Дорогами судьбы (СИ) - Ляпина Юлия Николаевна - Страница 42

— Попробуем добраться до окон?

— Скорее всего, бесполезно, там такие же заклинания.

— Можешь что-то сделать?

— Сил не хватает, и вас может обжечь!

— Активируем амулеты, — воительница махнула рукой и сунула герцогине в ладонь большой круг с крупным камнем в середине: — Это просто накопитель, на пару заклинаний должно хватить!

Гелла развела руки в стороны и принялась читать короткий стишок, который запомнила случайно, играя с братом в салочки на кухне. От двери ударила волна горячего пара, вода вокруг забурлила сильнее, и зачарованное дерево вдруг разделилось на волокна, а волокна, в свою очередь, затрепетав, переплелись в ажурные косички; в образовавшиеся отверстия хлынула вода, и вскоре у покоев орчанок снова собралась толпа. Мажордом прибежал в длинной до пят мокрой фланелевой рубахе и ночном колпаке с кисточкой. Оказалось, что его комната располагалась как раз под гостевыми покоями, и едва герцогине удалось разрушить целостность заклинания — вся вода, собравшаяся в немаленькой комнате, хлынула вниз. Мокрые, стучащие зубами девушки успели предупредить мажордома о пауках, когда из соседнего корпуса примчался Силен — увидев под утро свет, внезапно загоревшийся в гостевых покоях, он забеспокоился.

— Что здесь происходит? — раздался его рык за спинами столпившейся прислуги.

— Лерд Силен, — Гелла окликнула его слабым голосом из-за сотрясающей ее дрожи, в комнате не осталось ни единой сухой тряпки.

— Леди Гелла, — вампир подобрался ближе и, рассмотрев вымокших девушек, потянул с плеч камзол. Возникший ниоткуда Сират сделал то же самое для Киры. Сатре засуетившиеся горничные предложили сухое покрывало из соседних покоев. — Прошу вас, леди, следуйте за мной; полагаю, господин Вайлар пришлет ваши вещи, едва здесь все высохнет.

Мажордом закивал головой так активно, что Кира хмыкнула. Едва девушки в сопровождении вампиров вышли под тихий промозглый дождь, Сират свистнул, и по бокам дорожки появились два Стража:

— Проводите нас до родовых покоев и предупредите советника эр Луэста.

Стражи молча обнажили оружие. До дома пятидесяти родов добрались быстро, но Гелла, накупавшаяся в холодной водичке, уже стучала зубами и терла покрасневший нос, а Кира протяжно зевала.

При свете масляных ламп в красивых абажурах, расписанных летящими птицами, герцогиня бросила взгляд на покои и поняла, что их поселили в местном аналоге лачуги. Каждая вещь в маленькой гостиной несла не только печать индивидуальности, но и была произведением искусства, почти музейной ценностью. Небольшие диванчики, обтянутые шелком с ручной росписью, мягко сияющие изгибы полированного дерева с инкрустациями из перламутра и слоновой кости. Столики с мозаичными крышками и тонкими ножками из неведомых пород дерева. Фарфоровые медальоны на стенах и парящие на потолке птицы. Даже сквозь болезнь, застилающую разум пеленой отчуждения, Гелла не могла сдержать возглас изумленного восхищения такой небывалой красотой.

И то сказать, средний срок жизни вампира — семьсот лет, и при наличии интереса коллекцию интерьеров можно собрать не хуже драконьей. Вздохнув, девушка опустилась на диван, тщательно подворачивая под себя просторный камзол, стараясь не замочить гладкую обивку. Орчанки выбрали стулья с гнутыми спинками, видимо, опасаясь на диване уснуть.

Взволнованный Сират утянул Киру в свою комнату, ласково нашептывая на ушко и обещая ей теплую ванну и мягкую кровать. Сатра, вздохнув и подтянув повыше громадное покрывало, поплелась за ними, всем видом показывая, что открутит вампиру голову при малейшем поползновении на сестру.

Геллой занялся Силен — сначала осторожно раздел и, закутав в простыню, унес в теплый бассейн с мозаичными стенами и почему-то синей водой; девушка не могла стоять на ногах, проваливаясь в странное беспамятство, и он, усадив ее на специальное сидение, осторожно растирал кожу губкой, разгоняя кровь. Потом закутал в горячее полотенце и унес в спальню, гоня последние признаки переохлаждения горячим травяным чаем. Все это время Гелла прятала глаза и боялась лишний раз взглянуть на вампира. Откровения Сатры заставляли ее ежиться и смущаться, ведь в начале пути она относилась к достойному советнику, как к дядюшке или любому другому старшему родственнику, заботливому и близкому, но слова воительницы заставили увидеть в светловолосом опекуне мужчину.

Силену тоже пришлось нелегко — руки тряслись от понимания, что вот сегодня он мог потерять свое сокровище, и он удваивал заботы, проклиная свое бессилие. В королевстве вампиров давно уже существовал запрет на обращение людей в себе подобных. Такую привилегию сохранил лишь королевский род, все остальные должны были жениться и рожать детей, причем родовые признаки в браках с людьми наследовались противоположным полом, у вампирши от брака с человеком рождались вампиры-сыновья и обычные человеческие девочки. Еще раз погладив светлую прядь, советник вздохнул и улегся на широкую постель рядом с герцогиней, вдруг ей понадобится его помощь?

Последним всплеском памяти Геллы стали горячие руки, кутавшие ее саднящее горло, и черные беспокойные глаза, расположившиеся совсем-совсем близко.

Утром Гелла открыла глаза, когда солнечный свет пробился сквозь резную штору балдахина. Вставать не хотелось, руки и ноги отяжелели, словно наполненные свинцом. Рядом поверх покрывала очень тихо лежал Силен. Сначала девушка дернулась, а потом засмотрелась — четкие линии бровей, прямой нос, длинные ресницы, плотная чуть загорелая кожа. Кончики пальцев зазудели — захотелось провести по мужской скуле, поправить прядку волос, но тут, глубоко вздохнув, вампир открыл глаза:

— Доброе утро!

Гелла смутилась:

— Доброе.

— Помочь встать?

— Я сама.

Силен осторожно откатился и встал, отойдя к окну, зазвенев склянками, а девушка, борясь с отяжелевшим телом, сползла на мягкий ковер, пошатываясь, сделала шаг — и упала вниз, ободрав тонкую кожу о мягкий ворс. Кровать стояла на подиуме с тремя ступенями. Вампир тут же оказался рядом — поднял на руки, сел в кресло и просто зализал розовые следы на предплечьях. Рубашку Гелла натянула до самых пят — коленкам тоже досталось, но представив его влажный теплый язык на своих ногах, она так пыхнула жаром, что заботливый вампир начал трогать ее лоб, опасаясь новой волны болезни.

— Мне нужно умыться.

— Хорошо, только пока не купайся, — Силен улыбнулся так, что Гелла снова пыхнула. — Возможно, жар еще не спал. Помочь?

Кое-как отбившись от помощи в купальне, девушка умылась и осторожно промокнула колени холодной водой. Засмотревшись на великолепную мозаику на стене, изображающую караван кораблей, плывущих по лазурному морю, Гелла едва не пропустила знакомые сумки и тихонько гудящий горшок. Похоже, лягушки проголодались. Поверх сумок лежали уже знакомые балахоны голубого цвета, сухие и выглаженные. Восхитившись дворцовыми горничными, Гелла отыскала гребень и принялась разбирать сбившиеся за ночь волосы, с каждой минутой ее самочувствие улучшалось, и вскоре она заметила, что подпевает тихому гудению лягушек.

Подобрав волосы простой лентой, Гелла осторожно приподняла ткань, прикрывающую горшок, и ахнула: полупрозрачные шарики на стенках горшка большей частью усохли и потемнели. На глазах изумленной герцогини еще несколько шариков скукожилось и почернело. Но голова перестала кружиться, руки уже не дрожали, и ноги не подгибались. Выходит, шаман был прав — лягушки накопили магию, а теперь отдают ее хозяйке? Вздохнув, Гелла вышла из купальни в обнимку с горшком. В спальне никого не было, но приоткрытая дверь указывала дорогу. В уютном и светлом будуаре уже собрались ее спутники: Кира, покусывая губу, потряхивала дюжиной золотых бляшек с изображением незнакомого Гелле герба. Сатра помешивала ложечкой мед в чашке с чаем, а Сират и Силен раскладывали горячие булочки на тарелки из тонкого фарфора.

— Доброе утро!

— Доброе! — нестройно отозвались присутствующие, а Кира рассеяно помахала рукой, прислушиваясь к тонкому звону золота в косах. Гелла поставила горшок с лягушками на небольшую тумбу в углу и, выбрав чашечку с творогом в меду, стала кормить побледневших лягушек. Кира тут же выбралась из кресла и подошла помочь.