Невеста оборотня, любовница вампира (СИ) - Гринь Ульяна Игоревна - Страница 48

— Не умею я… — простонала Лора. — Отпустите меня, пожалуйста!

— Конечно, мой нежный цветочек! Как только мы с вами пройдём этап превращения в дракона, я вас развяжу, и вы станете полноправной хозяйкой в моём доме. Вы зачнёте и родите мне наследника, ибо только вы способны сделать это.

— Я не буду вашей племенной кобылой, — огрызнулась Лора, ужасаясь самой себе. Соглашайся, дурочка, хотя бы из тёмного подвала выберешься!

Валентир укоризненно покачал головой:

— Ну, зачем же так грубо! Я к вам со всей душой, дорогая… А вы… Ну ничего, думаю, через несколько дней вы станете посговорчивей! Я загляну к вам попозже, сейчас неотложные дела зовут меня.

И он пошёл к двери, на ходу меняясь в человека. Лора снова до крови прикусила губы, борясь с желанием позвать его обратно. Она выдержит несколько дней…

Не убьёт же он её, в самом деле!

На третий день Лора молила о смерти.

Валентир то мучил её изысканно и возвышенно, то просто оставлял в одиночестве на долгие часы. Плётка и капли воска на самые чувствительные места были очень болезненными, но мысли, приходившие в голову, когда она висела, распятая, на холодной стене, голая и беспомощная, были самой страшной пыткой, которую мог выдумать бездушный палач. Лора вспоминала Савву и Макса. Сначала с тоской вспоминала, потом с яростью, а потом начала тихо ненавидеть. Обоих. И Салем, кошку драную, тоже. Опять слилась, испарилась, ибо браслетика на руке не было. В какой момент фамильяр ушла, Лора не знала. Но знала одно: Салем могла бы помочь, но не поможет.

Потому что её нет. Кошку Лора ненавидела особой женской ненавистью. Если вдруг встретит когда-нибудь — просто задушит. Возьмёт за горло и медленно удавит обеими руками…

Особое место в яростной ненависти занимал папа. Знал ли он о том, что ждёт его дочь? Не мог не знать или хотя бы догадываться. И всё равно толкнул её в мир существ. Лора здесь из-за него. Только из-за него.

Раз в день Валентир снимал её со стены, с мудрой предосторожностью застегнув на шее кожаный ошейник. Гравированные на нём, как и на наручниках, символы блокировали ведьмовскую магию и частично возможность обернуться. Лоре было дозволено сходить в туалет, смочить рот чистой водой и съесть кусочек чёрного хлеба. Размять затёкшие ноги, опереть распухшие запястья и снова быть привязанной… От постоянной боли и изощрённых пыток сладострастием, от многочисленных физических оргазмов, которыми её тело уже просто давилось, не выдерживая напряжения, Лора теряла сознание и там, в пугающей черноте, видела зверя. Чешуйчатого, холодного, бездушного, как и Валентир, восстающего из мрака подсознания и готового расправить крылья, завладеть её сознанием, доминировать над всеми остальными сущностями… Но холодная вода оживляла тело, и Лора возвращалась, минуя драконью ипостась. Пока ещё минуя. Она знала, что долго это не продлится, что шестая сущность, самая редкая и самая трудновоплотимая, станет последней. Той, что убьёт всё живое и тёплое в теле и душе, оставив лишь похоть, холодный расчёт и пустоту на месте чувств…

Лора балансировала на грани. Как было бы сладко погрузиться в вечный сон, прямо сейчас, во время утреннего сеанса порки… Не слышать свист кусачего хлыста. Не ждать мучительно, куда же он ударит на сей раз. Не кричать. Просто умереть… — Да когда же она уже сдастся, — пробормотал Валентир с удивлением, почти с уважением, думая, что Лора не слышит, но потом тон сменился на презрительный: — Женщины… Никогда не пойму женщин.

Он настроил камеру на демонстрацию и повернул экраном к Лоре. Взял её за волосы и приподнял лицо, заставляя смотреть. На экране билась в конвульсиях молодая девушка в неестественной позе с раздвинутыми ногами, привязанными бечёвкой к рукам.

— Мне придётся отлучиться часов на пять. Надеюсь, что к моему возвращению вы одумаетесь и примете моё предложение, — тихо сказал ей Валентир и долго, медленно провёл раздвоенным горячим языком от промежности до левого соска.

Лора даже не дёрнулась уже, хотя каждое прикосновение к груди вызывало ноющую сильную боль. Она боялась опустить взгляд и увидеть своё растерзанное тело. Она была готова остановить дракона, умолять о пощаде, умолять о физическом удовлетворении, готова была выпустить бездушное существо на волю… Что удерживало её, снова и снова удерживало от капитуляции? Распухший язык шевельнулся во рту, Лора выдохнула полушёпотом:

— Вертела я вашим предложением…

— Дорогая, нам надо поторопиться. Посмотрите пока эту подборку фильмов. Вам нравится? Я сам снимал! Я сделаю с вами всё, абсолютно всё, что вы увидите за эти пять часов. А сейчас позвольте мне откланяться.

Пять часов… Господи… Она свихнётся за пять часов! Даже если не смотреть извращённое видео, уши ведь не заткнёшь. Крики и стоны, мольбы о сострадании… Лора зажмурилась, чувствуя близость обморока. Мерзавец Валентир. Как точно рассчитывает меру давления… И эти его словно невзначай брошенные фразы про предыдущих девушек, которые выдерживали лишь наполовину, про одну умершую и двух сошедших с ума… Смерть или жизнь? Не покориться или стать чудовищем? Ведь вроде бы всё очень просто и ясно… Но умирать страшно. А помощи ждать неоткуда. Готова ли она отдать всё человеческое, что в ней есть, за простой факт жизни? Да. Готова.

Она согласится… Она сломается… Но будет жить… Пусть возвращается скорее, нет больше сил терпеть…

Сколько прошло времени с того момента, как Валентир покинул подвал, Лора не знала. В ушах звенело от напряжения. Она устала бороться. Устала ждать. Устала терпеть боль… Она просто хочет лечь. Просто лечь, свернувшись в клубочек, чтобы мышцы не рвало неестественной позой и не тянуло верёвками… Просто больше ничего не чувствовать… Левая рука упала вдоль туловища и взорвалась мучительной острой болью. Лора не сразу поняла, что происходит. Кто-то освободил её запястья, а потом и ноги.

Кто-то завернул её в тёплое, взял на руки, понёс куда-то. Кто и куда, она не знала, не могла и не хотела открывать глаза. Она плыла в облаке чистого блаженства — боль уступила место полной нечувствительности. Неужели Валентир читает мысли? Неужели он услышал её готовность сдаться? Вернулся? Уже надо выпускать зверя?

— Тш-ш-ш… Не трепыхайся, ребёнок.

Чей-то голос… Не на «вы», значит, не дракон… Савва? Макс? Папа? Лоре было всё равно. Она ненавидела всех одинаково. Надо снова подстраиваться, снова уступать, снова делать то, чего ей не хочется… Но хотя бы не больно. Спасибо и на том.

Глава 23. Союзник

Свинцовая тяжесть сковала всё её тело. Лора не могла пошевелиться, даже глаза открыть не могла. Впору было просить, как там было у Гоголя: «Поднимите мне веки!» Но просить она не собиралась. Слишком устала. Слишком всё было плохо…

Хотя она уже не висела в подвале офигевшего от собственного величия и от безнаказанности дракона, Лора боялась, что неожиданное спасение ей только снится. Или что она уже умерла, и это костлявая, перекинув древко косы через плечо, тащит жертву в царство смерти. Нет, у мёртвых ничего не болит. А у Лоры болело. Всё: от шеи до пальцев на ногах. Правда, выборочно — там жгло, а там ныло… Тело немного размякло, отходя от напряжения, и мышцы проснулись, мстя за издевательства. Значит, она жива. Значит, её вытащили из темницы.

Значит, кто-то всё же узнал про похищение…

Хватит! Лора, прекрати рефлексировать! Просто расслабься. Как сказали: «Не трепыхайся, ребёнок». Так звал её папа, всегда, сколько она себя помнила. Не дочка, не малышка, не девочка моя, а ребёнок. Только в последнее время он начал называть её Ларисой. Уж не хотел ли он таким образом обезличить её?

Отстраниться, чтобы не было слишком больно терять? Да что уж там…

Предатель… Может, решил загладить свою вину и послал кого-то знакомого освободить из лап Валентира? Нет, это полный бред. Откуда папе знать, где дракон держал Лору?

Машину тряхнуло на неровной дороге, и Лора не удержалась от стона. Тут же её лба коснулась прохладная рука, и тот же тихий голос сказал: