Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Криабал. Тьма у ворот - Рудазов Александр - Страница 17


17
Изменить размер шрифта:

Глаза управляющего округлились. Разглядывая страницу, он благоговейно вопросил:

- Это... неужели это то самое, Властелин?.. Где вы ее взяли?

- Совершенно случайно нашел, представьте себе, - задумчиво ответил Бельзедор. – Совершенно случайно. Пусть ко мне приведут кузнеца Ухунбега, я желаю его допросить. Надо узнать, где он это взял и нет ли у него еще.

- Еще?.. Вы... вы хотите найти еще?

- А почему бы и нет? Я никогда не интересовался Криабалом, но раз уж одна из его страниц сама попала в руки – почему не заняться этим?

- Многие пытались собрать Криабал воедино... Ни у кого еще это не вышло...

- Эти многие не были мной, - снисходительно произнес темный лорд. – Теперь, когда этим занялся я – можно считать, что весь Криабал уже собран.

Бельзедор вскинул главу, встряхнул гривой смоляных волос, и к исчезающему во тьме потолку устремился зычный, раскатистый хохот:

- БУА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-А-А!!!!!!

В ту же секунду Дрекозиус проснулся. В ушах еще гремел смех Темного Властелина.

Пока Дрекозиус почивал, служанка принесла чаю, булочек и теплой воды для умывания. Та уже немного остыла, но добрый жрец все равно ополоснул в ней лицо и руки. Все его чувства пребывали в расстройстве.

Выходит, лорд Бельзедор затеял собрать Криабал. Ужасная новость, поистине ужасная. Страшно представить, что произойдет, если этот гримуар попадет в подобные руки. Если кому и следует быть владельцем подобной силы, то исключительно человеку доброму, разумному и благодетельному, носителю исключительно светлых помыслов.

Кому-то вроде него, святого отца Дрекозиуса.

Он уже несколько раз видел подобные сны. Удивительно яркие, четкие, несомненно вещие и всегда связанные с Криабалом. Почему они к нему приходят, Дрекозиус не знал. Он не желал быть провидцем, не искал себе приключений – его устраивала спокойная сытая жизнь, полная маленьких житейских радостей.

Возможно, боги просто над ним издеваются. Иначе как объяснить то, что они посылают видения именно тому, кто меньше всех в них заинтересован?

Поворочавшись в кресле, Дрекозиус обернулся к окнам. За ними был все тот же унылый пейзаж провинциального городишки Пайнк. Темный, навевающий меланхолию, кабинет Дрекозиуса располагался с северной стороны, так что солнца не видел даже летом, что уж о зиме. Вечный мрак разгонял только огонь в камине.

Такова же и обстановка. Потолки высоченные, а стены наводят скуку, ибо покрыты книжными полками. Дрекозиус любил разное занимательное чтиво, но здесь подобным и не пахло – сплошь огромные, заунывные тома по истории и религии.

Раньше этот кабинет принадлежал непосредственному начальнику Дрекозиуса – его преосвященству епископу Суйму. Но потом тот решил, что и столь негостеприимная комната – слишком роскошно для духовного лица, и переехал в подвал, в тесную келейку без окон. А помещение оставил своему видаму – Дрекозиусу.

Тот не испытал особой благодарности. Раньше он заседал в комнатке поменьше, но куда уютнее, на южной стороне. Там бы предпочел и остаться.

Но епископ, почитающий высшим благом умерщвление плоти, отказа бы не понял.

Больше всего в этом кабинете, да и во всем Пайнке Дрекозиуса мучили полярные ночи. Здесь, в Эрдезии, они не слишком длинные, но выросшему в теплых краях Дрекозиусу все равно приходилось тяжело. Он совершенно не мог привыкнуть. Каждый год с приближением зимы становилось все горше, все тоскливее.

Полярная ночь – она ведь коварна. Совершенно не чувствуется, как наступает. День становится короче постепенно, сумерки удлиняются по чуть-чуть, свечи и камин горят уже постоянно. Так и живешь себе, ничего такого не замечая.

Только не высыпаешься. Устаешь. И тяжесть какая-то на душе.

Когда этой зимой на небе наконец появилось солнце, Дрекозиус испытал небывалый подъем духа. Даже возблагодарил богов, что делал чрезвычайно редко. Воистину правду говорят – человек не ценит то, что у него есть, пока это не потеряет. И нет большего счастья, чем просто вернуть утраченное.

Вернуть всего лишь солнце на небо.

Позвонив в колокольчик, Дрекозиус снова вызвал служанку и велел принести еще перепелов в меду, сладкого гипокраса и какого-нибудь печева. Добрый жрец любил кушать вкусно, часто и обильно. Любил приятные вина. Любил кающихся в грехах прихожанок.

А вот работать он не любил никогда. С малых лет Дрекозиус испытывал почти физическое отвращение ко всякого рода труду, а потому искал такой род занятий, где трудиться не нужно совсем.

В детстве он мечтал стать королем – ему казалось, что уж кто-кто, а король с утра до вечера только и делает, что ничего не делает. Однако стать королем – задачка, мягко скажем, нетривиальная, а потому с возрастом Дрекозиус умерил свои желания.

Он пробовал себя в науках и искусствах, оказался даже небесталанен, но быстро понял, что занятия это безденежные. Пробовал овладеть волшебством, но здесь способностей у него не обнаружилось. Пробовал заниматься торговлей, но там оказалось слишком много рисков.

В конце концов его привлекла духовная карьера – и он надел сутану.

Правда, вскоре выяснилось, что жрецу тоже приходится немало работать – читать проповеди, проводить службы и ритуалы, принимать исповеди, приносить жертвы, венчать новобрачных, нарекать новорожденных, отпевать покойных и многое, многое другое. Это не самый тяжелый труд на свете, но все-таки труд.

Так отец Дрекозиус разочаровался в религии.

Тем не менее, карьеру он сделал неплохую. Начал с самых низов и дошел до видама, наместника епископа. Пусть в маленьком городе на окраине, да еще и у полусумасшедшего отца Суйма, но тем не менее.

В дверь постучали. Дрекозиус, ожидавший своих перепелов, сладострастно причмокнул и хлопнул в ладоши. Однако в кабинет протиснулась не госпожа Вяола, которую Дрекозиус очень ценил за расторопность, услужливость и пышные бедра. Вошел капрал городской стражи, а с ним два алебардщика и трое арестованных. Те, за которыми Дрекозиус посылал до того, как задремать.

- Вот они, как есть, ваше благословение! – отрапортовал капрал. – Докладываю, то есть, что идти спервоначалу не хотели, а хотели даже оказать сопротивление, но вопросец, так что, был все ж решен по-хорошему!

- Молодец, сын мой, благодарю за службу, - кивнул Дрекозиус. – Теперь оставь нас, оставь.

- Так что, не нужно ль еще чего?

- Не нужно, сын мой, не нужно. Ступай себе и не греши.

Капрал, чеканя шаг, вышел, за ним вышли и алебардщики. А Дрекозиус принялся рассматривать тех, которых вчера и сегодня видел во сне, а теперь встретил и наяву. Они сгрудились напротив стола, зыркали на Дрекозиуса, на полки с книгами и друг на друга.

Вот они, значит, каковы. Огромный бледный дармаг с иссеченным шрамами лицом. Низенький сутулый полугоблин с крысиной мордочкой. И взлохмаченная полногрудая женщина в очках.

На этой последней взгляд Дрекозиуса ненадолго задержался. Та заметила, угрюмо фыркнула и спросила:

- За что нас арестовали?

- Не арестовали, дочь моя, ни в коем случае не арестовали, - запротестовал Дрекозиус. – Пригласили в гости. Я специально просил доброго капрала быть как можно вежливее. Не желаете ли крылышко перепелки?

- Какой перепелки? – уставился на пустой стол Плацента.

- Той, что сейчас принесут. Буквально минуточку.

Принесли перепелку, сладости. Дрекозиус отпустил служанку и принялся потчевать подозрительно глядящих на него гостей. Плацента сграбастал целую тушку и принялся неаппетитно чавкать, Джиданна взяла сладкий кренделек.

Мектиг есть отказался.

- Угощайся, сын мой, угощайся же, - настаивал Дрекозиус, похлопывая его по плечу. – От чистого сердца предлагаю.

- Почему ты в платье, как баба? – хмуро спросил Мектиг.

- Это сутана, сын мой.

- Я и говорю – как баба.

- Сын мой, не следует грубить незнакомому человеку без веской на то причины, - укоризненно посмотрел Дрекозиус. – Особенно если он тебя угощает. Разве я тебя чем-то обидел?