную девушку, Грегори повернул голову в ту же сторону, куда смотрела она.

— Простите, ваша светлость, мы кажется… Мы уже уходим… — экономка локтем подпихнула Магду и, наступая на ноги стоящим позади нее, начала тихонько пятиться, не сводя, впрочем, глаз с молчаливого хозяина. Похоже остальные также увидели во взгляде графа нечто такое, что напомнило им о его магической специализации, а потому предпочли организованно отступить, оставив после себя только хорошо начищенный поднос, пускающий в потолок яркие солнечные зайчики.

Потеряв всякий интерес к слугам, Грег перевел взгляд на смущенную маркизу. Растрепанная, раскрасневшаяся, она все еще пыталась застегнуть рубашку, закусив припухшую нижнюю губу.

— Леди, — собственный голос показался ему излишне хриплым, — простите за нескромность, в пансионе Тишайшей Бригитты теперь обучают не только богословию, но и дают уроки поцелуев?

— Что? — она оставила в покое непослушные пуговицы и с недоумением посмотрела на некроманта.

— Я говорю, что поражен вашими многочисленными талантами.

— Вы сумасшедший? Сначала похищаете меня, потом хватаете на руки, целуете, а теперь что надумали устраивать сцены ревности?

— Я всего лишь поинтересовался, где это скромная пансионерка научилась так целоваться.

— Не ваше дело, — от ее хорошего настроения не осталось и следа.

— И все же я настаиваю, — легко преодолев сопротивление девушки, он снова поцеловал ее. Только этот поцелуй был пропитан жгучей ревностью, Грег словно клеймил маленькую лгунью, столь искусно изображавшую невинность.

Поначалу попытавшаяся сопротивляться, Иришка наконец поняла всю тщетность попыток освободиться, и просто ждала, когда этот верзила ее отпустит. Было до слез обидно не только из-за его слов, но и из-за предательской реакции собственного организма, которому было решительно наплевать на все оскорбительные некромантские намеки. Истосковавшееся по мужской ласке тело жаждало прикосновений. Притихшее было возбуждение вновь охватило девушку. Все ее силы уходили на то, чтобы не закрывать глаза, не отвечать на поцелуй, запутавшись руками в темных как ночь волосах, не прижимать лоно к его такому заметному возбуждению.

И она таки вытерпела! Сбитый с толку ее кажущейся холодностью Грег разжал объятия, и Иришка тут же воспользовалась этим. Выскользнув из плена его рук, она спрыгнула со злосчастного комода, неудачно наступив на крупный осколок вазы. Зашипев от боли и обиды, девушка сморгнула злые слезы, рукавом тщательно вытерла кривившиеся в горькой усмешке губы.

— Ты мне никто! — властным движением остановив мужчину. — Не прикасайся ко мне! Слышишь?!

А потом повернулась и, прихрамывая, оставляя за собой кровавые следы, пошла в свою комнату.

Глава восемнадцатая, в которой супруги ри Кавиньи страдают каждый на свой лад

Талантливейший маг современности, любимец короля, баловень прекрасных дам маркиз Кастерс ри Кавиньи напивался. Вот просто сидел в своем кабинете в Кастерс-холле и глушил калгановку, как воду, закусывая ее правда мясной нарезочкой и еще чем-то, что Антуан назвал квашенной капусткой с яблоком и брусникой, добавив, что готовила сей деликатес сама маркиза. Причем маркиза в исполнении повара звучало с большой буквы М.

«А мое положение сейчас тоже начинается с большой буквы, только не «М», а «Ж», вот такой пердюмонокль», — он невесело рассмеялся и налил себе еще рюмочку, вспоминая свое возвращение домой.

Подъезжая к Кастерс-холлу, он не рассчитывал встретить никого кроме пары горничных. Каково же было изумление Каса, когда встречать его высыпали все слуги, возглавляемые управляющим.

— Вы почему не уехали? А где Миранда?

— Вот, ваша светлость, это вам, — Тео шагнул вперед, протягивая письмо.

Под ложечкой как-то неприятно заныло, а в желудке снова скрутилась холодная тяжесть, однако не давая себе время на раздумья и рефлексии, Кастерс, автоматически проверив плотный желтоватый конверт на наличие вредоносных чар, вскрыл послание и углубился в чтение, результатом которого и стала эта пьянка.

Самое интересное, что за племянницу он совершенно не переживал. Зная Грега был уверен, что девочке действительно ничего не угрожает. Похищение же ни разу не виденной жены вызывало двойственные чувства. С одной стороны — радость из-за того, что Миранда не одна в чужом доме среди незнакомых людей, а с другой — ощущение, что его нагло обворовали, лишив ценного, как оказалось имущества.

— Похитил сволочь Миранду и женушку мою прихватил! И что он там с ней делать будет? — воображение рисовало Касу яркие, но неприличные картины соблазнения юной пансионерки. — И ведь ничего ему не сделаешь, он же девочку спасает, мою родную кровиночку. Грег весь в белом, а я в дерьме по самые уши! Антуан! Неси еще калгановки! И зачем я так поторопился со свадьбой? Ой, дурак я, дурак!

Она так и не дошла до своей комнаты, оказавшись подхваченной на руки некромантом.

— Куда вы меня опять тащите? — сил на то, чтобы сопротивляться уже не осталось. После резкой вспышки гнева накатила какая-то апатия.

— В лабораторию, потерпите, — Грег быстро шагал по коридорам Морено кастла.

— Мне туда еще рано, я пока не собираюсь становиться вашим экспериментальным материалом. Не дождетесь.

— Там видно будет, — он открыл какую-то дверь и вошел, осторожно придерживая побледневшую девушку, и усадил ее на кушетку, застеленную белой простынкой.

Иришка с интересом огляделась по сторонам. Помещение, в котором она оказалась больше всего было похоже на химическую лабораторию. Ряды высоких столов, заставленные весами, колбами, горелки, змеевики и вытяжки, все это совсем не походило на рабочее место некроманта, никаких тебе мраморных столов с желобками для стока крови, пентаграмм, ножей, черепов, гримуаров, обтянутых человеческой кожей и других прозекторских приспособлений.

— Вы меня опять удивили. Я думала у вас тут зомби строем ходят.

— А это зельеварня, — Грег, сосредоточенно звенел пузырьками. — В основную лабораторию, можно попасть только активировав личный портал. Во избежание, так сказать, — он подошел к ней, держа в руках поднос, который успел нагрузить какими-то пузырьками. — Давайте посмотрим, что у нас тут.

Решив не сопротивляться, чего уж теперь то, девушка откинулась на подушках, позволив стянуть с ноги чулочек, и охнула, почувствовав как защипало рану.

— Потерпите, сейчас все пройдет. Порез не слишком глубокий, но неприятный.

Нахмурившийся мужчина так комично выглядел, крепко, но нежно удерживая ее ножку и дуя на ранку, что Иришка не удержалась от улыбки. Сердиться на него никак не получалось, хотя и хотелось. Грег тем временем приложил к ране тампон с желтоватой резко пахнувшей мазью, ловко забинтовал, а потом поцеловал тыльную сторону стопы, легко уклоняясь от пинка, которым девушка постаралась наградить нахала.

— Леди, простите меня, а? Ну не плачьте, — он на самом деле растерялся, не ожидая такой бурной реакции со стороны всегда спокойной Аолы. — Я с вами все время веду себя, как мальчишка, — он устроил рыдающую девушку у себя на коленях и принялся укачивать, утешая. — Одичал тут совсем. Что мне сделать, чтобы заслужить ваше прощенье?